Алексей Шеховцов - Черный властелин
— Да, дома так изощряться не приходилось. У нас почти всегда влажно, и много рек, так что слон всегда может искупаться. И девушки тоже. — Индианка укоризненно на меня посмотрела.
— Симран, имей совесть — это всё-таки военный поход. Или ты бы предпочла остаться в Хайке?
— Нет уж, я с тобой. Пусть тебя совесть мучает. Может быть, она подвинет тебя побыстрее захватить город врагов и найти мне чистую воду.
— Размечталась. Совесть мне ещё в детстве удалили. Но насчёт взятия побыстрее — сделаю всё, что смогу. Я не хочу торчать под стенами в такую погоду.
— Ягба, иногда тебя посещают такие правильные мысли! — Симран кокетливо похлопала ресницами и я рассмеялся. А ведь я уже совсем привык к её стеклянному глазу. — Знаешь, отец мне рассказывал, что некоторые армии используют осадные машины, которые плюют огнём и камнями, чтобы разрушать стены.
— Пушки…
— Что?
— Пушки, эти осадные машины так называются.
— Так ты знаешь о них? Но почему тогда их у тебя нет?
— Не хватает рабочих рук, материала, знаний, а самое главное — времени. Я знаю, примерно, как их сделать и как приготовить огненное зелье для них. Но! Точно не знаю ни я, ни кто-либо из моих людей. А без точного знания, нужно много времени на опыты.
— Ягба, а откуда ты всё это знаешь? Про пушки, про мою родину? Ты ведь никогда не был в Пунджабе и не встречал даже купцов из Индии?
— Кали на ухо нашептала.
— Не шути так! Богиня смерти — не повод для смеха.
— Ну, для начала, моя религия не признаёт ни её, ни Шиву, ни Вишну. Не говоря уже о ведических сказаниях, Будде, реинкарнации, кастовой системе и прочих радостях жизни на твоей родине.
— Всё равно, не надо.
— Ладно, не буду.
— А ведь ты специально сменил тему, чтобы не отвечать мне… — Зря я надеялся, что отмазка прокатила.
— Симран, нельзя быть такой наблюдательной.
— И всё же?
— Ну, ты и надоедливая иногда… Скажем так, когда я долбанулся с коня, у меня открылись чакры и мне в атман хорошенько накапало. Может, из мира асуров, может, ещё откуда-то. Деталей я тебе рассказывать не буду. Во-первых, не надо оно тебе — принимай меня таким, какой я есть. Во-вторых, поверь мне, очень многое ты даже представить себе не сможешь, при всём твоём уме и образованности. И не думай обижаться. В-третьих, я и сам всех деталей не знаю, я же человек, а не асур.
Девушку пригрузило по полной программе. Самое смешное, что я ей не сильно и наврал. Можно сказать, что имел место перенос моего атмана через открытые чакры принца. Кто бы подумал, что нью эйдж говно и псевдобуддизм, которыми балуется много 'просвещённых' американцев, мне когда-нибудь пригодятся. И вот, пожалуйста, вывалил на человека мешок бреда, и она кушает, как-будто я не негр в кепочке, а натуральный бородатый гуру. Хотя, к её чести, через пару минут Симран несколько оправилась от надругательства над мозгом.
— Ягба, но ведь вы не верите в чакры, асуров и всё остальное.
— Тебе выдать христианскую трактовку, с ангелами и гласом Господним?
— Нет, спасибо… Я наверное не буду тебя об этом больше расспрашивать.
Да, 'щааааазззз'. Буквально через пять минут моя секретарша невинно поинтересовалась.
— А ты точно не асур?
— Ты знаешь, я понял, почему ты не учишь меня ругательствам на хинди — ты просто не хочешь, чтобы я тебя обложил, как ты того заслуживаешь. — Симран нагло показала мне язык. — Был бы я асуром, я бы не плёлся в пыльном хвосте этой армии, а лично наведался бы в Джибути и навёл там шороху. И тем более, я не распинался бы тут перед красивой, но назойливой секретаршей. Достань лучше доску шахматную.
Тут я наконец-то отыгрался за 'допрос' и беспощадно изнасиловал индианку белыми. Дело в том, что ведический бред поднял из дебрей моей памяти один 'говношахматный' дебют — один бэ четыре, то есть ход конской пешкой ферзевого фланга, а дальше — вперёд с извращениями. Теоретически, как равный по силе игрок, Симран должна была меня после этого хода поиметь, но практически ей пришёл песец по-Суворовски. В отличии от меня, она по шахматным форумам не шлялась. Отыграться, повернув дебют против меня, у девушки не получилось, поскольку дебют действительно 'так себе', а на той форумной ветке были весьма конкретные рекомендации по наказанию оного начала. Симран, конечно, подозревала подвох, глядя на мою хитрую и довольную рожу, но ничего конкретного ей в голову прийти не могло. Таким образом, тема чакр и асуров была, вроде бы, окончательно закрыта.
Что такое ночное небо в пустыне? Кто видел — тот поймёт, а кто не видел… тому нужно обязательно увидеть, ибо описать такое просто не хватает слов. Пока индианка обижалась из-за позорно проигранных партий, я затушил масляную лампу (опытный образец, со стеклянным абажуром!) и наблюдал исход вечерней зари и рождение звёзд. Сравнения с грязным небом двадцать первого века быть не могло в принципе. Разве можно поставить в один ряд размытое, коричневатое зарево распухших городов с древней, но девственной тьмой прединдустриальной ночи? Луна, казалось, светила, как прожектор. Крупные звёзды то мерцали, то переливались различными цветами, как будто они действительно являлись бриллиантами, закреплёнными на небесной тверди. Звёзды помельче застенчиво выбегали на пространство, оставленное ушедшим Солнцем. Нечто подобное я видел лишь на Гавайях. Но даже там отсветы гостиниц были куда сильнее, чем сравнительно редкие факелы ползущей армии.
Этой ночью даже армия была прекрасна. Начищенные шлемы и броня фалангитов тускло поблёскивали под светом факелов и луны, а далеко впереди отдельные факелы сливались в таинственный поток светлячков, струящийся среди песков. Ну, а о секретарше и говорить не приходилось. Она всегда хороша, что ночью, что днём. По закону подлости, я вдохнул полной грудью пыль и закашлялся.
Мысли мои отвернулись от прекрасного и низвергнулись к боли и страданиям косного мира. А именно, к нашей войнушке. План был прост. Форсированный марш через пустыню (как альтернатива кружному пути через Эритрею к северу) и прямая атака на Таджуру, столицу Джибути, с уничтожением любых встреченных по пути соединений противника. Просто и эффективно, как топором в лоб. Слабость Джибутийского султаната заключается в вынужденной привязке к селениям-портам, ввиду враждебного пустынного климата. Сила Джибутийцев — возможность призвать помощь от союзных арабских стран — была нейтрализована вторжением монголов на Ближнем Востоке. Так что султан Джибути, поддержав восстание против Эфиопского Негуса, поставил себя в позу лобстера. Ну а я, в свою очередь, забрал у султана вазелин, убедив Негуса предпринять не карательный, а захватнический поход.
У всех планов есть одно мерзкое свойство — идти насмарку при столкновении с врагом. Поэтому мы старались использовать принцип 'оверкилла' — избыточной силы. По разведданным, у нашего экспедиционного корпуса должно быть более чем двукратное превосходство над соединённой армией султана. Так что полевых сражений не ожидается — если всё пойдёт по плану, султан узнает о нас только когда мы подойдём к его столице. А если план пойдёт коту под хвост и султан узнает о нашем походе, то он сам отведёт все войска под защиту стен. Шансов разбить нас в открытую у него практически нет. Разве что он атаковал бы колонну на марше, но мы начеку. Конный авангард достаточно силён, чтобы задержать армию врага (буде такая чудом объявится в пустыне) и предупредить главное войско.
Осада могла бы стать долгим и неприятным испытанием для армии вторжения. Без осадных машин оставалось бы только запереть султана в столице и разослать рейдерские полки разорить его владения. Но у нас был туз в рукаве — взрывчатка. Причём не просто бочонок пороха под стену, а куда более мощные нитроцеллюлоза и баллистит. Спасибо дедушке Нобелю — вазелин взять было неоткуда (нефть вроде бы была в Судане, а на Ближнем востоке её вообще, хоть попой ешь, но — руки коротки туда добраться), а вот камфора для старого доброго баллистита была прекрасно известна в исламском мире и в моей Эфиопии. Проблемы со стабильностью вследствие испарения камфоры меня мало волнуют, ведь поход — это недели, а не месяца и годы, да и волноваться о баллистите, имея на руках груз гремучей ртути — просто смешно. Да и поздно, если честно. Слава Богу, что у меня хватило ума постановить вести изготовление нитроглицерина в архимизерных количествах, буквально по капле, и сразу в переводить баллистит, и многократно дублировать изготовительные 'станки'. Потому что хоть серьёзных взрывов не было, но по мелочам бабахало регулярно. Из первой партии нитроглицериновых точек не уцелела ни одна. Хотя, с накоплением опыта, взрывов стало куда меньше, да и привыкли к ним. Научились заменять 'аппаратуру' и возобновлять производство буквально за минуты. Тамар даже организовал команду бляхоносцев специально для этого.
