Александр Шуваев - ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ
- Может, - возьмешь все-таки?
- Не, - помотал головой Юрий Фомич, - спасибо. Зарок дал. По крайней мере - пока не стану на ноги. Если начну, так уж не остановлюсь, это точно. Опасная это штука - водочка, когда остаешься один.
- Ну, - с сомнением протянул друг, - как знаешь…
И, - продолжая с опаской посматривать на небо, где облака - остановились, очевидно, добравшись до места, и теперь только клубились лениво и медленно, как сытый палач в маске, - медленно поигрывает витой плетью, - уехал. И минут через пятнадцать начался дождичек, - весенний, щедрый, теплый, только очень уж сильный. "Жилье" его - располагалось на невысоком холмике, а в борозде под холмом - виднелись остатки провалившегося внутрь колодезного сруба. Впрочем - сруб это что-то, что рубят, а здесь кольцо было некогда сложено из кирпичей. А начало мая - это все-таки не июль и даже не июнь, поэтому он под своим тряпьем на холодной лежанке жутко озяб. Хотя бы потому что вымок под дождиком, который так и не удосужился перестать и лил весь день напролет. В два часа ночи, или чуть позже того, в пресловутую сучью вахту, он не спал, прислушиваясь к неумолчному шуму дождя за ветхими стенами, ворочался, и крепко подозревал, что свалял колоссального дурака. Прямо-таки кретина свалял. Не менее, чем двухметрового роста. Весь безнадежный ужас его будущего, которое неизбежно ждало его теперь, после его необратимого поступка, когда он продал все, что мог, занял массу денег и - уволился с "Селены". При этом вдребезги переругавшись со всеми, с кем только мог. Только потому что люди, которым он доверял всецело, под страшным, заклятым секретом рассказали ему, какого рода покупки, оказывается, можно сделать в наше время. Не счел за труд, проверил, - все оказалось, как говорили…
… Нет бы уйти по-тихому, пожав ручки суке-мастеру, алкашу-завкадрами, и начальнику цеха, которому в последнее время, похоже, все стало глубоко по хрену. Мол, - не поминайте лихом, мужики, так сложилось. Выпить с ними, с… С-с п-падлами, - он неожиданно для себя аж затрясся от злости, вспомнив воочию всех тех, о ссоре с кем жалел только что. Ведь ладно бы психом был, а то ведь спокойным мужиком считался, флегматичным, что - лишнего шагу без дела не ступит, - а ведь поди ж ты… Как уволился, так Розка чуть не надселась от визгу, поддержка от нее та еще отказалась, а чуть заикнешься - так она опять в визг, аж синеет. Больше всего в настоящий момент он жалел о том, что не взял у друга-Генки ту бутылку, он поневоле проглотил голодную слюну, представив себе, как водочка ласково обжигает рот, приятно для человека бывалого косорылит, и теплыми шажками шествует в желудок, согревает, утешает и баюкает, как все на свете сразу же становится хорошо и нормально, и сами собой тают проблемы. Вот-вот, так тают, что и решать-то не надо. Ежели нарушить этот зарок, начать выпивать, пока очень уж трудно и вообще, - не началось, так лучше даже и не затеваться. Тем более, что прямо-таки с завтрашнего дня спирта будет больше, чем достаточно. Лучше подходит, понятно, метанол, но можно сделать так, что и этанол будет. Качественный. Прямо-таки чистейший, и если он допустит по этой части слабину, то лучше б ему прямо сейчас возвращаться домой. Валиться в ноги мастер, завкадр, начцех и ползать перед ними на брюхо, получать, сколько дадут согласно расценке, которую снизили в очередной раз… И слушать каждодневный Розкин визг по поводу его неумения жить. Вот Кандауров - умеет, а ты… Вот Сиротинин - умеет, а ты… Вон Шелихович-то - вон чего, а ты? … А ежели б ее взаправду к тому же Кандаурову, - то-то у него она повизжала бы! Попробовала б только! Да он пришиб бы ее, как муху, как только надрался бы в первый раз. Да и насчет Шелиховича, еврея, как с карикатуры с фашистской, криво-горбоносого, щуплого, кучерявого, лопоухого недомерка, у которого изо рта смердит, как из помойной ямы, так, что стоять-то рядом невозможно, - тоже… Разговоры в пользу бедных. Нет, - прошептал он сам себе в темноте и стиснул зубы, - либо сдохнуть, либо сделать. Так, как хочет он, а не Розка, не водка, не мастер, не горячо любимая Родина даже. Пора стать кем-то просто самому по себе… Он вдруг удивился: как просто-то! Смысл жизни - смысл жизни, проблема видите ли, неразрешимая!… Подумаешь, - бином Ньютона! Быть кем-то самому по себе, - чем не цель? И если не вышло, - то не удалась жизнь, а если вышло, - то удалась, и тут не важно, кто ты при этом еще, - мужик, моряк, торгаш или академик. Было еще темно, потому что тучи еще продолжали затягивать ночное небо, но уже по одному тому, что легче стали - думы, свободнее - дыхание, и отступила лютая тоска, чувствовалось, что - кончилась сучья вахта и стрелка перевалила за четыре. Вздохнув с неожиданным облегчением, он так же неожиданно заснул.
Дождь - сделал все, что мог, и закончил свои дела, омыв небо от облаков, не было ни ветерка, небо было - как синий кристалл без порока, а от насквозь промокшей за сутки Водяной Змеи почвы исходил ароматный, теплый пар. Он - не выспался, его - штормило от недосыпа, но это, странным образом была приятная усталость. Времени - восемь, не так уж и рано, погода самая, что ни на есть, подходящая, так что - начнем, помолясь. Перво-наперво - тюк с "лодкой".
Это, надо сказать, был еще тот трюк: интересно, кто первый додумался сделать надувную вроде бы как лодку в форме параболоида вращения и покрыть ее изнутри отражающим слоем? Можно бы - и по-другому, но только он и так должен-передолжен, а так - дешевле. Какой-нибудь идеальной фокусировки тут не требовалось, чай - не звезды наблюдать, с этим и погодить можно, лишь бы весь световой поток попадал на квадратный метр "полной" батареи. Надувая, он надувал туго, чтоб аж звенело, а "лодка" - передвигалась бы, как вполне монолитное тело, и порадел при этом так, что заработал головокружение. Открыл другой ящик - двойной, обе крышки - с резиновыми вроде бы уплотнителями, достал оттуда несколько баночек с "соломой" и Книгу, - толстенный том на восемьсот тонких пластиковых страниц в мягком переплете, посмотрел оглавление, почитал, - лишнее спрятал аккуратно на прежнее место. Достал две сорокалитровые канистры с метанолом и вылил их прямо в "лодку". Туда же полетели несколько брусочков красной клейменой меди, две пластины от старого трансформатора (продавец говорил - вполне подходит) и литровая банка чистой двуокиси кремния. Там - видно будет, а вот первые шаги были настолько ответственны, что проводить их лучше было все-таки на прихваченных с собой запасах. Глянул в инструкцию, - высыпал туда композицию под литерой "Т" и, наконец, вытряхнул туда же соответствующую "солому". Теперь оставалось только ждать, время от времени - меняя положение батареи на тщедушном с виду штативе, чтоб, значит, поток световой приходился бы - на нее. В толще жидкости появилось некое довольно быстро сгущавшееся облачко, исподволь превратившееся из конструкции вполне паутинной - в тело вполне осязаемое, плотное, даже довольно причудливое.
"Лодка" - 450 руб. 00 коп.
Батарея на 1кв.м - 120 руб. 00 коп.
Реактивы и элементы - 93 руб. 58 коп. всего
Две канистры метанола по 40л, с канистрами - 64руб. 20 коп.
"Книга-инструкция" - 32 руб.
"Топаз" пиратского дела в то время представлял собой пологий горб, на передней стенке которого располагалась сенсорная, без всякой почти механики клавиатура, а из "макушки" - рос гибкий стержень, на котором крепилось плоское прямоугольное "зеркало" экрана с диагональю 50 см. В данном варианте, - это была только часть универсального "ткача", годного как для копирования "соломы" так и для "набивки" новой, в соответствии с источником информации. Сам эффектор - располагался в отдельном корпусе, напоминающем какой-то шипастый духовой инструмент серого цвета, соединенный с "Топазом" при помощи СВК. Теперь, тщательно проверив его, он убедился, что все, как и положено, - работает, а он - получил инструмент, при помощи которого можно сделать, в конечном итоге все, что угодно. Если есть это. Он достал "комби" - сапфирную пластинку универсального носителя информации, на котором был записан километр уникальных последовательностей "соломы" и краткая инструкция, фактически, - оглавление, - выводимое на экран. Вот это вот было дорого. Он купил, не скупясь, пока что четыре, и стоили они по пятьсот рябчиков за штучку. "А чего ж ты хочешь, - нервно хихикая, говорил продавец, - чтоб это продавать, надо быть не просто продажной тварью, а продажной тварью в квадрате. Торгуя этим - мы отменяем сами себя". Ну, - не очень-то, потому что эти штучки - не копировались. Не было такой стандартной процедуры, к ним нужна была своя "солома", а вот ее - не продавали. Можно было, конечно, переписать то-се с диска, но вот ошибочки могли обойтись слишком дорого, да и емкость не позволяла держать и обслуживать что-то и впрямь серьезное. Да и вообще… Дорого, - да мило. В четырех пластинках из невероятно твердого, прочного и инертного материала, как двадцатикилометровой высоты ядовитый гриб - таится в угрюмом цилиндре ядерной бомбы, таилась свобода. Свобода - нигде и никогда невиданного размаха, прямо-таки космическая… Если хотите знать, так очень даже сопоставимая по масштабу своему с вышеупомянутым грибом.
