Борис Орлов - Робин Гуд с оптическим прицелом. Путь к престолу
— Не бойся, малыш. Пока я жив — а жить я собираюсь долго! — тебя никто не то, что тронуть — плохо посмотреть на тебя не посмеет! Без риска испортить себе здоровье навсегда! И остаток жизни…
Она замерла в моих руках, потом подняла на меня глаза и прошептала:
— Обещай, что не объявишь войны Ричарду без крайней на то нужды!
Я посмотрел в ее встревоженное лицо, в ее огромные глаза, в которых читалась нешуточная тревога… Очень жаль, что она думает, будто меня легко убить, но женщину не переспоришь, и ни в чем не убедишь… Как говорится… то есть — как будут говорить: «С женщинами и телевизором спорить бессмысленно».
— Клянусь!
Как же она Ричарда боится!.. Вот же — козел! Так свою жену запугать! Скотина мелкотравчатая!.. Впрочем, зря ты так сделал, честно тебе скажу. Теперь это — МОЯ ЖЕНЩИНА! А что бывает с теми, кто обижает моих женщин — скоро узнаешь. В этом я тоже клянусь…
…Так. Значит, раз воевать мне не разрешают — мы и не будем. Хорошо, если имеешь дело с женщинами: они не умеют точно излагать свои требования. Вот, например. Скажет вам ваша женщина: «Хочу Луну!». Можете смело принимать на себя соответствующие обязательства и торговаться о форме и способах оплаты. Она же не уточняла, какую луну она просит, так что сойдет все: от золотого кулончика полумесяцем до глобуса лунной поверхности. И не придерется…
…С папой Диком не надо воевать. Папу Дика надо валить. Тупо и примитивно. Стрелой я в него метров с двухсот гарантированно попаду. Правда, рана может быть не смертельной… А вот интересно: если соединить усилия придворного алхимика сэра Годгифсона и главврача Центральной Тауэрской Больницы бен Маймуна — хороший яд получится? Такой, чтобы на наконечник можно было нанести, и чтобы не утерял своих свойств за пару месяцев? Надо уточнить…
Я решил, что возьму с собой Джона и его родню-взвод-королевскую стражу. Для ликвидации этого — с избытком, а внимания к себе маленькая группа не привлечет. Правда, может броситься в глаза излишне крупное телосложение путешественников, но это даже неплохо: все знают, что я, по здешним меркам — великан. А тут великанов поболе дюжины будет, и я среди них просто затеряюсь.
Надо будет заранее собрать серебра в дорогу, кое-какую одежку, типа «лохматок», уточнить по поводу яда и — в путь! Только бы Маша и… и… и Беря об этом не узнали!
…Бен Маймун и сэр Годгифсон предоставили мне на выбор целых четыре яда, из которых я опознал только один — мышьяк. Его мне откуда-то раздобыл мой алхимик, уверяя, что сам открыл это безобразие. Вот только как нанести мышьяк на наконечник стрелы, кто б мне объяснил?
Зато восточные яды оказались выше всяких похвал: смолистые, тягучие, очень неприятные даже на вид. Уточнив, можно ли их наносить вместе, и получив утвердительный ответ, я аккуратно запаковал все три пузырька, взял с обоих ученых мужей клятву молчать, и занялся подготовкой к встрече с папой Диком вплотную…
— …Командир-прынц! — Маленький Джон вытянулся во весь свой немаленький рост. — Там эти… портняжки, коих ты велел… того… и еще, значит… нехристи эти…
— Давай их сюда по-быстрому!
— Slushaus»!
В малый тронный зал — комнату средних размеров с небольшим столом и чудовищным камином вошли и замерли на пороге трое единоверцев бен Маймуна и пара странных мужичков с какими-то тюками за спиной. Интересно, они вообще-то шить умеют, или только тяжести таскают?..
— Ваше величество, — степенно кланяется старший из евреев. — Мы прибыли по вашему зову.
Портные молча склоняются чуть не до земли, а двое евреев на всякий случай падают на колени.
— Так, добрые подданные… Во-первых, встаньте и не становитесь передо мной ни на какие колени. Во-вторых, присаживайтесь, — я указал на лавки возле стола. — Разговор у нас будет, подозреваю, долгий, а в ногах правды нет.
Некоторое время мои гости упирались, отнекиваясь и клятвенно заверяя, что им куда как удобнее стоять, пока я наконец не рассвирепел и не пообещал, что если они не сядут сами, то я попрошу де Литля помочь им. Командиру моих телохранителей было достаточно плотоядно ухмыльнуться и сделать всего один шаг в направлении стола, чтобы прибывшие расселись с невероятной скоростью.
— Значит так. Вопрос к вам, — я посмотрел на евреев. — Бен Лейб сказал, что вы торгуете тканями и, стало быть, хорошо в них разбираетесь, так?
Троица синхронно кивнула.
— Отлично. Тогда у меня к вам вопрос: мне нужна прочная и тонкая ткань, из которой можно было бы сшить… э-э-э… в общем, одежда из этой ткани не должна рваться, если продираться сквозь густой кустарник, должна быть легкой и, самое главное, абсолютно не стеснять движений. Есть такая?
Пауза. Короткая дискуссия на непонятном мне гортанном языке. Пауза. Снова дискуссия, больше похожая на перебранку. Пауза…
— Такая ткань есть, ваше величество, — сообщили все трое хором. — Из крученого шелка.
— Она есть у вас, или вообще?
— У нас, — радостно закивали головой евреи. — И мы с удовольствием предоставим ее вам…
— Замечательно. Теперь, второй вопрос: вы ее сможете покрасить в желто-зеленый цвет? С разводами?
— Что?!!
На лицах их был написан такой испуг, словно я только что совершил святотатство…
— Для особо тупых повторяю: мне нужна ткань из крученого шелка, выкрашенная в желто-зеленые разводы. Можно еще чуток черного и коричневого добавить…
— Но, ваше величество, зачем же портить дорогую ткань? — голос молодого еврея дрожал от возмущения. — Ведь она стоит…
— Затем! Я сказал в разводах, значит — в разводах! Вопросы?!
— Простите его, ваше величество, — осторожно произнес старший иудей и на всякий случай стукнул молодого по затылку. — Откуда ему знать ход ваших мудрых мыслей? У вас будет такая ткань, какую вы прикажете…
— Вот и ладушки… Теперь с вами, — я повернулся к портным. — Мне нужно пятна… нет, шестнадцать таких штуковин… Как бы это вам растолковать? В общем, штаны и рубаха сшитые вместе, с капюшоном. И обшить ленточками вот такой длины. Примерно. На всякий случай поясняю: ленточки не должны быть одинаковой длины. И висеть так… в беспорядке, короче… Ясно?
По внешнему виду обоих было легко понять, что ни хрена им не ясно, но они дружно закивали. Потом переглянулись со старшим евреем. В их глазах отчетливо читалось: «Принц сошел с ума». Но ответный взгляд престарелого обрезанца сообщил им простейшую истину: «Досадно, но это не так страшно. Видывали мы психов и похуже…» И все успокоились…
Портняжки сняли мерки со всего взвода Маленького Джона, а потом, затратив вдвое больше времени — с меня. Пообещали, что мой заказ будет готов через два дня после прибытия ткани, а евреи поклялись, что через восемь дней они доставят мастерам пошивочного цеха исходное сырье искомой расцветки. Отлично. Значит, через десять дней…
С купцов и мастеров были взяты клятвы хранить все в тайне, после чего им был выдан аванс. Ну-с…
— Джонни, вели там, чтобы Арблестер прибыл сюда немедленно.
— Slushaus», командир-прынц!
Ладушки. Прибудет наш Морской Лорд и все! Можно будет отправляться решать наши маленькие семейные проблемки…
Интерлюдия
Рассказывает герцог Аквитании, герцог Нормандии, граф де Пуатье, граф Анжуйский, Турский и Мэнский, Ричард I прозванный «Львиным Сердцем», бывший король Англии
Чертова погода! Конец марта, но пронизывающий ветер дует так, словно на дворе — февраль, а вокруг не теплый и уютный Лимузен, а проклятый промозглый Остров. Остров, который отринул своего короля и переметнулся под руку какого-то проходимца! Никакой он мне не сын — так сказала матушка, а уж она-то не ошибается! Если, конечно, не считать истории с моей свадьбой, но тут уж и сам Господь обманулся бы! Такую змею пригрели на груди!..
Но скоро, совсем скоро она получит по заслугам! Через месяц, много — через полтора очистятся от снега перевалы в горах, и тогда… Тогда проводники присланные мне моим зятем Альфонсо проведут мои войска в Наварру и она дорого заплатит за подлость своей королевы!.. Ну, то есть моей королевы… Короче, она заплатит мне за Беренгарию и все ее подлые делишки! И я заставлю ее братца, моего чертова шурина, официально заявить, что у этой овцы нет, не было, да и не могло быть детей!..
А пока, чтобы войска не маялись бездельем, можно навести порядок в своем доме. Шалю-Шаброль в котором укрылся непокорный де Монбрун со своими людьми… Ничего, недолго ему осталось! Даже меньше, чем проклятой наваррке…
— Бриан!
— Я здесь, ваше величество!
— Прикажи оседлать коней. Надо подъехать к замку поближе. Посмотрим, на этот хваленый донжон…
— Но ваше величество, это очень опасно. Они стреляют из своих проклятых балестр….
— Пустое, друг мой! Уже вечер, и они просто не попадут в темноте…
