Александр Маркьянов - Сожженные мосты. Часть 2
Поскольку мероприятие намечалось государственного уровня - гостей собралось даже больше, чем рассчитывали организаторы демонстрационного показа. Конечно же - как без него - первым, на двух вертолетах, прибыла группа высокопоставленных военных Туркестанского военного округа. Возглавлял ее командующий округом, генерал Дикой, вместе с ним был начальник штаба округа, полковник Генерального штаба Сухомлинов. Вместе с ними прибыли командующие четырех из шести дивизий, расположенных в округе - хотя новая техника непосредственно затрагивала интересы только десантников и авиаторов. Ну, а там где отцы-командиры, там их замы и адъютанты, естественно, кто-то взял и командование полков. В конечном итоге, вся эта рать едва вместилась в два вертолета Сикорского.
Прибыли наблюдатели от всех военных округов страны - обычно это была группа из трех-четырех человек, возглавляемая офицером в звании не ниже полковника. Прибыли наблюдатели от Командования специальных операций. Прибыли и наблюдатели от всех девяти эскадр стратегической авиации, организационно подчиняющихся только Генеральному штабу и имеющих отдельное командование - Стратегическое авиационное командование. Тоже - по два-три человека от каждой эскадры, из всех присутствующих летчики выделялись белыми, шелковыми шарфами, синей формой с золотыми пуговицами (пуговицы покупались за свой счет) и немалым гонором. Оно и понятно - большая часть командного состава ВВС и ВМФ происходила из потомственных дворянских родов, потому как просто в армии служить считалось непочетно. ВВС в начале двадцать первого века в смысле престижности даже выигрывали у ВМФ, потому что Его Величество носил звание полковника военно-воздушных сил. Прибыла группа - самая многочисленная, одиннадцать человек от десятой, подчиняющейся САК эскадре - десятая эскадра занималась стратегической воздушной разведкой в интересах Генерального штаба. В отличие от остальных, представители ВВС посчитали ниже своего достоинства селиться в гостинице для командированных офицером и поселились, кто в гражданских отелях, а кто и вовсе снял квартиру или даже виллу. Кто-то жил даже в Бухаре - от Бухары до полигона было больше часа вертолетом - но соображения престижа и гонора перевешивали робкий голос благоразумия.
Наконец, на полигоне было не протолкнуться от местных, гражданских, которых возглавлял генерал-губернатор Туркестана. Хоть их никто и не звал - но скрыть мероприятие с участием в нем Его Величества было невозможно и они, собрав в толстые папки челобитные, ринулись на полигон.
Все эти многозвездные военные начали собираться на полигоне уже к четырем часам утра по местному времени - а в семь на полигоне было не протолкнуться. В ожидании самолета Государя военные разбились на группы по родам войск, и, смоля сигареты, переговаривались между собой, иногда вглядываясь в стремительно светлеющее небо.
- Нет... господа - начальник штаба Шестой стратегической эскадры, полковник от авиации Танненберг, докурив сигарету почти до фильтра, огляделся и, не найдя в поле видимости ни одной, самой завалящей урны был вынужден сунуть потушенный окурок в портсигар - намучаемся мы с новой техникой, намучаемся. Вот вам крест - намучаемся.
- Это через чего?
- А как с винтовых на реактивные переходили забыли? Года два считай, небоеспособными были. Всю инфраструктуру авиабаз - переделай. ВВП - считай заново построй. Вся номенклатура запчастей по двигательным установкам - новая. Смазочные, топливо - все новое. Техников - всех на переподготовку, а это - года два. Намучаемся, говорю.
- Рано или поздно все равно придется переходить - начальник одного из управлений САК, генерал Тищук махнул рукой, словно отрубая возможные возражения - или мы сейчас перейдем, или потом, но уже с проблемами.
- Не проще ли было новые боеприпасы разработать? До сих пор бомбы свободного падения на снабжении.
- Как будто боеприпасов новых нет. Это тоже деньги.
- А эти все... не деньги? Просто наследник с его молодежью на всем новом зациклен, не факт что это хорошо, господа, не факт.
- Мы тоже работаем.
- Пусть армия сначала испытает все это. Для чего сразу нам-то начинать новую технику принимать? У нас цена ошибки - не в пример выше.
- Армия принимает, при чем тут армия?
- Нет, я все таки не пойму, господа - в чем суть? Получается вместо одного самолета - два, ударный и летающий пост управления. Но ведь ударный самолет уязвим не намного меньше, чем обычный стратег.
- Один пост может вести до четырех бомбардировщиков-беспилотников одновременно. Кроме того - пост сейчас так и так есть, просто он используется как летающий локатор и не управляет самолетами, а только передает им данные.
- А не получится так, что потеряем самолет управления - и потеряем разом четыре ударных. Сейчас хоть один - да прорвется.
- Ну да, а три - собьют. И надо будет операцию по спасению организовывать. Срочную.
- Но задача не будет выполнена!
- Вам, сударь, хорошо собакой работать: любого обгавкаете - без злобы заметил кто-то.
Танненберг не обиделся
- Нет, ну а что, господа - я не прав? Зачем всем разом то переходить на новую технику? Где горит?
- Кажется, летит... - сказал кто-то. У всех, кто служит в стратегической авиации слух острый, без этого никак.
- Строимся, господа строимся.
К удивлению строящихся офицеров, показавшаяся на горизонте точка, превратилась не в белый, несколько медлительный четырехмоторник представительского самолета, которым пользовался Государь. Точка приближалась к полосе с чудовищной, недостижимой для турбовинтовика скоростью - и самые глазастые уже разглядели "Кобру". Так, из-за характерной формы кабины, чем-то напоминавшей раздувшую капюшон кобру, прозвали сверхзвуковой бомбардировщик Северского С-34. Пройдя на предельно малой и оглушив всех оглушительным ревом турбин, самолет начал заходить на глиссаду*.
- Строимся, господа, строимся!
- Где трап! Трап, Бунчук, убью!
- Да на кой там трап?!
- Поговори!
- Включать?
- А Бог его знает.
- Значит, включаем...
Пилот остановил самолет виртуозно - в паре десятков метров от выстроившихся в несколько каре военных. Трап и в самом деле здесь не был нужен - у этой модели самолета бронированный фонарь отстреливался только при катапультировании, а в штатных ситуациях, экипаж поднимался на борт и покидал машину через небольшой люк с лестницей рядом с передней стойкой шасси.
- Наследник...
- Цесаревич!
Хоть это было и не по чину - пока - начальник авиабазы все равно махнул рукой - и над степью поплыли величавые, хорошо знакомые каждому русскому человеку звуки "Боже, царя храни..." в исполнении симфонического оркестра балета его Императорского Величества в Санкт Петербурге.
Это и в самом деле был Цесаревич Николай, наследник престола Российского. В противоперегрузочном костюме, чуть усталый, но хорошо всем знакомый и узнаваемый с первого взгляда - выдавали "романовские" синие глаза.
В последнее время, Государь, озабоченный ростом новых угроз в мире дал Цесаревичу большую свободу в поисках ответов на эти угрозы. Мир менялся - и менялся в далеко не лучшую строну. Обозначить эти изменения какой-то короткой фразой было сложно - но возможно. В новом мире никто никого и ничего не боялся.
Всю вторую половину двадцатого века мир жил в страхе перед атомным апокалипсисом, перед сжигающим дотла Землю огнем, перед Судным днем. Этот страх, родившийся в сорок девятом, примерно до конца восьмидесятых только нарастал. Причем львиная доля этого страха приходилась на развитые страны - в российской империи боялись намного меньше. Все дело было в том, что в странах, где Государь не может сам распоряжаться бюджетом, гражданам (или подданным, в Великобритании и Австро-Венгрии бюджет утверждался парламентом и рейхсратом соответственно) нужно было как то объяснить, на какие такие цели военные ведомства просят все больше и больше денег? Для чего строятся сотни бомбардировщиков, для чего нации нужны ракеты. Апофеозом всего было знаменитое "в лесу живет медведь"** Рональда Фолсома и программа СОИ - программа звездных войн. Программа эта (лазерные спутники-перехватчики на орбите и баллистические двухступенчатые ракеты-перехватчики на земле) была введена в полном объеме в строй в девяносто четвертом, из-за нее Североамериканские соединенные штаты стали крупным должником Японской Империи - но снижения уровня угрозы это не дало. В том же девяносто четвертом - синхронно! - Российская империя завершила консервацию последней шахтной установки баллистических ракет. Их место в стратегической ядерной триаде заняли БРВБ - баллистические ракеты воздушного базирования, огромные контейнеры, сбрасываемые с самолетов на высоте восемь-десять километров и там же, в воздухе отрабатывавшие старт. Часть функций сдерживания передали БЖРК - боевым железнодорожным ракетным комплексам, внешне ничем не отличимым от обычных железнодорожных составов. Обе эти системы роднило одно - внезапный запуск из произвольной точки пространства, что усложняло задачи перехвата на порядок. Одно дело - заранее математически просчитанная траектория полета и спутник - в наиболее выгодной огневой позиции, и совершенно другое - пуск ракеты из любой точки необъятной России, да еще хуже - с восьмикилометровой высоты, когда на получение разрешения и прицеливание остаются не минуты - секунды. Короче говоря - Стратегическая оборонная инициатива если кому то и обернулась пользой - так это парням из Бурбанка***, пополнившим и без того солидные банковские счета новой порцией бюджетных средств.
