Красный Вервольф 5 (СИ) - Фишер Саша
— Своих — нет, — ответил мой дедуля. — Без команды Оборотень даже к сочному куску говядины не притронется, но гладить его сейчас не надо. Пусть остынет.
— Я и не собиралась, — неискренне пробурчала его собеседница.
— Кстати, настоящее мое имя Ангел Волчий, — сказал мой прямой предок, протягивая мне руку.
С опаской покосившись на Оборотня, я протянул свою:
— Александр Волков!
— Ну вот и познакомились.
Его рукопожатие было твердым и таким знакомым. Меня захлестнуло волной воспоминания о том, чего не было. Моя крохотная ладонь в большой теплой ладони старика, который ведет меня по аллеям парка, сквозь кроны исполинских деревьев которого на дорожку спрыгивают золотые солнечные зайчики.
— Так это ты поднял народ, чтобы прийти мне на выручку? — спросил я, машинально переходя на «ты».
— Да, наша контрразведка, сработала на редкость оперативно, — сказал мой дедуля с экзотическим именем. — Узнав, что Красный Вервольф может угодить в ловушку, Слободский выделил своих разведчиков. Больше не мог, потому что освобождение Пскова потребует все силы. Я собрал твоих людей, а по пути сюда мы встретили группу бежавших военнопленных, под командованием комбрига Серпилова. От них мы узнали, что освободил их ты. Ну и конечно, они вернулись сюда с нами. Сняли охранение, которое выставили немцы, окружили поляну. А дальнейшее ты знаешь.
— А где они сейчас?
— Генерал поставил своих бойцов в оцепление. Мало ли, может кто из фашистов уцелел!
— Пойду пожму Серпилову руку! — сказал я. — А вы… давайте по коням! Партизанам надо помочь!
Сделав несколько шагов, я вышел за пределы круга, озаренного факелами. И только тут вспомнил о Марте. Как это она ускользнула? Хорош жених! Забыл о невесте! Я оглянулся, но в мельтешении людей на поляне не смог ее разглядеть. Партизаны и подпольщики собирали трофеи. Наверное, она пошла к моему «Опелю». Ладно, сейчас поблагодарю комбрига и вернусь к машине. Черт, какая же темнотища! Хоть глаз выколи! Да и в самом деле как бы не выколоть! Я поднял руку, чтобы придержать ветку ели, которая смутно виднелась в отсветах долетавших с поляны. И в этих же отсветах увидел знакомый силуэт.
— Марта, ты здесь? — окликнул ее я.
— Прости, любимый! — откликнулась она, и темноту разорвала вспышка выстрела.
Начало мая в Пскове не самое теплое время. То и дело с севера налетает знобкий ветерок, заставляя прохожих кутаться в пальтишки, куртки, свитера и прятать носы в шарфы и поднятые воротники. Однако к девятому числу город расцветает, независимо от погоды. Трепещут на флагштоках знамена. И самое почетное место среди них занимает знамя нашей Великой Победы. Празднично одетые люди несут в руках цветы — от скромных мимоз, до роз и гвоздик. Люди кладут свои букеты и к мемориалу освободителям Пскова, на Юбилейной улице, недалеко от места пересечения с Рижским проспектом.
Здесь похоронены шестьсот советских воинов, павших в боях с немецко-фашистскими захватчиками в дни освобождения Пскова в июле 1944 года. У входа в мемориал высится памятник — колонна со знаменем наверху, похожем на язык пламени. Несут цветы и к Вечному огню на площади Победы, в центральной части города, там где сходятся улицы Советская, Яна Фабрициуса, Кузнецкая и Свердлова. Могилу Неизвестного Солдата и чашу Вечного огня, символически стерегут зенитные орудия, нацеленные в безоблачное майское небо.
Не забывают псковитяне и памятник псковским десантникам 6-й роты. Монумент воздвигнут в деревне Черёха Псковской области. Он увековечивает память подвига 84-х воинов 6-й парашютно-десантной роты 104-го гвардейского парашютно-десантного полка 76-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Цветы к нему можно возложить на площади между автотрассой федерального значения «Псков» и контрольно-пропускным пунктом 104-го десантно-штурмового полка, расквартированного в Черёхе.
Стела «Псков — город воинской славы», высящаяся на площади Победы, соседствуют с еще одним мемориалом. Он особенно дорог тем жителям Пскова, которые помнят оккупацию и тем, кто сражался в подполье и партизанских отрядах. Убеленные сединами ветераны с внуками и правнуками стоят возле скромного с виду памятника. Он изображает трех человек и одну собаку. Пожилой партизан сжимает в руках ППШ, чуть наклонившись вперед, словно всматриваясь в ночную тьму, девушка рядом с ним словно только что произвела выстрел из снайперской винтовки. Мужчина зрелого возраста с трудом сдерживает, рвущегося с поводка пса и указывает ему рукой цель.
Золотые буквы на постаменте складываются в слова: «СЛАВА ПАРТИЗАНАМ — ОСВОБОДИТЕЛЯМ ПСКОВА ОТ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ОККУПАНТОВ В МАЕ 1942 ГОДА». Туристы часто спрашивают экскурсоводов, нет ли ошибки в дате на этом монументе. Ведь известно, что Псков части Красной армии освободили только в 1944! Нет, отвечают экскурсоводы. Дело в том, что за два года до окончательного освобождения города, партизанское соединение при поддержке подполья, сумело освободить город от фашистов. И несколько месяцев, вплоть до начала осени Псков снова был советским, покуда Гитлер не приказал перебросить к нему несколько дивизий Вермахта, из-под Ленинграда, тем самым ослабив группировку, державшую город на Неве в удавке блокады.
В День Победы на Дмитриевском кладбище — старейшем в Пскове — можно видеть примечательную пару. Пожилого мужчину и совсем юную девушку. Они входят на территорию некрополя, миновав могилу декабриста Назимова, медленно идут по аллеям с букетами цветов в руках. Это дед и внучка. Они не торопятся, потому что память спешки не терпит. И дед, в который раз, рассказывает внучке необыкновенную историю ее предков, праху которых они идут поклонится. И хотя девушка знает ее уже назубок, но ей все равно нравится спрашивать:
— А эта женщина, Марта, она застрелилась?
— Да, — кивает старик.
— А почему? Разве она не могла убежать?
— Могла, внученька, но, наверное, все же очень любила твоего прадедушку. Марта решила, что убила его и не смогла жить после этого.
— Если любила, зачем же тогда стреляла? — ворчит девушка.
— Так она понимала свой долг, — пожимает плечами дед. — Ты же знаешь, я пишу книгу о моих родителях, которые для тебя прадедушка и прабабушка… Так вот, совсем недавно мне удалось раскопать в архивах сведения о некой Марте Клюге, одна тысяча девятьсот двенадцатого года рождения, уроженке города Мюнхена. Она был сотрудницей германской разведки, доверенным лицом самого Вальтера Шелленберга!.. Помнишь, мы смотрели с тобой фильм «Семнадцать мгновений весны»?.. Там его играл замечательный Олег Табаков…
— Да, помню… Я еще смеялась, что Кот Матроскин играет фашиста…
— Ну и вот… Та ли это женщина или нет, я не могу с уверенностью сказать, потому что сведений о ней слишком мало… Это, в общем, не очень-то важно. Главное, что тогда она лишь контузила твоего прадеда. И вместе с твоей прабабушкой, он участвовал в освобождении Пскова от фашистов в тысяча девятьсот сорок втором. А после того, как партизаны вынуждены были оставить город, продолжали сражаться с оккупантами в подполье. В победном сорок пятом Александр и Наталья поженились. Работали здесь, в Пскове, учителями в школе, воспитывали нас с Нюркой… То есть, с твоей двоюродной бабушкой Нюрой. Нянчили внука, твоего отца, Александра Васильевича… И вот теперь лежат здесь, в покое и мире.
Они отворили калитку в оградке и встали над общим надгробием, на котором были высечены два имени: «АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ ВОЛКОВ… — 11 МАРТА 1967 и НАТАЛЬЯ ТИХОНОВНА ВОЛКОВА — 3 ИЮНЯ 1922 — 12 МАРТА 1986». Девушка убирает с могильной плиты сухую прошлогоднюю листву и они с дедом кладут принесенные цветы — алые гвоздики. Выпрямившись, родственники усопших долго молчат, глядя на фотографии родных людей, судьбу которых нельзя не назвать счастливой, несмотря на войну, во время которой они совершили столько удивительных подвигов.
Затем дед и внучка уходят, тихо прикрывая за собой калитку, потому что дома их ждут родные, чтобы отпраздновать День Победы и уже вместе вспомнить любимых людей, души которых незримо присутствуют в их кругу. А пока старик и девушка идут к выходу с кладбища, они снова говорят о тех, кого сегодня будут вспоминать весь день. Внучка готова раз за разом слушать не только о прадедушке Саше и прабабушке Наташе. Ее интересуют удивительные судьбы русского разведчика Анхеля Вольфзауэра, которого на самом деле звали Ангелом Волчьим, а также отважных подпольщиков Кузьмы Михайловича, Рубина, Мити и Златы — верных соратников Александра Волкова.
