Калгари 88. Том 6 (СИ) - "Arladaar"
— А что тут будет-то? — недоумённо спросила Арина.
— Мы с ребятами выступили инициаторами встречи отличников учёбы городских школ и вас, прославленных фигуристок! — решительно заявила пионервожатая Леночка,конечно же, с небольшой долей иронии. — Дети очень хотят встретиться с вами накануне поездки. Да и наша… Группа поддержки из школы тоже хотела бы поблагодарить вас за ваши успехи.
— Но мы уже комсомольцы! — заявила Соколовская, с недоумением посмотрев на Леночку.
— Вот и хорошо! — улыбнулась Леночка. — Младшие дети должны видеть ориентир для жизни. Встреча будет самая простая, неформальная. Мы устроим небольшое чаепитие в совершенно свободной обстановке.
Встреча с пионерами Арине понравилась. Всё было, как и описывала Леночка: в большом кабинете сдвинули столы, разложили припасённые конфеты с печеньем, вскипятили чай. Дети сначала стеснялись и боялись о чём-либо спрашивать своих прославленных землячек, но потом разговор постепенно развязался. Фигуристки отвечали на вопросы о своих программах, планах на будущее. Отвечали на стандартные вопросы о том, как начали заниматься спортом и чем при этом пришлось пожертвовать. К концу чаепития обстановка стала совсем весёлой, и разошлись, довольные друг другом.
Потом вместе с Леночкой и группой поддержки проводили Соколовскую до дома, сели в автобус и поехали на родной «Рабочий посёлок». Анька уселась с Ариной, не пустив на место Максима, и положила голову на плечо Арине, явно захотев устроиться поудобнее и поспать, пока автобус полчаса катит до спального района. Арина усмехнулась наглости будущей маман, но ничего не сказала.
Когда стали расходиться по домам, Анька жалобно посмотрела на Арину и слегка захныкала:
— Я бы хотела поехать с тобой, но не получится. Как ты там одна будешь?
— Как нибудь справлюсь, — улыбнулась Арина. — Болей за меня на расстоянии… Иногда это бывает полезно всем участвующим сторонам…
… Юрий Иванович Корнилов, начальник УКГБ СССР по Свердловской области, проводил вечер дома, в кругу семьи. Читал «Капитана Блада», потом смотрел программу «Время», играл с внуком. Всё как обычно. Немного засиделся в кабинете, в лупу изучая карту земного шара и рассматривая диковинные субантарктические острова, когда раздался телефонный звонок. По коротким прерывистым сигналам — междугородний.
— Корнилов, — коротко ответил генерал-майор, подняв трубку. И сразу же узнал голос. Это звонил Борис Николаевич Ельцин!
— Здравствуй, друг сердешный, — рассмеялся Ельцин. — Что делаешь?
— Приветствую, Боря, — ответил Корнилов, чуть усмехнувшись. — Да как всегда, проливы и заливы изучаю. Что вот я не стал моряком? Ляпота! Сейчас ходил бы через пролив Дрейка и мыс Доброй надежды, а не через речку на даче.
— Все мы хотели быть кем-то, но так и не стали, — заметил Ельцин. — Я хотел в волейбол играть за сборную, а потом тренером быть, но видишь, как всё сложилось… Да и сейчас всё идёт как-то… хрен поймёшь как, понимашь…
— Что случилось? — с лёгкой тревогой спросил Корнилов.
— Стукачок там у вас завёлся, понимашь… Точнее, стукачка, — недовольно сказал Ельцин. — Телегу написала в центральный комитет на наших хороших товарищей, за которых я поручиться могу хоть как и хоть чем. На вас написала, Юра.
— А что за телега-то? — живо спросил Корнилов, удивившись, как мимо него прошло это письмо.
— Донос на наших людей, прям в духе времён культа личности, понимашь, — решительно ответил Ельцин. — На детей. На фигуристок, которые представлять нашу область будут на союзном и международном уровне. Что антисоветчики, и всё в таком вот духе. И что всё руководство и партийный аппарат Свердловской области прогнило, отступило от дела Ленина. Ты понимашь, раньше чем это грозило бы? Таки маразматики весь цвет нации выкосили при Сталине. Страшные люди. Прямая угроза нашему государству.
— Так а что конкретно-то в письме было? — не унимался Корнилов.
— У двух наших фигуристок, помнишь же их? Был поставлен номер на музыку какого-то там негра-латиноамериканца…
— Боба Марли, что ли? С Ямайки? — живо перебил Корнилов, взяв в правую руку лупу и моментом найдя остров Ямайка на карте Карибского региона. Интереснейшее место, кстати! Там этот капитан Дрейк и вершил свои чёрные дела на благо англосаксонской короны!
— Наверное, его, — согласился Ельцин. — Я сам не видел, что там было, я ж уехал после вручения медалей. Ты сам понимашь, это какой-то старческий маразм уже. Театральное представление, которое наши прекрасные комсомолки сделали, с какой-то антисоветчиной сравнивать. Чёрт возьми! Да это прямое противоречие с марксизмом, понимашь! Наша цель — всеобщий интернационализм и дружба народов, а не делёжка народов на наши — не наши. Это прямой путь к национализму, как я считаю. Дело это политически вредное, не в духе нынешней политики компартии.
— А как фамилия-то того, кто написал донос? — поинтересовался Корнилов, взяв блокнот и ручку.
— Тамара Ивановна Быстрицкая, председатель совета ветеранов 144-го секретного завода, — заявил Ельцин. — Наверное, пора бы уже и успокоиться ей и не лезть в большую политику, понимашь. Есть дела у ветеранов, пусть бы и занималась ими, льготы выбивала и на чаепития стариков собирала. Нет же… Лезут в политику на старости лет, понимашь…
— Хорошо, Борис Николаевич, я всё понял, — согласно кивнул головой Корнилов. — Буду держать на острие карандаша.
— Ну вот и хорошо! — обрадовался Ельцин. — Как в Москву надумаешь приезжать со своей, давай в гости ко мне. В преферанс пару партеек пропустим.
— Буду, — коротко сказал Корнилов. — До свидания, Борис Николаевич.
Положив трубку, генерал Корнилов секунду посидел молча, а потом взял блокнот с нужными номерами телефонов. Где-то там был записан номер главврача психиатрической больницы города Свердловска товарища Рудыкина Владислава Сергеевича. Приходилось иногда звонить Рудыкину, чего греха таить, если в спокойной и тихой Свердловской области появлялись диссидентствующие личности, которые занимались дискредитацией советской власти и партии. Сейчас, похоже, как раз такой случай…
…Суббота, восьмого марта, выдалась неспокойной. К Дарье Леонидовне, в связи с праздником, в гости пришли две её подруги. Одна, по имени Валентина, эффектная блондинка лет тридцати, работала в той же бухгалтерии, что и мама. Другая, Зинаида, полноватая брюнетка лет тридцати пяти, работала врачом. У Валентины в это время муж тоже был на вахте, а у Зинаиды в командировке. Женщины замужние — в кафе или ресторан идти неприлично, так как без спутника у мужчин могли возникнуть неприличные мысли, да и к замужним подругам идти тоже не с руки, — присутствовало ощущение некой ущербности. А тут подобралось этакое трио для праздника, соответствующее друг другу по всем правилам приличия.
Арина валялась в кровати всё утро, под негромкую музыку «Модерн Талкинг» перебирая и читая подаренные открытки с советскими актёрами. Почти никого из них она не знала, но читать было интересно. Да и что ещё делать-то? Сегодня — единственный выходной за неделю. Завтра снова просыпаться в самую рань и тащиться к спортшколе с тяжёлыми сумками… Идиллию, как и всегда, нарушила мама, постучав в дверь комнаты.
— Милая, ты не спишь? — спросила она, открыв дверь.
— Сплю! — пискнула Арина, предчувствуя недоброе, и накрылась одеялом, но было уже поздно — Дарья Леонидовна увидела, что дочь не спит. Да и для спанья время уже неподходящее — почти полдень.
— Милая, может, хватит валяться в кровати? — строго спросила мама. — У нас сегодня гости! Праздник! Или ты уже забыла?
— Не забыла! — сказала Арина, вспоминая подаренные как раз по этому случаю карточки. — Поздравляю с Восьмым марта! Желаю счастья и всего хорошего!
— Спасибо, — улыбнулась мама. — Тебе тоже всего хорошего. Но всё-таки мне нужна твоя помощь, одной мне не справиться. Помоги, пожалуйста.
Мама решила приготовить ленивые голубцы, картофельное пюре и зимний салат. На всё это требовалось время, но в четыре руки за два часа уже вполне можно успеть. Основная проблема була в быстрой чистке овощей. Тем более, Арина неплохо научилась в этом управляться! Это было величайшее достижение, сделанное всего за полтора месяца! Сейчас действительно, получалось очень быстро.
