Алексей Фомин - Жребий окаянный. Браслет
– Понятно. А положим, Митряевы как торгуют?
Дядька Кондрат хмыкнул:
– Митряевы никогда предоплаты не брали. Еще чего… У Митряевых свободная денежка всегда водилась. Так что в предоплате не было никакой необходимости. Митряевы торгуют день в день. И только тем зерном, что у них уже на складе лежит.
– Что ж… Это уже хорошо. – Валентин улыбнулся. Силка, дон Альба и дядька Кондрат внимательно смотрели на него, усиленно пытаясь понять, куда же он клонит. – А с торговым домом Ричардсонов Митряевы работают, не знаешь?
– О-о… Ричардсоны – это стародавние клиенты. Еще дед твой им зерно продавал. И отец твой родной… Думаю, и Мудр с ними работает. Они зерна каждый год много берут. И разного. У них, у Ричардсонов этих, всегда так было заведено – старший сын здесь, в Ярославле, сидит в конторе, а отец – в Англии да сюда иногда наведывается. У них принято старшего сына в роду Ричардом называть. Получается, по-нашему, Ричард Ричардов Ричардсон. А Ричардсон – это, значит, сын Ричарда, то есть Ричардов опять же по-нашему. Так что поколения меняются, а в Ярославле так и сидит Ричард Ричардов Ричардсон. Со старым Ричардом-то я хорошо был знаком, а вот молодого совсем не знаю.
– Зато мы знаем! Оч-чень даже хорошо знаем! – Дон Альба так сурово глянул на дядьку Кондрата, будто это он был ближайшим родственником Дика Ричардсона, ответственным за все его грехи.
– Точно! – подтвердил Силка. – Сволочь еще та…
– Погодите вы, – урезонил Валентин друзей. – Дядька Кондрат, а как расчет между покупателями и продавцом происходит?
– Как, как… – удивился тот вопросу. – Как обычно. Деньги отдал, товар забрал. Ты ж сам сегодня товар отпускал. Забыл, что ли?
– Я не о том, дядька Кондрат. Какая у нас торговля… Мелочовка. Я спрашиваю о покупке больших партий. Того же зерна, например. Там же суммы большие, и отгрузка не сразу…
– А, ты вот о чем… Да все то же. Привозят деньги в сундуках…
– И что? Все пересчитывают? А если не один сундук, а два, три, четыре? Замучаешься считать.
– Ну если покупатель незнакомый, то, конечно, все надо пересчитывать. Но незнакомцы таких крупных покупок и не делают. А когда старые знакомые деньги привозят, то просто сундуки взвешивают, и все. Ну разве что еще крышку у сундука поднимут, чтоб убедиться, что в сундуке деньги лежат.
– А как вес сундука учитывается?
– А чего его учитывать? Вес сундука и так известен.
– Как же известен, дядька Кондрат? Ведь все сундуки разные.
– Это у баб в светелках они разные. А для денежных расчетов серьезные люди используют только сомовские сундуки. Они для перевозки денег и делаются. И делаются неизменными уж и не знаю сколь десятилетий. И для хранения денег сундуки делают они же. Но те побольше, гораздо тяжелее и с замками преизрядными. Такой без специального ключа никакой ухарь не вскроет. И разломать его почти невозможно – уж больно добротно сделан. Сундук же для перевозки легок, и замок на нем – тьфу, ногтем открыть можно. И это конечно же правильно. При перевозке денег вся надежда на охрану, а не на замки. Если охрану перебьют и сундук твой с деньгами увезут, то какой тебе прок от крепких замков?
– Ага. Теперь мне все понятно. Взвешивают, значит, деньги вместе с сундуком, вычитают оттуда вес сундука и делят на количество золотников в рубле. В результате получается количество рублей.
– Правильно, – поддакнул Валентину дядька Кондрат.
– А скажи-ка, дядька Кондрат, ты, когда среди иноземцев искал желающих с нами работать, к Ричардсонам в контору не заходил?
– Зашел. Но как увидел, что там вместо знакомого Ричарда сын его сидит, ничего говорить не стал и сразу ушел.
У Валентина даже испарина на лбу проступила. Ведь это его личный прокол. Как он мог забыть про Дика Ричардсона и не предупредить дядьку Кондрата, чтобы тот не смел соваться к нему? Получается, что лишь случай спас их аферу от провала. Старого Ричардсона не было на тот момент в Ярославле. А если бы был? В дополнение к испарине на лбу Валентин почувствовал каплю холодного пота, скользнувшую меж лопаток вниз по спине.
Как бы то ни было, хранил ли их случай или Господь Бог, самого страшного не случилось. Теперь же настала пора самим нанести удар по Мудру.
– Правильно поступил, дядька Кондрат, – одобрил действия своего приказчика Валентин. – Я виноват, должен был тебя предупредить, что у нас с Диком Ричардсоном личные счеты. Это он нас Мудру выдал.
– Да-а… Хорош бы я был… – Дядька Кондрат, смутившись, покрутил головой. – Дело в самом начале загубили бы.
– Так что ты, даже если и старого Ричарда встретишь, ничего ему не говори.
– А я его и не встречу. Я теперь ричардсоновскую контору десятой дорогой буду обходить.
– А вот этого делать как раз и не надо.
После такого заявления и дядька Кондрат, и Силка с доном Альбой выпучились на него так, словно впервые в жизни увидели. Еще бы им не удивляться, если только что Михайла убеждал дядьку Кондрата не иметь никаких дел с Ричардсонами.
– Что-то я, Михайла, престал тебя понимать, – заметил дядька Кондрат.
– С Ричардсонами встречаться не надо, – пояснил свою позицию Валентин, – а вот найти среди их служащих человека, готового за плату сообщать нам обо всем, что в ричардсоновской конторе делается, очень даже желательно.
– Ага, теперь понятно. Думаю, найду я такого человечка.
Валентин повернулся к Силке:
– А ты, Сила, завтра встретишься с Ксанкой. Передай ей мою личную просьбу – следить за Мудром и Ермилом во все глаза и слушать во все уши. К Хору пусть подольстится. Он горделив, но, по-моему, глуповат. Да и молод еще. Такие на лесть хорошо ведутся. Короче говоря, мы должны знать не только то, что Мудр каждый день делает, но и то, что замышляет. Понятно?
– Угу… А что?..
Валентин, недослушав Силкиного вопроса, обратился к дону Альбе:
– Нам с тобой, Иван, тоже предстоит кое-что сделать. С завтрашнего дня начинаем подготовку к решающему сражению с Мудром. Готовиться надо серьезно, потому как придется свести вместе и разные обстоятельства, и разных людей.
– Эй, Михайла, погоди, – перебил Валентина дон Альба. – Может быть, они что-то поняли… – Он указал на дядьку Кондрата и Силку. – Но я не понял ничего. Вы тут сидели, свои торгашеские дела обсуждали, а вот как из этого вытекло сражение с Мудром, я не понял. Растолкуй поподробнее. И вообще… Какова твоя диспозиция?
– Да и я, честно сказать, ничего не понял, – поддержал его дядька Кондрат.
– Что ж… Слушайте. Если вкратце, диспозиция предстоящего сражения такова…
XIV
Настроение у Дика Ричардсона с самого раннего утра было приподнятым, можно даже сказать – праздничным, хотя никакого праздника сегодня не было и в помине. Обычный будний день. Но… Имелось некое обстоятельство, позволившее ему почувствовать себя сегодня именинником. Сегодня Дик совершает большую сделку с Мудром Митряевым. Но не сам факт сделки, как таковой, вдохновил и обрадовал Дика. Ведь это уже далеко не первая сделка, заключенная им самостоятельно. Отец, старый Ричард, безоговорочно доверяет Дику. И Дик уже несколько лет работает в Ярославле самостоятельно. Старый же Ричард бывает здесь изредка, наездами.
Дик закупает зерно и у Митряева, и у Прозорова, и у других торговцев калибром поменьше. Такая диверсификация бизнеса – это его, Дика, нововведение. Отец его работал только лишь с Митряевыми. Качество у Митряевых всегда отменное – это абсолютная правда. И на складах у них четкий, почти армейский порядок. Можешь всегда получить свой товар в удобное для тебя время. И никто не будет там ворчать, что, дескать, приехал ты в неурочный час, и не будет выжимать из тебя копеечку, обещая за это закончить погрузку в два раза быстрее. Но Митряевы никогда не возьмут у тебя предоплату и не сделают скидку ни за ранние сроки платежа, ни за большой объем закупаемой партии. Прозоровы – те гибче, не говоря уж о всякой мелкоте. Правда, с ними Дик влетел пару раз… Один поставил ему зерно, траченное жучком, и вскрылось это по его недосмотру лишь в Лондоне… А другой, взяв двести рублей предоплаты, пустился в бега. Городовая стража, правда, его поймала, но денег при нем осталось лишь тридцать шесть рублей. Выдали его Дику головой. Ну поставил он его на правеж… Крепок мужик оказался, ни за что не говорит, куда деньги припрятал. Потратил, и все тут. А-а… Огорчение одно.
Так что от Митряевых отказаться совсем Дику так и не удалось. А тут пару дней назад приглашает Дика к себе Мудр Лукич и просит его о помощи. Разговор шел о непутевом сыне Мудра Лукича. Один раз Дик уже пытался помочь старшему Митряеву с воспитанием его дерзкого отпрыска, но тогда вмешался какой-то сумасшедший испанец и поломал тщательно готовившуюся почти целую неделю комбинацию всего за несколько минут. Митряев-младший сбежал, и Дику так и не удалось в обмен на свою помощь выколотить из Мудра Лукича каких-либо преференций.
