Нелегкая поступь прогресса (СИ) - Ежов Сергей Юрьевич

— С удовольствием! — улыбнулся Павел.

— Ты, Павел Петрович, просто проведать меня зашел, или по делу?

— Разумеется, и проведать, и по делу. Помнишь, Юрий Сергеевич, как мы с тобой разговаривали о возможности взятия Стокгольма?

— Разумеется, помню. Швеция нам не нужна — они не простили и никогда не простят нам поражения в Северной войне, и всегда будут строить нам козни. Следовательно, от Швеции нам надо взять нужные куски, а остальное передать кому угодно, хоть тем же датчанам.

— Вот и поздравляю: послы в Швеции, Пруссии и Дании сообщают, что эти страны близки к достижению договорённости о создании союза, направленного против России. Агенты из Кракова докладывают, что Польша, узнав о таковых планах, уже воспылала восторгом. Паны рвутся в драку, желают вернуть себе земли, отнятые у них при моей матушке.

— Позволь, Павел Петрович! Делили Польшу три державы: Россия, Пруссия и Австрия.

— О других участниках сделки поляки деликатно умалчивают. Да, забыл упомянуть: в качестве причины своих враждебных действий, все: шведы, датчане и прусаки, называют твоё обещание взять Стокгольм силами одного армейского корпуса.

— Ну, не скажу что сильно удивлён таким афронтом со стороны европейцев. Я, признаюсь как на духу, несколько раз вскользь упомянул о своем желании взять Стокгольм, но клянусь, каждый раз это было при известии об очередной каверзе шведов. Хотя, скажу откровенно, такие речи я каждый раз вёл в присутствии шведских симпатизантов из числа знатных дворян. Видишь, господа не подвели, доложили, кому следует из своих благодетелей именно то, что надо.

— Ох, Юрий Сергеевич! Подведёшь ты меня под монастырь. Предполагая нечто такое, я ответствовал послам, что явились ко мне на приём, что ты великий шутник, а они эдак сердито ворчали, что ты ради шутки изничтожил самую древнюю, из существующих, империю. Что мне теперь делать?

— Что тут ещё можно делать? Готовить армию к приближающейся войне, она назревала давно. Насколько я знаю, Франция, и Англия уже подготовились к войне между собой, влезать в нашу маленькую войнушку не станут. Кстати, завтра ко мне с визитом прибудет глава английской секретной службы, Роджер Смит-Райт. Я тебе присылал записку.

Павел кивнул: мол, знаю, помню, держу в поле зрения.

— Он вскоре после моей поездки во Францию приезжал и уговаривал не становиться главнокомандующим французской армией и предлагал эту должность мне.

— Я помню. Ловко ты тогда вытряс из него семь миллионов фунтов за расписку с обещанием нейтралитета.

— Теперь, когда схватки не избежать, я выколочу из Смит-Райта не меньше десяти миллионов, плюс гарантии невмешательства в наши с немцами разборки. Павел Петрович, что думаешь о взятии в состав России Восточной Пруссии вплоть до Штеттина?

— Юрий Сергеевич, слышишь ли ты меня? Против нас выступает коалиция из трёх государств и одного недоразумения. О территориальных ли нам говорить приобретениях? Хотя прибалтийские незамерзающие порты нам нужны.

— Вот тебе мой план на войну, государь Павел Петрович. Нынешней же зимой я возьму Стокгольм и весь шведский флот, что на него базируется. Потом совершу бросок, и возьму крепость Ландскруна на берегу пролива Эресунн. Больше нам от Швеции ничего не надо. Остальное ты вернёшь своему царственному брату… Какой там придурок сидит в Копенгагене? Результат: две державы выключены из войны, остаётся Пруссия. Лично вызову на переговоры Фридриха Второго, и он будет рыдать от счастья, что я не отниму у него Берлин, а потому отдаст Восточную Пруссию не глядя. Да, эта старая и злобная скотина затаит злобу и будет пакостить при малейшей возможности, но что он сможет сделать?

Павел расхохотался:

— Юрий, твой план недурён, и я принимаю его. Но прошу тебя, в дальнейшем воздержись от выпадов в сторону царствующих особ. Как ты говоришь, говна не оберёшься.

На следующий день ко мне явился важный человек, целый лорд. С главой английской секретной службы, Роджером Смит-Райтом, я уже встречался два года назад, и даже получил от него весьма весомую взятку за то, что я не приму предложение французов возглавить их армию. И я действительно отказал французам, когда личный представитель короля Людовика посетил меня в Петербурге.

Да, сама идея такой комбинации зародилась у меня самого, а потом через нужных людей донесена, до кого следует в Лувре, но французы восприняли идею всерьёз. Они даже предлагали мне весьма недурные деньги, но отказался — деньги, хотя и чуть меньшие, я уже получил от англичан. Да и честно говоря, я не видел и не вижу возможности завершить их войну быстро. Обе державы внутренне крепки. Оружие, солдаты, командование, тыл — всё примерно на одном уровне, и отставание по каким-то позициям, компенсируются превосходством по другим параметрам. Когда англичане сцепятся с французами, нам только и останется заботливо подливать бензинчика в пожар, чтобы пламя вражды не потухло раньше времени.

Роджера Смит-Райта я встретил, выйдя из-за стола, пожал руки и сопровождающим босса генералу и адмиралу.

— Позвольте представить вам своих консультантов, адмирала Сесила Мак-Гроу и генерала Мармадьюка Вустера.

Я заверил гостей, что мне очень приятно.

— Приказать подать ром, виски или бренди? — спросил я, сходу демонстрируя знание пристрастий каждого из участников переговоров.

— Какой же напиток предпочитаете вы сами, сэр? — отозвался адмирал.

— Последнее время я пристрастился к медовухе, это слабоалкогольный напиток на основе мёда. Прикажете подать?

— Любопытно! Мы, пожалуй, не откажемся. — кивнул сэр Роджер.

Нажимаю кнопку на селекторе и говорю в микрофон:

— Николай Авдеевич, подайте нам медовуху и что там положено на закуску.

Отпускаю кнопку, поднимаю голову, и вижу удивлённые взгляды:

— Сэр Джордж, куда вы говорили и зачем?

Придвигаю селектор на край своего стола ближе к посетителям, что сидят за приставным, и сообщаю:

— Извольте освидетельствовать новейшее средство связи под названием селектор. Очень удобно не двигаясь с места отдавать указания подчинённым.

— А… — вскинулся генерал со знаменитой для меня фамилией Вустер [16]

— Да, сэр Вустер, для связи на значительное расстояние, в том числе и на поле боя создана другая разновидность аппарата, под названием телефон. Кстати, и селектор и телефон весьма пригодятся и на кораблях флота. — и я доброжелательно улыбаясь, отвешиваю поклон адмиралу Мак-Гроу.

— Вы позволите освидетельствовать прибор? — протягивает руку сэр Роджер.

— Благоволите! — и придвигаю аппарат поближе.

В это время входит секретарь с кувшином, четырьмя стаканами и четырьмя тарелками, с различными пирожками.

— Николай Авдеевич! — прошу я его — покажите селектор у себя на столе, чтобы господа могли связаться между собой.

Секретарь молча склоняет голову, кивнув и сделав приглашающий англичанам, направляется к двери. Вслед за ним, повинуясь выразительному взгляду начальника, выходит адмирал. Проходит полминуты, и селектор издал мелодичный звонок.

— Нажмите кнопку, сэр Роджер, теперь можно слушать и говорить. — подсказываю я.

— Сэр Мармадьюк, вы слышите меня? — спрашивает Смит-Райт, причём излишне громко, как почти всегда бывает с людьми, впервые говорящими по телефону.

— Отлично слышу, сэр Роджер! — доносится из динамика.

— Как считаете, эта игрушка будет полезна в военном деле?

— Весьма полезна, сэр Роджер! У меня возникла масса идей, как использовать телефон и селектор на практике!

— Прекрасно! Сэр Мармадьюк, возвращайтесь.

Смит-Райт поворачивается ко мне и с нескрываемой укоризной говорит:

— Я правильно полагаю, что эти средства связи вы предложили и Франции?

— Помилуйте, сэр Роджер! — восклицаю я, делая оскорблённое выражение лица — Как вы могли заподозрить меня в неправильном поведении и недостатке деловой хватки? Разумеется, я предложил Франции новейшие средства связи! Это всего лишь бизнес и ничего личного. Досточтимые сэры, вы, как настоящие деловые люди, представители народа-торговца, вне всякого сомнения, меня понимаете.