Русская Америка. Сухой закон 3 (СИ) - Дорохов Михаил Ильич

— Как ваш брат?

Девушка посмурнела:

— Он не говорил со мной до тех пор, пока… с Розетти не произошёл тот «несчастный» случай.

Это она про то, что мои парни расстреляли его Роллс-Ройс в Западной Вирджинии, представив всё так, словно итальянца и его племянника-бандюка прибили остатки банды Большого Принца.

— А потом?

— Затем переписал на меня конный завод. С условием, что получит некоторую сумму на развитие своего бизнеса. Тех денег, что мы заработали в Атлантик-Сити на скачках — хватило. Я выплатила ему из своей половины…

Вот же хитрец… Хотя другого я от Дэнниса не ожидал.

— И где он теперь?

— Уехал с какой-то очередной своей пассией в Лос-Анджелес. Хочет открыть проявочную студию.

— Выгодное вложение… — задумался я.

— Думаете?

— Если договорится с парой кинокомпаний, то да. Он разбирается в этом деле?

— Дэннис всегда увлекался фотографией и кино.

— Получается, всё сложилось лучшим образом? — я пытливо глянул на девушку.

— Можно и так сказать. Не могу утверждать, что я его простила за тот случай с Розетти. Но он мой брат. Хоть и непутёвый… — вздохнула Блум, — Больше ближайших родственников у меня нет. Только кузен и пара дальних членов семьи в Монтане.

— Чем они занимаются?

Она посмотрела на меня и засмеялась:

— Это Монтана, Алекс! Как вы думаете? У нас же семейное увлечение с тех пор, как наши предки оказались здесь, в Америке.

— У них ранчо? — догадался я.

— Именно.

Ну что же. С глаз долой, из сердца вон. Надеюсь, брат Блум не помешает нам вести свой бизнес. Чем дальше он будет от Кентукки, тем спокойнее и мне. А в том, что она одна справится с конным заводом даже лучше, я не сомневался. Ведь действительно верные решения принимала именно Блум, в отличие от своего резкого на выводы братца.

— Когда вы будете снова в Нью-Йорке? — поинтересовался я.

Она стрельнула в меня глазами. На губах девушки снова заиграла улыбка:

— Хотите снова пригласить меня в театр, а превратить всё в свидание?

— Зачем же? Я прямо приглашаю вас на свидание… — твёрдо ответил я.

Она спрятала глаза и тихо ответила:

— Когда я снова буду в Нью-Йорке, я обязательно дам вам знать…

— Буду ждать звонка.

Я чувствовал, что навязываться прямо сейчас и здесь — не стоило. Мисс Брауни была не из тех девушек, которые очертя голову, бросаются в объятия знакомого, пусть даже симпатизируя ему. В отличие от шпионки Кристины-Ксении, которая резко покинула штаты после того, как почувствовала к себе чересчур пристальный интерес полиции, Блум внешне была полна холодного расчёта. В общении я всё время чувствовал, будто невидимая рука легко придерживает меня, не допуская ближе. Но и симпатию ощущал тоже. Девушка удивительным образом «разделяла» меня как человека, и моё дело. Словно колебалась — стоит ли ввязываться в любовную интригу с бутлегером из Нью-Йорка. Ведь, как известно, если чувства оказываются чем-то бо́льшим, чем просто мимолётное увлечение, они быстро переходят на совершенно другой уровень.

За неспешными разговорами прошло несколько часов. Лес вокруг стал гуще, а мы ехали по широкой тропе, уходящей под небольшим наклоном вверх, в горы. До высоких отрогов было далеко, но насколько я понимал, нам и не нужно было углубляться дальше.

— По этой дороге, когда сходит снег, проезжают грузовики.

— А как доставляют сырьё сейчас?

— На санях. Но это редко. Все склады моего кузена находятся там же, где и винокурни. Большой запас у него есть всегда.

— А северные дороги?

— Там всё проще. Перепад температур делает своё дело… Снег тонкий. Да и дороги лучше. Машины спокойно уходят вниз в Индиану. Но сам он ничего не возит. К нему приезжают несколько мелких торговцев оттуда и забирают товар. Кузен как раз искал способ расширить сбыт, так как производство уже вышло на достаточный уровень.

Мы свернули с «главной» дороги и вскоре выехали на небольшую поляну, где стояло добротное большое дощатое строение, откуда слышался шум. Несколько людей во дворе замерли, но завидев Блум, явно расслабились.

— Томас, к тебе! — крикнул один из них, приоткрыв дверь.

Пока мы спешивались и привязывали коней, наружу вышел высокий, подтянутый мужчина лет тридцати пяти с густыми бакенбардами. Живые глаза смерили нас, и он заулыбался:

— Блум! Рад тебя видеть!

— И я тебя, Томас. Знакомься, это Алекс Соколов из Нью-Йорка. Я тебе рассказывала о нём. Алекс, это мой кузен, Томас Брауни-Нокс младший.

Мы пожали друг другу руки.

— Быстро добрались?

— Да, снег неглубокий.

— Чай? Кофе? Или чего покрепче? — подмигнул кузен Блум.

— Чай, — ответила девушка и вопросительно посмотрела на меня.

— Мне кофе. А чего покрепче, это когда будем проверять продукт, — усмехнулся я.

— Сразу видно делового человека! — воскликнул Нокс-младший, — Прошу за мной.

Мы расположились вчетвером в небольшой комнате для отдыха.

— Вешайте сюда одежду. Блум, давай я просушу твои сапоги… — хлопотал Томас выставляя корзиночки с печеньями, — Чайник «на подходе». Для вас, мистер Соколов, у меня припасено кое-что, раз вы любите кофе. Настоящий нектар из Эфиопии. С кислинкой!

Девушка стащила сапоги и с удовольствием вытянула ноги, положив их на большой сундук.

— Уютно здесь у вас, — огляделся я.

— Я сейчас провожу тут больше времени, чем в Луисвилле. Поэтому пришлось обустраиваться. Долли ворчит, но что поделать, работа!

— Как она? — улыбнулась мисс Брауни, — А то давно её не видела.

— На сносях уже. Окончательно всё настрою здесь и буду чаще появляться дома. С ней тётка и моя мать, но она всё равно требует, чтобы я был рядом, — простодушно сиял Нокс-младший.

Для меня было даже загадкой — как этот человек оказался в «подпольном» бизнесе? Хотя внешность бывает обманчивой. Вон, Блум тоже кажется высокородной тростинкой, а характера ей явно не занимать.

После короткого отдыха мы с Томасом осмотрели перегонный цех, оставив девушку и Фила разорять сладкие запасы её кузена. Когда мы закончили, я попробовал готовый виски, разлитый по бутылкам.

— Очень недурно! — похвалил я, — Как решили назвать?

— Дыхание гор.

— Красиво. И правильно, что без привязки к чему-либо. А то полиция возьмёт след…

— Ну я же не совсем дурак, — усмехнулся кузен Блум, — Но с полицией у нас здесь… попроще, чем в соседних штатах. Для своих, разумеется…

— И сколько вы можете делать, скажем, в месяц?

— Сейчас тысячу ящиков. На две выйдем к концу месяца, когда на полную заработают остальные винокурни.

— А три тысячи получится? — полюбопытствовал я.

Томас задумался.

— Если постараться и открыть ещё пару дополнительных производств, то да.

— Что для этого нужно?

— Деньги, время. Всё как обычно. Работников-то я найду. И сырьё тоже.

— Обсудим… — задумался я.

Тысяча ящиков уже покроет все мои надобности в Чикаго. Пока там не закончились «собственные» запасы барменов. Выходить куда-то дальше за пределы тех точек, что достались мне после раздела территории банды «Норд-Сайд», я не собирался. Зачем? Это означало бы составлять прямую конкуренцию Торрио и Аль Капоне. А мне они пока в союзниках нужны, а не во врагах.

Но две или три тысячи ящиков сверху — заманчивая перспектива. Тогда весь поток из порта Нью-Йорка от Арнольда Ротштейна можно будет реализовывать сразу на территории штата Нью-Йорк. Буквально «с колёс». А три тысячи — это реальный заход на западную часть Вирджинии, после чего я смогу полностью «забрать» этот штат. Разумеется, при помощи моего компаньона — бывшего шерифа Тагерта.

Мы долго говорили с Томасом, договариваясь о том, как будут налаживаться дальнейшие контакты и какие люди от меня приедут к нему работать в Кентукки. Мишка Рощупкин рекомендовал в качестве главы водителей Савелия. Вот он и будет организовывать поставки в Чикаго.

Когда всё было улажено, мы пустились с Блум в обратный путь. В этот раз девушка была более молчалива. Но я заметил, как она искоса бросала на меня короткие взгляды.