Черный дембель. Часть 5 (СИ) - Федин Андрей Анатольевич

Первым кабинку таксофона освободил усатый мужчина. Он всё же смирился с тем, что либо забыл правильный телефонный номер, либо абонент сейчас не слышал телефонный звонок. Мужчина покачал головой, всердцах стукнул трубкой по рычагу. Закурил сигарету, одарил меня злым взглядом (словно в моём лице нашёл виноватого в своей неудаче). Полоснул раздражённым взглядом и по весело болтавшей по телефону блондинке. Резко выдохнул в небо табачный дым и зашагал к автобусной остановке. Блондинка посмотрела ему вслед. Заметила она и меня. Я подмигнул ей и выудил из кармана двухкопеечную монету.

Снял трубку, покрутил телефонный диск (номер я набрал по памяти). Ногой придерживал дверь кабинки — проветривал её от табачного дыма. Трубка ещё хранила тепло от рук усатого курильщика. Но диск оставался холодным. Я видел, что всё ещё без устали болтавшая блондинка не спускала с меня глаз. Она оценивающе шарила по мне взглядом, поправляла на своей голове причёску. Я ей улыбнулся и тут же услышал в динамике трубки протяжные гудки. Как и в случае с моим предшественником в этой кабине, гудки не докричались до абонента. Я взглянул на циферблат наручных часов и набрал другой номер.

На этот раз мне ответили уже после второго гудка.

— Зареченский у аппарата.

— Здравствуйте, товарищ капитан, — сказал я. — Не думал, что застану вас на работе в столь позднее время. Теперь я спокоен за свою страну, раз её охраняют такие ответственные люди.

Пару секунд я слушал звуки дыхания в динамике.

— Кто это? — спросил Лев Петрович.

— Не узнали меня? Богатым буду. Не сомневался в этом. Это Сергей Чернов. Помните такого?

— Сергей Леонидович?

Мне послышалось в голосе капитана КГБ удивление.

— Сергей Леонидович, вы знаете, что вас сейчас разыскивает вся милиция нашего город? — спросил Зареченский.

— Слышал об этом, Лев Петрович, — ответил я. — Поэтому вам и позвонил. Я тут подумал: не отмажете ли вы меня, ни в чём не виновного человека, от внезапных проблем? Думаю, для вас и для вашей организации это будет плёвым делом. А я вас отблагодарю. Важного преступника вам выдам, что называется, с потрохами. Как вам такое предложение, Лев Петрович? Что скажете?

Я мысленно досчитал до пяти — всё это время Зареченский молчал, лишь дышал в микрофон.

— Чёрный, ты с ума сошёл? — поинтересовался капитан КГБ. — Ты вообще понимаешь, куда позвонил и о чём сейчас меня попросил? Тебе серьёзный срок сейчас светит, между прочим. Ты сядешь в тюрьму. Надолго. Не помогут тебе ни прошлые спортивные достижения, ни хорошие характеристики из института. И Москва за тебя не вступится — я не сомневаюсь в этом: не тот случай.

Я снова подмигнул следившей за мной из соседней кабины блондинке.

— Так я вам потому и позвонил, Лев Петрович. Понимаю, что дело нешуточное…

— Нешуточное? Да я сам с тебя шкуру спущу, если Наиль умрёт!.. В рамках закона, разумеется.

Я услышал в динамике шуршание.

— Не переживайте вы так, Лев Петрович. Ваш приятель умрёт, конечно. Рано или поздно. Потому что все мы смертны. Но не в ближайшее время. Официально заявляю: я не виноват. Ни в чём. Так и запишите. Я категорически не согласен ни с какими обвинениями в мой адрес. Но сдам вам настоящего матёрого преступника, если… милиция поверит в мою невиновность.

Зареченский вновь выдержал паузу — я в это время наблюдал, как говорившая по телефону в соседней кабине женщина кокетливо наматывала на указательный палец локон белокурых волос.

— О каком преступнике ты говоришь? — спросил капитан КГБ.

Мне показалось: я уловил настороженность в его голосе.

Я улыбнулся в ответ на томный взгляд блондинки и заявил:

— Это ужасный человек, Лев Петрович. Он грабит наше родное государство. И пробуждает недоверие к правителям страны в умах советских граждан. Он подделывает билеты денежно-вещевой лотереи. За большие деньги продаёт доверчивым товарищам поддельные выигрышные билеты: те билеты, которые выиграли новенький автомобиль.

— Ты говоришь про тот билет, который купил Рамазанов?

Я услышал, как капитан КГБ чиркнул спичкой и закурил.

— И про него в том числе, — ответил я. — Их много. Этих поддельных билетов. Доставшийся Рамазанову билет далеко не единственный. Назову вам имя изготовителя этих билетов. В обмен на… вашу поддержку и понимающее отношение со стороны представителей министерства внутренних дел. Надеюсь, Лев Петрович, вы избавите меня от беспочвенных наговоров недоброжелателей?

Зареченский шумно выдохнул — мне показалось, что запах табачного дыма в кабинке таксофона усилился.

— Чернов, твой изготовитель поддельных лотерейных билетов не интересует Комитет государственной безопасности, — сообщил Лев Петрович. — Его розыском занимается МВД. Вот к ним и обратись со своим предложением. Не исключаю, что в суде учтут эту твою помощь при вынесении тебе приговора. Как и твою явку с повинной. Где ты сейчас находишься?

— В Новосоветске, — ответил я. — Где же ещё. Около телефона.

Громко демонстративно вздохнул и спросил:

— Так вы мне не поможете, Лев Петрович?

— Добровольная явка в отделение милиции и чистосердечно признание, — сказал Зареченский, — это единственное, что сейчас поможет вам, Сергей Леонидович.

— Ладно, подумаю над вашими словами, Лев Петрович, — ответил я и повесил трубку.

Пробормотал:

— Я попытался. Честно. Как и обещал Котовой.

Зашагал к остановке, куда уже подъезжал мой автобус.

К дому, где снимал квартиру, я приехал уже затемно. Не увидел около подъезда милицейские машины. Поднялся на свой этаж, открыл входную дверь. Прислушался. Прогулялся по квартире — милицейскую засаду не обнаружил.

Сварил себе кофе, набрал в ванну воду (плеснул в неё для пены болгарский шампунь «Роза»). Погрузился в горячую воду, сделал глоток из чашки. В воздухе ванной комнаты смешались запах розовых лепестков и аромат кофе.

Подумал о том, что Кирилл и Лена сейчас тряслись в душных купе. Мысленно выразил надежду, что им достались хорошие и спокойные попутчики. Спать я улёгся за два часа до того, как поезд Котовой прибыл на Павелецкий вокзал.

Разбудил меня сигнал будильника, а не вторжение группы захвата. Я умылся, позавтракал. Прихватил стоявшую со вчерашнего утра в прихожей сумку с вещами «первой необходимости» и пошёл в ближайшее отделение милиции.

На входе в отделение меня никто не остановил. Стоявшие у входа милиционеры посмотрели на меня с нескрываемым недовольством, а не с подозрением. Я подошёл к окошку дежурного, взглянул на подёрнутые сонной пеленой глаза молодого милиционера.

Сказал:

— Здравствуйте. Я Сергей Леонидович Чернов. Чёрный. Подскажите: милиция действительно меня разыскивает? Или это глупая шутка?

В отделении милиции я провёл почти двое суток. Пятого мая узнал о своём аресте. А уже во вторник утром меня перевели в следственный изолятор.

Последовавшие за арестом дни стали не лучшими в моей новой жизни. Но в прошлой жизни у меня случались деньки и похуже. Что опечалило меня больше всего: за эти дни я не выпил ни одной чашки кофе.

Из СИЗО я вышел двадцать третьего мая. Через девять дней после победы киевского «Динамо» в финале турнира Кубок обладателей кубков. И за две недели до того, как Алла Пугачёва получит в Болгарии награду «Золотой Орфей».

Пятница двадцать третьего мая оказалась ясным и жарким днём. Я вышел за ворота, остановился. Запрокинул голову и подставил лицо тёплым солнечным лучам. Вдохнул полной грудью «воздух свободы». Почувствовал пьянящий сладковатый запах цветов белой акации. На акациях в городе ещё не было признаков цветения, когда меня перевозили в СИЗО. Но сейчас деревья, что росли в десятке метров от забора, были (будто снежными украшениями) покрыты белыми цветами. Эти цветущие деревья я помнил ещё по прошлой жизни. Видел их, когда приезжал к этому забору, за которым содержали под арестом моего младшего брата. Тогда я их около этого высокого забора хоть и замечал, но их пьянящий аромат уж точно не радовал меня «тогда» так же сильно, как сейчас.