Меткий стрелок (СИ) - Вязовский Алексей

— Вот морковка, — усмехнулся конюх, подходя ближе и протягивая мне корнеплод. — Давно не выезжали ее, сэр.

— Дела были — коротко ответил я, скармливая морковку довольное лошади — А как зовут тебя?

— Знаем ваши дела — усмехнулся негр — Меня зовут Джозайя. Я вам говорил прошлый раз, но видать, вы позабыли.

Конюх открыл стойло, взял уздечку со стены, ловко набросил на морду кобылы. Та замотала головой, но старик придержал ее за гриву, зашептал что-то на ухо. Лошадь успокоилась, будто поняла каждое слово. Спокойно дала себя оседлать. Как же ее зовут? Я пригляделся к седлу. На нем было клеймо со словом Стар. Такая же надпись была выжжена на боку гнедой.

— Звездочка у вас умная, — Джозайя протянул мне поводья. — Она умнее иных людей.

— Спасибо, — я сунул ему пять центов. Негр широко улыбнулся. Лучше бы он этого не делал. Во рту не было и половины зубов.

Тааак! Теперь только не облажаться. Лет в сорок от сидячей работы я начал сильно полнеть. И Нина потащила меня в конный клуб при Тимирязевской сельхозакадемии. Дескать, растрясешь свой жир, укрепишь мышцы. В итоге я сумел освоить основы выездки, и даже увлекся. Полнота и правда, пошла на убыль, но потом я уехал в командировку в посольство и забросил конный спорт, так и не достигнув в нем особых успехов.

Стремена отрегулировал, подпругу проверил. Ну все, я готов. Садимся. Звездочка тоже не стала кочевряжиться, спокойным шагом вышла из конюшни. Ладно, раз добрались до улицы, попробуем теперь рысь. Как учили пятки вниз — я вжал их в стремена. Колени начали подрагивать. «Вставай в такт!» — вспомнил я чьи-то слова. Лошадь начала трясти меня, как мешок с картошкой. Я подпрыгивал, ударялся копчиком о седло, хватал воздух ртом. Где-то в голове засело: «Раз-два, раз-два!». Через минуту поймал ритм: вверх на толчок, вниз на следующий. Это был танец, где я вечно опаздывал на такт. Все, вроде вспомнил.

«А если быстрее?» — подумал я, пришпорив Звездочку. Лошадь рванула вперёд, и ветер ударил в лицо. Я вцепился в уздечку, пригнулся к шее, как настоящий ковбой. Земля мелькала под копытами, седло било по бёдрам. Я летел вперёд, пока глаза не начали слезиться от скорости.

За городом пошли холмы, поросшие деревьями. Все ближе начали наползать горы.

«Тпру-у-у!» — закричал я, дёрнув поводья. Звездочка резко замерла, а я чуть не перелетел через её голову. Тишина. Только сердце стучало в ушах. Под высоким кленом. Я сполз на землю, привязал уздечку к ветке. Так, ладно, первый тест пройден. С лошадью я управляться могу, позора не случилось.

Теперь оружие. Я захватил с собой масленку, ветошь. Снял с лошади седло, попону, бросил ее на землю. Займемся еще одним важным делом. Сначала почистил Кольт Уайта. Потом занялся карманным револьвером Джесса. Ковырялся, ковырялся, вроде все зарядил правильно. Пугая Звездочку, отстрелял барабан. Мнда… Пукалка, конечно, слабая. Разве что в упор… Посомневавшись, я достал нож Итона, сделал надрезы на свинцовых пулях буквой X. Самодельный дум-дум. Сработает?

Обратно в город ехал медленно, настраиваясь на проблемы. Жестокий мир, жестокое время. Человек человеку волк, дикий Запад не просто так назвали диким. Фронтира уже нет, ганфайтеры тоже уходят в прошлое, но мне даже остатков хватит. Нужен план по выживанию. Единственная защита — это не револьвер. Хотя его в ближайшее время придется освоить от и до. Мой главный щит — это деньги. Большие деньги. Они позволят нанять охрану, переехать подальше от фронтира и отрыть несколько «запасных окопчиков». Я задумался о России. Быть ближе к корням — это хорошо, это правильно. Но даже с большими деньгами — я никто в масштабах Романовых. Разные весовые категории, сословное общество. Только в 1905-м году, после первой буржуазной революции — народу дадут кое-какие свободы. Ждать десять лет?

Под конец Звездочка, почуяв свободу, рванула галопом, не слушая поводьев. Я опять вцепился в уздечку, стиснув бока сапогами. Городские крыши показались лишь через полчаса, когда лошадь выдохлась.

— Уф, — сполз с седла, едва стоя на ногах. — Тебя Молнией надо было назвать. В честь скорости.

Лавка портного встретила привычным запахом свежего сукна. Забрал куртку, осмотрел ее. Накладные карманы на куртке теперь зияли по бокам, словно жабры. Я расплатился с замотанным продавцом, поблагодарил за работу. Выйдя наружу, спрятал маленький Кольт в карман, примерялся. Да, сработает. Не по правилам, конечно, но чихать я хотел на них. Меня убьет ублюдок, у которого реакция быстрее?

В «Каньоне грехов» уже гудело, как улей. За барной стойкой толпились ковбои. В углу, за грубой доской на бочках, шла игра в покер. Игроков было четверо: старик с повязкой на глазу, юнец в цилиндре, толстяк с сигарой и… настоящий гигант с покатыми плечами.

«Титан», что сидел спиной к двери, обернулся первым. Высокий — выше меня — в черном сюртуке с серебряными застежками. Лицо — как топором вырубленное: острый подбородок, впалые щеки, шрам от виска до угла рта. Глаза — серые, ледяные…

— Эй, новичок! — он бросил карты на стол, встал. — Слышал, ты Торнтона прикончил. Расскажи, как это было.

Тишина накрыла салун. Шерифа не было — только Мейбл за стойкой, подмигивает мне и кивает на лестницу. Мол, вали, не отсвечивай.

— Не люблю повторяться, — я двинулся к лестнице, но «черный сюртук» вскочил, преградил путь.

— Я Блейк. «Быстрая Рука», — он щелкнул пальцами, и револьвер оказался в его ладони. — А ты — трус.

Я замер, стараясь не показать свой страх. Смотрел глаза в глаза. Представил себя на больничной койке под капельницами. Выстрелит Блейк и я очнусь от наркоза. Молчание затягивалось. «Быстрая рука» все никак не стрелял, в салуне стояла полная тишина.

— Честная дуэль? — я постарался сохранить на лице безучастное выражение — Или будешь стрелять сейчас?

Блейк все никак не мог решиться.

— Через полчаса, на заднем дворе — произнес я — Без свидетелей. Мне проблемы с шерифом не нужно. Ясно?

Я бегло оглядел салун. Вроде вняли, покивали.

— Прямо сейчас слабо? — Блейк плюнул на пол. — Ладно, давай через полчаса. Успеешь написать завещание.

Задний двор освещала лишь восходящая луна. Блейк стоял у забора, куря сигару. Увидев меня, сразу ее выбросил, откинул полы сюртука, освобождая кобуру. Сколько до него? Метров тридцать.

Мы начали медленно сходиться. Я нащупал в левом кармане курок капсульного Кольта, тихо взвел его большим пальцем. Подумал: «Не целясь. Через ткань. На уровне живота».

Рука Блейка метнулась к кобуре, я нажал спусковой крючок. Выстрел грохнул, как взрыв. Блейк ахнул, схватившись за живот. Его револьвер выстрелил в землю.

— Ты… обманщик! — прохрипел он, падая на колени.

— Нет, — я вытащил дымящийся Кольт из кармана, неумело крутанул на пальце, убрал в карман. Снял куртку, бросил ее на землю. — Я живой. А ты мертвый. Все очень просто. Здесь нет места слабым.

Из салуна уже к двери бежали люди. Пришлось взять Миротворец в руку, демонстративно вложить его в кобуру.

Блейк агонизировал. Пуля разворотила ему живот, осколки явно попали во внутренние органы. «Быстрая рука» дернулся раз, два и замер.

— Умер! — ахнул кто-то. Я поднял куртку, растолкав толпу, вернулся в салун.

Мейбл молча протянула мне виски. Внутри все клокотало — пить или не пить? Стол, где играли картежники был пуст. Друзья Блейка выбежали со всеми на задний двор.

— Вы опасный человек, мистер Уайт, — сказала барменша, в ее глазах читалось уважение.

— Просто пытаюсь выжить, — я отпил немного коричневого пойла, закашлялся.

— Блейк был человеком судьи. Вам надо уезжать. Срочно.

Ну вот… Опять влип.

— Сколько с меня? — я полез в карман

— За счет заведения. Ключ оставьте в номере

Я кивнул, допил виски. Полезут на меня друзья Блейка или нет? Не будем проверять. Быстрым шагом поднялся на второй этаж, в номере перекидал все самые ценные вещи из сундука в седельные сумки, побежал вниз по черной лестнице. Внизу в салуне все бурлило, раздавались гневные крики. Зато во дворе было пусто — даже тело «Мертвой руки» уже унесли прочь. Осталось только кровавое пятно в пыли.