Борис Громов - Терской Фронт
Поехали по порядку, с того, что на мне. Летние армейские ботинки "Коркоран-Марадер". Родные, штатовские. Сами из кордуры, носы и пятки — кожаные, с какими-то прочными вставками. Не новые, но еще вполне себе крепкие. Брезентовая "горка", нулевая, муха не сношалась. Специально для поездки в Моздок из баула достал, а до этого только в примерочной кабинке магазина ее и надевал. Под "горкой" камуфлированная футболка. На голове — та самая бандана черного цвета, благодаря которой я теперь обзавелся новой профессией. Погнали дальше. Оливкового цвета пластиковые наколенники, пусть и китайские, но зато хорошие. Уже не первую командировку со мной на Кавказ катаются. Полезная штука. Полипропиленовый коврик-"поджопник" на резинке. Без него никуда. Не пробовали голым задом на броне посидеть? Летом она горячая, как сковородка, а зимой — ледяная. Так что, если здоровье дорого, в командировке на Кавказ коврик этот — твой лучший друг. Черные кожаные штурмовые перчатки с обрезанными пальцами и толстыми накладками на тыльной стороне ладоней и кинтусах. На левой руке древние, еще отцовские номерные "Командирские" на стальном браслете. Это вам не бестолковый новодел с красивыми, разрисованными эмблемами разных родов войск циферблатами, но с механикой, разваливающейся через полгода. Я их уже успел завести, узнав у Юры точное время, и они снова исправно тикают. Бронежилет БЖСН. По сравнению с другими "брониками" пятого класса защиты — довольно легкий, всего девять с половиной кило, и очень удобный. В начале девяностых такими все СОБРы экипированы были. И нахрена, спрашивается, с них на "Кору-Кулон" перешли? Разве что только из экономии. Потому как "Кора" дешевле раза в три. А что до надежности и удобства... Так когда такие мелочи интересовали генералов в штабах? Не им же в этих бронежилетах бегать. Шлем "Алтын" с интегрированным переговорным устройством и забралом, способным остановить пулю ПМа. В таких парни из "Альфы" и "Вымпела" работают. Тяжеловат, конечно, зато по идее держит прямое попадание пули из автомата Калашникова, если она старого образца, без стального сердечника. Не знаю, правда, что при этом произойдет с находящейся внутри шлема головой и шеей, к которой та голова крепится. Забитая до отказа ременно-плечевая система. Обошлась она мне в свое время не дешево, но стоила всех заплаченных денег до последней копейки. На правом бедре — тактическая кобура с АПСом и запасным магазином к нему. На плече "семьдесят четвертый" АКС калибра 5.45 мм с пристегнутым к нему подствольным гранатометом ГП-30 "Обувка". По многочисленным подсумкам РПС рассованы и распиханы множество полезных вещей: десять смотанных попарно автоматных магазинов-"тридцаток" и четыре "сорокапятки", которые вообще-то предназначены для ручного пулемета РПК, но вполне неплохо подходят и к АКСу, десять сорокамиллиметровых ВОГов для "подствольника", ИПП, жгут, оранжевый "портсигар" индивидуальной аптечки. На груди в специальном чехле для ножен — нож. Самодельный, с наборной рукоятью из кожаных колец и длинным, почти с ладонь, широким клинком из хирургической стали. Мой трофей из 99-го года, снятый с трупа чеченского боевика. Кстати, совсем недалеко от этих мест я его добыл, на Терском хребте, до которого километров тридцать всего. Две ручные дымовые гранаты, черного и белого дыма. В потайном кармашке, не найденном моими новыми знакомыми, служебное удостоверение и кожаное портмоне. А в нем две с половиной тысячи рублей и долларовая банкнота в прозрачном кармашке для фотографий, "чтоб деньги водились".. Кроме того, в "мародерке"[5] завалялись пенал для чистки автомата, масленка и кусок ветоши, цифровой фотоаппарат в чехле (цел, слава богу, не раздавился) и маленький многофункциональный "складень". Не швейцарский "Викторинокс", конечно, но с другой стороны... Лезвие есть? Есть. Ложка, вилка, открывалки для бутылок и консервных банок, штопор? Тоже есть. Ну, тогда остается только процитировать бессмертную фразу Яковлева из "Ивана Васильевича": "Чего ж тебе еще надо, собака?!" Еще два смотанных магазина, один полный и один опустевший присоединены к автомату.
Ладно, с носимым имуществом разобрались, пора "потрошить" РДшку. В одном боковом кармане две банки тушенки, упаковка армейских галет, полотенце в целлофановом пакете и завернутые в него "мыльнорыльные": зубная щетка, паста, бритвенный станок, мыльница и маленьких баллончик пены для бритья. Во втором — три гранаты РГО, запалы к ним, полрулона туалетной бумаги и свернутый кое-как старенький маскхалат. Я в нем стройматериалы вчера грузить помогал. Что? Откуда взялись такие гранаты, коли, в МВД их не выдают? А не ваше дело. Откуда надо, оттуда и взялись. В самом большом центральном отделе нераспечатанный цинк "пятеры" — одна тысяча восемьдесят штук, еще три снаряженных магазина к АПСу, пластиковая американская армейская литровая фляга с залитым в нее еще в Моздоке зеленым чаем "Липтон" и тактический подствольный фонарь. Я его к автомату не креплю — ГПшка мешает. Но вообще фонарь хороший, мощный и экономичный. Опять же, в родном ОМОНе на халяву выданный. А меня отец еще в детстве учил: дают — бери, бьют — беги. Первую часть совета я выполняю всегда, вторую — гляжу по обстоятельствам. Откуда пять магазинов к пистолету, если положено только два? А оттуда же, откуда и гранаты. Места надо знать! Нахрена мне вообще такой арсенал? А чтобы было! Кто параноик, я параноик? Ну, возможно и параноик. Зато живой. А был бы нормальный, давно бы в какой-нибудь яме под Грозным гнил. За последние неполные шестнадцать лет я твердо уяснил одну истину: патронов бывает или очень мало, или просто мало, но больше уже не поднять. А помимо всего прочего в РД лежит обмотанная скотчем картонная коробка, которую наши парни, пригнавшие колонну из Москвы в Моздок, велели аккуратно довезти до базы и передать лично в руки нашему связисту Андрюхе Баранову. Ну, боюсь, к Андрею содержимое коробки уже не попадет, а вот мне может и сгодится. Ножом разрезаю скотч, открываю. Нормально! Портативный радиосканнер "Кенвуд", зарядное устройство и два запасных аккумулятора. Нужная штука. Подсоединяю батарею, включаю сканнер. Ноль внимания, фунт презрения. Повторяю процедуру со второй батареей. Результат тот же. Ладно, не беда! Когда обнаружу электричество, тогда и заряжусь. Аккуратно пакую все назад в коробку и убираю в РД. Что, все? Ну, не фонтан конечно, но куда лучше, чем совсем ничего. Еды, правда, мало, что не радует. Но я — мужик тренированный, будет нужно, на этих двух банках суток трое продержусь без проблем.
Так, теперь пора двигаться в путь. Куда? Да хрен его знает! Куда глаза глядят. Как говорится — война тропу укажет.
Вот, блин, никогда еще на моей памяти поговорки не были столь буквальны. Стоило мне подумать об указывающей тропу войне, как со стороны, в которую ушла колонна, загремела пальба. Сначала резкий сухой хлопок СВД, а потом раскатистое лязганье ПК, перекрывающее тарахтение автоматных очередей, судя по звуку АКМ или АКМС.
Одним движением закидываю РДшку за спину и бегу на выстрелы. Не по дороге, разумеется, я ж не самоубийца, а по дворам разрушенных домов. На ходу меняю наполовину израсходованную "спарку" магазинов на новую. Кросс выдался что надо, колонна за это время успела проехать все село, а это — порядка пяти километров. Бегом — минут пятнадцать-двадцать, не меньше. Не успею! И точно, сначала, после еще одного щелчка СВД, резко обрывается очередь ПК, потом несколько раз часто щелкает Егоров СКС, снова трещат автоматы... И наступает тишина. Матерясь про себя, изо всех сил ломлюсь вперед, стараясь при этом ничем не шуметь. В воздухе ощутимо завоняло сгоревшим порохом. Уже близко. Перехожу с бега на быстрый шаг и пытаюсь перевести дыхание.
Из-за невысокого, почти целого забора слышны голоса. Похоже, я на месте. Пригнувшись, крадусь вперед, внимательно глядя под ноги. Еще не хватало, что бы под ногой какой-нибудь мусор затрещал не вовремя. Говорят за забором громко, почти кричат, но у меня в ушах все еще стоит пронзительный звон. Хотя, вчера было хуже. Опускаюсь на одно колено прямо перед забором. Голоса слышны так хорошо, будто говорят буквально в двух шагах от меня. Я не слишком хорошо говорю по-чеченски, но за пятнадцать с лишком лет нахватался достаточно, чтоб понять, о чем идет речь. Однако, слышать, это хорошо, а вот слышать и видеть — гораздо лучше. Перебираюсь вдоль забора к ближайшему пролому, осторожно выглядываю наружу.
Да уж, "Приплыли", художник Репин, картина маслом... "Бычок" стоит прямо посреди дороги, а УАЗ съехал на обочину и уткнулся мощным кенгурятником в фонарный столб. Лобового стекла нет, одни осколки в раме, ствол ПК на турели уныло повис вниз. Трупы Виктора и Андрея, уткнулись в приборную панель лицами. Похоже, они умерли, даже не успев понять, что попали в засаду. Их камуфлированные куртки изодраны пулями и набухают кровавыми пятнами. Тело Юрки, лежит на потрескавшемся асфальте рядом с УАЗом, посреди россыпи ярких латунных гильз. Скорее всего, его "снял" из СВД снайпер-чеченец, молодой, тощий и нескладный хмырь с длинными и давно не мытыми волосами, который, закинув винтовку за спину, деловито ковыряется сейчас в салоне УАЗика, а потом, уже лежащего на земле, добили автоматчики. Еще двое, тоже совсем сопляки, не старше двадцати, похожие словно братья, да еще и одетые в одинаковые, застиранные маскхалаты расцветки "партизан", не спеша, с шутками-прибаутками раскладывают Оксану прямо на дороге возле ЗИЛа. Та еще трепыхается, но одежду с нее уже сорвали и ее сопротивление только еще больше распаляет насильников. В нескольких шагах от них четвертый, стоящий ко мне спиной, лениво, но с явным удовольствием буцкает ногами Егора, голени которого перебиты автоматной очередью. Его карабин и ремень с подсумками валяются рядом. Похоже, он успел выстрелить, да вот только ни в кого не попал. Последний, видимо старший и по возрасту и по положению, заросший до бровей густой черной бородой, вооруженный ручным пулеметом РПК калибра 7.62 мм с "банкой" на 75 патронов, присел с ножом в руках рядом с лежащим на земле Тимофеем Владимировичем. Угу, экспресс-допрос в полевых условиях во всей своей красе. Будешь молчать — выколет глаз, или ухо отрежет.
