Илья Романов - Бестолочь (Best_o_loch) (СИ)
Вот такие мысли меня посещали в пути за день. Всегда так, после аффекта мозг пытается компенсировать временное безумие около-философскими размышлениями. Может, думать о подобном, это отчасти занудство, но от этого размышления менее актуальными не становится. Хорошо быть котом Васькой имеющего всего четыре функции на букву «п»: поесть, попить, поспать и «по…ся»… Только так получилось, что я не кот Васька.
От моей флегматической рефлексии меня отвлек бродяга.
— Стой! Разбивай лагерь. Сегодня тренироваться не будем. Хватит ей просмотра нашего боя. Шевелись Бестолочь! -
Часть 3. Шут
Глава 1. Как жизнь все расставляет по своим местам, а я на деле оказываюсь не таким уж и праведником
Наличие четырех коней внесло в мою жизнь новый «гемор». Уход за четырьмя лошадями это гораздо больше, чем уход за одной скотиной. Для привала на ночь из-за местности пришлось встать двумя лагерями. Мы остановились у небольшой лесной речки со вполне приятной для глаза полянкой, поросшей сочной зеленой травкой. Место для кормежки лошадей лучше не придумаешь, если бы от воды не несло холодным ветерком. Ближе к деревьям начинались камни и мелкие ямки на земле, то есть места, где лошади сломать ногу на раз плюнуть. Костер для ночевки было решено развести подальше от реки, а лошадей решили наоборот оставить ближе к воде, где трава сочнее. Такое решение имело и свой минус. Лошади хоть и стреноженные, существа беспокойные и за ними пригляд нужен, тем более, что мы оба видели волчьи следы неподалеку от привала. Примерно такие доводы я услышал от дегенерата и на тот момент не увидел в его словах ничего кроме заботы о скотине. Под предлогом заботы о лошадях мне выпало быть ближе к скотине и ночевать поодаль от костра. Так сказать, набирайся опыта по уходу за своей клячей. Семь метров от костра не такое и большое расстояние, но все же хотелось погреть свои кости у огня, а не просыпаться каждый час от храпа копытных.
К утру я озяб и не удивительно что проснулся раньше Антеро, роса и холодный ветерок лучшие доводы для того чтобы не отлеживать бока. Беглый взгляд на стреноженных коней показал, что у них все хорошо. Встал я в кое-то веки раньше Антеро и без напоминаний стал собирать хворост для костра. Костер давно прогорел, а иззябшее тело требовало тепла. Наш лагерь из-за мешков с трофеями напоминал караван растерявший добро между кустарниками в пролеске. Однако не мешки с трофеями привлекли мое внимание. Среди мешков я заметил валяющуюся на отшибе кирасу Антеро. Бродяга на моей памяти почти никогда не снимал доспехи и кираса…
Сука, развел меня как маленького! Ушлепок, «подколол, так подколол»! Насрал мне в душу! Медленно зверею. И вот что неприятно, по ходу, ошибся я в нем. Доверился, а он «падла» «клал на меня с прибором» и «втихаря попользовал» пока я «уши развесил». На ловца и зверь бежит. Только я появился в лагере и просек что тут ночью было, как бродяга зашевелился, медленно привставая с лежанки. Под его плащом спала Кайя. Попользовался значит ушлепок! Сейчас наверно я услышу одно из двух. Либо девчонка озябла и согреться пришла, либо от шлюхи не убудет. Зверею все больше и быстрее.
— Не шуми. Дай ее поспать. — почувствовал мой напряг выдал Антеро. Ну не хрена он повернул! Это я еще, типа виноват?! Это я сейчас, типа, быковать начинаю, а он типа святой и «по распаханному ночью не елозил»?! Что я тут думаю?! Валить его надо пока он железки свои не нацепил и до меча не дотянулся! Делов то, пара ударов кистенем, а потом по роже с кулаков достану. Просто так за грань не уйдет падла!
— Прежде чем мне что-то скажешь давай присядем. Разговор есть! — «чует кошка чье мясо съела», «по ушам мне хочет что-то повтирать» бродяга. Ага, как же! Присядем, успокоимся и потом либо я «тормозну, дав себе на уши лапши навешать», либо он будет уже достаточно близко что бы я не успел кистень достать и накидать ему издали.
— Ну как хочешь, а я присяду. — спокойно и без нервов сообщает мне Антеро и присел чуть поодаль от спящей Кайи. Внимание усыпляет паршивец! Наивный, я с тебя глаз не спущу и как своими граблями начнешь по земле елозить, то жди отовара. Меч у тебя лежит в стороне, но камень или палка тоже оружие в умелых руках.
Стою, левая рука невольно легла на пояс со спины, там у меня нож привешен за ремнем, правой вроде ничего не делаю. Повисла правая в воздухе у бедра, но все мои короткие мысли только о том, что бы резко рвануть на себя кистень из-за ремня. Ковбои на диком западе, блин! Что ж послушаем, что перед смерть нам «будет птичка петь». Последние слово приговоренного это святое.
— Надеюсь ты способен думать головой, а не тем чем думаю быки при случке? — топорща свои седые усы попытался усмехнуться Антеро.
Зря ты так покойничек! Улыбаться ты не привык, да и не идет улыбка твоей харе отвыкшей улыбаться. Не ждал я от тебя такой «подляны», привык что к тебе можно «спиной в бане поворачиваться», а ты вот какой оказался. Чуешь собака, что я на взводе, хоть я и пытаюсь ничем это не показать.
— Как ты думаешь, какая дальше будет жизнь у Кайи? Дадут ей спокойно жить, зная, что ее имя есть в списках у бумагомарателей? — ух ты как завернул, ну сейчас прослежусь какой ты заботливый. Антеро как ни в чем не бывало продолжил. — Я знаю, о чем ты подумал. Мы не дети и ты не самый худший из тех, кого я знал. Именно поэтому я и говорю с тобой. В случае чего я не знаю… кто останется… ты не так прост как… Я не потому с тобой говорю что меня… Как все будет не важно, я свое пожил и терять мне не чего… Ты западник тебе сложно понять, как у нас жизнь устроена. То что мы отбили девчонку ничего не значит… не дадут ей жить спокойно… Там откуда ты может все было бы и по другому, но тут все иначе… Ну допустим, ты выйдешь к людям с девчонкой, а что дальше? Что ты с ней дальше делать будешь? Женишься на той кто в списках шлюх? По нашим законам ты будешь обязан делится ей с каждый кто попросит или сдохнешь защищая ее. Ты конечно сменишь ей платье, но не в платье дело. Ты всю жизнь будешь бояться, что однажды кто-то узнает и донесет. Ты можешь попытаться с ней уйти на другой конец королевства или вообще в Алгар. Допустим тебе это удастся… Я не буду говорить о таких мелочах как лихие люди на дорогах… Может отобьешься, может пристанете к кому под защиту в пути… А дальше что? Будешь полоть грядки и детей растить?… Я знаю подобных тебе. Жизнь бесправного крестьянина не для тебя… Тебя убьют, когда ты посчитаешь что никто не вправе об тебя вытирать ноги… к пришлым везде относится плохо, ты это видел… Она же своей профессии после твоей смерти не избежит… Был бы на твоем месте кто другой, может у вас все и получилось бы… но ты чужой… ты не знаешь что можно, а что нельзя… за тобой придут или маги, или те кому ты своей чуждостью будешь поперек глотки… Если хочешь спасти девочку ты должен действовать не так… Что тебе важнее, твои иллюзии, призраки которые тебе причудились или возможность спасти девочку от ее участи? -
— Ну допустим это так. — как во рту все пересохло, голос хрипит и опускается к басу. Хреновые все это признаки. Хорошо хоть, что я пока не слышу основным фоном только свое дыхание. Дыхание это ритм, дыхание это одна из настроек на другой режим мыслей — режим картинок. Все это и еще кое-что, признаки, что я близок к моему проклятью, к моему безумию. — К чему ты это все?! -
— Без мой помощи у тебя мало шансов ей помочь. Ты просто не справишься… не потому что ты плохой… потому что ты чужак, западник и не понимаешь как у нас все устроено…-
— А твои ночные… подвиги… здесь причем… если ты такой хороший, то почему ты пошел на это?! Специально меня… отослал… готовился… рассчитал… — мой язык сам по себе выталкивает слова из глотки. Что-то наверно во мне надломилось, разум твердит одно, эмоции твердят другое. Точка бифуркации, маятник, что застыл и в любую секунду может упасть в любую сторону. Два варианта, кто кого или спустить ситуацию на тормозах.
— Я ее ни к чему не принуждал… Был бы шум, сам понимаешь… Что я ей говорил не важно… Важно что по своей воле… насилия не было… Не будь мальчиком… что пытается спасти понравившуюся ему девочку от ее самой… Не благодарное это дело… Сам в итоге виноватым и останешься… -
— И что ты предлагаешь?! -
— Для начала что бы ты сел и успокоился… Мы через многое прошли… Хотел бы сбежать, давно бы сбежал бы… Не дело, когда мужчина думает не головой… Думать надо дальше чем на день вперед… — Антеро пытается решить все миром, но чую я, что при любом раскладе и при любых его доводах прежними наши отношения уже никогда не будут. «Песик сдох» и оживить его невозможно, зачатки подорванного доверия так и останутся зачатками.
Дальше Антеро мне объяснил свою позицию. Пусть грубую, циничную, но позицию не лишенную здравого смысла. Разговор не касался поз и способов ее убалтывания. Тут и так все понятно. Сам бы на его месте, если бы мозги были бы в куче, мог бы много чего придумать из категории, что живем один раз, и то, что никто не узнает. Ну не принято говорить о таких вещах про тех, кого знают, а если и говорят про общих знакомых, то имен или намеков на личность не употребляют, как и прочие подробности. Своего рода молчаливое, негласное джентльменское соглашение.
