Вадим Хлыстов - Заговор черных генералов
Горе отставил чашку в сторону:
– Ну вот и все. Теперь ваш выход, господин Фей. Делайте свое дело, как представитель закона.
Особый комиссар по защите государства от врагов легко поднялся из-за столика:
– Было приятно и познавательно беседовать с вами, господин советник. Честь имею.
Он чуть склонил голову, прощаясь, и вышел из кафе. На улице Фей расправил плечи, а потом вдруг вложил два пальца в рот и резко, по-бандитски, переливчато свистнул.
На этот свист из ближайшей подворотни немедленно выбежали две неприметно-серых личности, которым комиссар показал раскрытую ладонь. Личности покивали головами и испарились. А спустя три минуты вдалеке послышался рев двигателей. Это шла регулярная армия и отряды жандармерии. В Австрийской республике вступила в действие вторая часть плана по подавлению фашистского путча…
Вена. Бальхаусплац
Резиденция высшего австрийского кабинета министров
Зал совещаний государственного канцлера
23.06.34 г. 21 час. 40 мин. по венскому времени
Особый комиссар по защите государства от врагов Даниэль Фей перевернул очередную страницу в папке:
– Силами жандармерии и полиции при активной поддержке вооруженных сил арестовано 867 активных участников переворота. Также арестовано две тысячи триста пятьдесят два человека из сторонников путча в органах власти, силах безопасности и армии. Домашнему аресту подвергнут губернатор провинции Штирия доктор Антон Ринтелен. Захвачено большое количество документов, однозначно указывающих на то, что заказчики путча находятся в Берлине, а сам план заговора готовился под непосредственным руководством рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера.
Канцлер Австрии мягко перебил докладчика:
– Большое спасибо и достаточно, господин комиссар. Вы проделали большую работу и заслужили сегодня свой отдых. Я вас больше не задерживаю.
Дождавшись, когда за Фейем закроется дверь, канцлер закурил, откинулся на спинку кресла и длинно, замысловато выругался. Самыми литературными словами в этом старом австрийском ругательстве были понятия: «шлюхи-матери», «свиньи» и противоестественная связь с животными. Отведя душу, Дольфус чуть виновато покосился на кардинала Меркати:
– Прошу прощения, отец-духовник, не сдержался.
Кардинал равнодушно пожал плечами:
– Думаю, что Господь все же простит вам, сын мой, эту маленькую слабость, учитывая с какой гнусностью и предательством вам сегодня пришлось столкнуться.
Я сделал глоток воды и аккуратно поставил стакан на стол:
– Рад, что вы нам поверили, господин канцлер. Боюсь, что в противном случае вы вряд ли сейчас сидели бы в этом кабинете и радовали бы нас новыми лингвистическими познаниями. Будем дожидаться окончания допросов или…
Дольфус покачал головой:
– Конечно, не будем дожидаться, господин государственный секретарь. Все наши предварительные договоренности, озвученные на первой встрече, однозначно остаются в силе.
– Тогда давайте перейдем к делу. Нам нужны документы, которые вы получили с помощью католического ордена «Картельфербанд». Это обязательно должны быть подлинники церковных книг, указывающих на то, кто действительно был отцом Адольфа Гитлера, вся родословная семьи Шикльгрубер, а также медицинские карты наблюдения за здоровьем нынешнего канцлера Германии и его родственников.
Дольфус задумчиво постучал пальцами по столу:
– Все эти документы я смогу вам предоставить через два дня. Надеюсь, вы понимаете, что я не храню их здесь, в рабочем сейфе, как и не храню, естественно, дома.
– Меня это устраивает. Договорились. Теперь предлагаю рассмотреть последний вопрос. В интересах СССР и Святого Престола необходимо ваше разрешение и содействие на размещение на территории Австрийской республики наших технических служб. А если конкретнее, нужны три площадки на границе с Германией, где мы поместим свое оборудование. Проект договора у меня с собой.
Канцлер Австрии чуть подался вперед:
– На какой срок?
– Не больше года.
Отец-инквизитор тихо подал голос со своего места:
– Святой Престол настоятельно рекомендует канцлеру Австрийской республики пойти навстречу просьбе государственного секретаря СССР.
Дольфус внимательно посмотрел на своего духовника, а потом снова перевел взгляд на меня:
– Уровень договора?
– Считаю, что достаточно ведомственного. Скажем, между ОГПУ и жандармерией Австрийской республики.
– Я готов рассмотреть ваш проект договора. Думаю, что, поскольку начальник вашей службы безопасности находится сейчас на территории Австрии, затягивать с подписанием договора мы не будем… Скажем, опять-таки через два дня. Я буду присутствовать на его заключении и там передам бумаги на Шикльгрубера…
Его превосходительству
Первому председателю НСДАП,
канцлеру Германии
господину Адольфу Гитлеру
Строго секретно
Докладная записка № 41/3 (выписка)
Экз. единственный
Тема: «Внешняя политика»
Дата: 25.06.1934 г.
…по данным, поступившим из Вены по дипломатическим и разведывательным каналам, в Австрийской республике на 25.06.34 г. сложилась следующая политическая ситуация:
1. Силами армии, жандармерии и полиции Австрии полностью подавлена попытка переворота, известного под кодовым названием «Раваг».
2. Арестовано около восьмисот активных участников переворота, а также до двух тысяч наших сторонников в органах безопасности, полиции и в вооруженных силах. Под домашний арест заключен кандидат на должность канцлера Австрии, наш протеже, губернатор провинции Штирия доктор А. Ринтелен.
3. Почти полностью уничтожен 89-й штандарт СС, а также все руководство оберабшнита «Дунай».
4. Суды над арестованными должны состояться в ноябре – декабре 1934 года.
5. Канцлер Австрии Э. Дольфус жив. Им 24.06.34 г. издан указ о запрещении на территории Австрии деятельности всех организаций, имеющих в своей программе идеи национал-социализма и фашизма, а также поддерживающих связи с НСДАП.
6. Однако в своем публичном выступлении 24.06.34 г. по поводу несостоявшегося переворота Э. Дольфус соблюдал сдержанность и не посчитал нужным обвинить в происшедшем руководство Германии.
Рейхсфюрер СС
Генрих Гиммлер
Первый председатель НСДАП со вздохом швырнул прочитанный доклад на стол, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Рейхсфюрер, сидящий напротив него на краешке стула, тут же вскочил и щелкнул каблуками:
– Я готов принять любое наказание, мой фюрер.
Гитлер, не открывая глаз, поморщился:
– Да перестаньте вы подпрыгивать, Генрих. Давайте лучше называть вещи своими именами. Вы обгадились по самые уши и полностью провалили дело. От вашей показной выправки ничего теперь не изменится. Сядьте на стул и просто внимательно слушайте.
Канцлер резко встал и прошелся по кабинету. Остановился возле приемника, потянулся было к клавише включения, но его рука так и остановилась на полпути. Он задумчиво потер лоб и снова сел за стол:
– Делать будем следующее, рейхсфюрер. Наш посол в Вене, не публично, выразит канцлеру Австрии глубокие сожаления о случившемся и заверит его в нашей искренней дружбе.
Нам дали возможность соблюсти лицо, и мы этим обязательно воспользуемся.
Здесь же, в Германии, в нашей партийной прессе все действия 89-го штандарта и руководства оберабшнита «Дунай» должны быть представлены исключительно как личная инициатива австрийских СС, к которой мы не имеем никакого отношения. Я выступлю на ближайшем партийном собрании НСДАП с речью и публично заявлю о нашей непричастности к происшедшему в Австрии. В партийных же средствах массовой информации пусть появится ряд статей, а также выступлений авторитетных членов партии второго эшелона, требующих ужесточения партийной дисциплины. Вот с этих статей мы и начнем атаку на Рэма и его банду. Действовать вы будете в тесном взаимодействии с комиссаром НСДАП по политическим вопросам Рудольфом Гессом.
А сейчас можете идти, Генрих, я вас больше не задерживаю…
Едва за Гиммлером успела закрыться дверь, как из комнаты отдыха канцлера неторопливо вышел заместитель директора Анэнербе штандартенфюрер Виллигут. Эсэсовец подошел к креслу, стоящему напротив стола Гитлера, удобно разместился в нем и закинул ногу на ногу. Канцлер посмотрел на него исподлобья:
– Я не думаю, что хорошо подготовленная операция могла сама по себе так бездарно провалиться.
– Вы правильно думаете, Шикльгрубер. В игру вступил тот, о ком мы говорили в последний раз. Персона, стоящая за Юргенсом.
Первого председателя НСДАП внезапно осенило:
