Уничтожить нежить (СИ) - Птица Алексей

— Сколько?

Только бы не заржать! «Писчаль» — это печаль!

— Пистоль два талера и шесть грошей, короткая писчаль — три талера ровно. По пороху и свинцу разговор отдельний, если ви купите первое или второе, если оба предмета, то будет дешевле или пулелейка бесплатно.

— Угу, дорого.

— Не дороже жизни, — почти без акцента ответил иноземец. — Ви же не просто так ко мне пришли? Значит, есть нужда. А есть нужда, значит, будут и деньги.

Вадим поморщился, торговец был прав. И нужда, и деньги.

— У меня мало денег, хватит только на пистоль. Могу я увидеть его?

— Я, яволь, — Вернер наклонился под прилавок и вынул оттуда два плоских деревянных ящичка. Один был побольше и подлиннее, другой чуть ниже и короче.

— Вот, можете вибирать.

Вадим открыл боксы. В одном ящичке, что поменьше, был средних размеров пистоль, даже на взгляд довольно приличного качества, а вот во втором лежал поистине великолепный экземпляр немецкой оружейной мысли! Это был пистоль с более длинным стволом, но гораздо тоньше и лучше сделан. Вадиму захотелось купить именно его.

— Сколько стоит вот этот? — и Вадим ткнул пальцем в тот, что побольше.

— Короткий — ровно два талера, кавалерийский — два талера и шесть грошей. И это потому, как последний.

Вадим вздохнул и полез за пазуху. Наружу был явлен заветный кошель, оттуда вывалились два полученных от Питирима талера и, тихо звякнув на прощание, исчезли в цепких руках купца. Туда же канул и шостак. Кошель оставался ещё полным, но мелкими монетками.

— Забирайте, он ваш. Я смотрю, вам можно предложить и всё остальное?

Вадим кивнул.

— Пулелейка — один грош, свинец в слитке — два гроша, отдельно пятьдесят пуль — два гроша. Порох на вес, на пятьдесят вистрелов — пять грошей, на сто вистрелов — девять грошей.

Вадим снова молча кивнул и отсчитал гроши за пулелейку, свинец, пули и порох на сто выстрелов. Больше ему пока не было надо, да и носить за собой тяжело. Свинец он купил, чтобы постепенно разобраться с тем, как лить пули нужного калибра. А готовые пули нужны были уже сейчас. Подумав, он добавил ещё денег за порох на сто выстрелов, а то где потом купить?

Вернер молча сосчитал серебро и, сграбастав монеты в ладонь, осторожно ссыпал в свой кошель. После этого он вышел и принёс всё купленное.

— Я вижу, у вас нет денег на писчаль?

— Нет, — помотал головой Вадим.

— Ну, что же, ми всегда ради вам в нашей лавке. Удачной охоти на мертвецов. И в знак признательности возьмите вот этот шомпол и рабочее масло. За пистолем нужно хорошо ухаживать, чтоби он вас не подвёл в самий важний момент.

Вадим откровенно ржал, правда, мысленно! Сложно не смеяться над несчастными потугами иноземца, так старательно воспроизводящего, казалось бы, простую русскую «ы». Губы германца растягивались, вибрировали, но с немецкой пунктуальностью выдавали не «ы», а неизменную «и».

Тем не менее, Вадим с благодарностью принял от Вернера оба предмета и уложил их в тот же мешок, куда убрал ранее порох и свинец. Туда же он спрятал и ящик с оружием: не стоило его светить перед всеми на улице. У Вадима ещё оставалось неотложное дело, а вот где он будет ночевать, парень пока не знал.

Белозёрцев почти уже вышел из оружейной лавки, когда взгляд наткнулся на необычный арбалет, что висел на стене.

— А это у вас арбалет?

— Ви хотите себе купить оружие подешевле?

— Хотелось бы, но арбалет долго заряжать и бьёт он слабее. А сколько вы за него просите?

— Ммм, дело в том, что то, что ви видите, это не классический арбалет, это балестра. У меня есть есчо другая разновидность его — шнеппер. Они дешевле обичного арбалета и значительно дешевле пистоля. Эти арбалети покупают охотники, потому как стреляют они пулями или болтами, но значительно слабее, как ви и говорите.

— А можно ближе его рассмотреть? И сколько он всё-таки стоит?

— Стоит — талер! Не покупают, потому и цену сбавил, — объяснил Вернер и, сняв шнеппер, положил его на стол перед Вадимом.

Это было очень необычное оружие, и оно действительно предполагало стрельбу пулями посредством желоба, впрочем, так же, как и болтами. Для поражения зомби оно вполне годилось, если стрелять с близкого расстояния и целить прямо в глаз. С некоторых пор Вадим мог похвастаться очень хорошим зрением, и его руки значительно окрепли. А если учесть изрядную долю хладнокровия и отсутствие паники при встрече с зомби, то арбалет стал бы ему незаменимым помощником. А уж, сидя на дереве, лучшего оружия и не надо! Балестру или шнеппер однозначно стоило брать, но у него банально не хватало денег.

— Я возьму, но пока у меня нет на него денег, возможно, дней через пять я снова зайду и смогу купить.

— Хорошо, буду ждать. А если не секрет, чем ти занимаешься? По виду и по повадкам я вижу, что ти воин, но не из простих боевих холопов, и даже на поместного мало походишь. Признаться, я теряюсь в догадках. Кто ти? — последний вопрос прозвучал так, словно германец спрашивал не только о профессии Вадима.

— Ничем я не занимаюсь, иду из города в город и живу, как могу и на что могу. Пока ищу вещи, что остались от прежних хозяев, погибших от зомби. При случае упокаиваю монстров, но одному тяжело бороться с ними.

— Зомби? — переспросил торговец и кивнул сам себе: — Понятно, то есть ти охотник за мёртвими головами?

— Нет, я не охотник, меня никто не заставляет и не платит за это. Я путешествую из Литвы в Москву, и не моя вина, что судьба решила подвергнуть меня своим испытаниям. Надеюсь, что я с честью прохожу их… вроде пока живой.

— Ммм, пока, значит. Что же, на днях один из моих товарисчей тоже собирается в Москву по делам, а оттуда плить в Псков и дальше в Архангельск. Ему нужна надёжная охрана, но с этим здесь проблема: свободних людей мало. Едет он со своим слугой и охрану возьмёт не больше десяти человек, но никто не желает ехать таким малим количеством воинов, боятся…

— Не знаю, — Вадим уловил мысль торговца и вклинился, не дожидаясь продолжения. — Я хотел предложить свои услуги местному воеводе и осмотреться здесь первое время.

— Как знаешь, мой друг уедет через несколько дней, когда наберёт себе людей или не наберёт, но всё равно уедет. Он отчаянний, да и дело очень важное. Я би на твоём месте подумал. Для тех, кто дойдёт, оплата будет более чем счедрая: полний доспех и любое оружие! И это помимо денег за сам поход. Оплата за каждий пройденний день в полталера.

Условия найма были выгодными и заманчивыми, но Вадиму нужно было сперва разобраться со своими проблемами, а потом уже браться решать новые.

— Я подумаю, — пообещал Вадим и вышел из лавки.

Выйдя, он пошёл искать ту церковь, на которую ему указал Никола. Пройдясь по улочкам, Вадим через некоторое время нашёл её и, спросив пару прохожих о купце Веретенникове, вскоре оказался перед домом его вдовы. Не хоромы, конечно, но с огромным двором, со своим хлевом и стойлами для лошадей. Подубасив кулаком по воротам, привлёк внимание жильцов.

Через некоторое время открылось окошечко в калитке, и там показался чей-то глаз.

— Кто такой и к кому?

— К купчихе Веретенниковой с вестями от Аксиньи, дочери её.

— А откуда знаешь-то?

— Из Козельска иду, погибли они вместе с обозом. Печальная весть, но последний долг усопшей передать — святое и богоугодное дело. Ради этого и пришёл. Ну, что, пустишь или стоять заставишь?

— Больно суров ты, паря.

— Слизняк от Козельска по тракту не дошёл бы.

— Подожди, до хозяйки добегу, расскажу ей обо всём.

— Беги, — пожал плечами Вадим, и окошечко с грохотом защёлкнулось.

Ждать пришлось минут десять. Вскоре со двора послышались горестные женские причитания, и калитка распахнулась настежь. За ней стояла рано состарившаяся дородная женщина с правильными чертами лица, закутанная в чёрный платок.

— Ох, заходи, заходи, чёрный вестник.

Вадим промолчал, что толку говорить с человеком, только что получившим горестное известие, пусть даже давно ожидаемое. Вестники всегда делятся на две категории: чёрные и белые, других и не бывает. Ему вот не повезло, но долг есть долг.