Крестоносцы (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович
А там, рядом с этой красотой, были другие крестоносцы. Может и не все они крестоносцы, но рыцари точно. Именно в белых хламидах с чёрными крестами было не много народу. В основном рыцари были одеты разноцветно. Много красных с белым плащей и стягов. Вроде как это цвета Богемии. Один такой диверсанты его выкрали. (Герб короля Богемии — серебряный лев на красном поле). Рыцари остановились в городке на ночёвку и отдых, а вместо ночёвки гужевали там третий день, грабя местное население и насилуя местных жёнок и девиц. Санька хотел было сразу, ещё позавчера их атаковать, но Мечеслав не дал.
— Пусть горожане почувствуют все прелести самостоятельности. Мы же всем городам Словакии предложили перейти под мою руку. Многие согласились, а эти вот дулю показали. Пусть вкусят свободы. Утром завтра, как выходить будут богемцы с крестоносцами из города, мы их и уничтожим. А свободные жители Ружомберока радостно присягнут мне и Андрею Юрьевичу.
Продвижение на Запад Словакии, и правда, шло неравномерно. Одни города и селища с радостью признавали власть Мечеслава, устав от венгров и вечных неурядиц и войн, которые их разоряли, а некоторые, в основном на севере, ближе к Богемии и Польше выделывались, посылая по матушке присылаемых Санькой и Мечеславом переговорщиков. Здесь было много немцев, переселившихся из Бранденбурга, ну и поляков тоже хватало. И уж точно все были католиками. В результате, пока русская часть Словакии вот до сюда и продвинулась, на сто пятьдесят вёрст от Кошице. До Brezalauspurcа (Братиславы) — столицы Словакии же было ещё больше двух сотен вёрст.
Об этом войске именно такой переговорщик Саньке и доложил. В то время оно ещё до Ружомберока не добралось, находились в городе Жилина. Командиры этого войска в замке пьянствовали, а местные говорили, что идут рыцари к Кошице у схизматиков отбивать земли для католиков. Ну, переговорщик Иван Перемёт и бросился со своим десятком Саньку с Мечеславом предупредить. Собрали всех, кого могли и двинулись навстречу.
А рыцари не спешат. Пьянствуют в каждом городе и разграбляют его. При этом идут по северу, как раз по тем местам, что власть нового князя принимать не желают.
— В самом деле, пусть почувствуют прелесть воздуха свободы, — согласился с Мечеславом Санька Юрьев, — у меня там жена молодая скучает, а я тут. Пусть и они помучаются.
Силы были не равны. Этих рыцарей вместе с оруженосцами и прочили слугами, да всякими боевыми холопами, а также теми жителями Словакии и Чехии, которые к войску в виде ополчения присоединилось, было тысячи полторы. У них же с Мечеславом было две сотни стрельцов, полсотни дружинников, пять орудий с деревянными стволами и пять катапульт больших. И из двух сотен стрельцов, с Волыни и Галиции всего сотня, остальные — молодёжь местная, которую только начали учить. Вообще набрали три сотни желающих, в основном недоросли, но были и взрослые охотники или наёмники, раньше занимающиеся охраной караванов купеческих. Санька из них только сотню взял. Нужно же и Кошице защищать и Загор его.
Опытные стрельцы — диверсанты молодёжь учили, новые луки из Владимира доставлялись, но всё одно этой сотне, что с ними пришла, до уровня его диверсантов было очень далеко.
По чесноку если рассуждать, то даже надеяться с такими силами побить рыцарей из Богемии было глупостью. А только не было других сил. Ну, и природа решила два раза Саньке с Мечеславом помочь. Во-первых, стояла сухая и тёплая осень, так что проблем с луками не будет. Тетива не намокнет. А во-вторых, реки здесь горные быстрые и холодные, в воду особенно не сунешься. Да ещё на дне везде острые камни. Остаются либо мосты, либо оборудованные броды, где большие камни убраны, острые обломки, о которые лошадь может ногу повредить, тоже.
План на сражение Мечеслав с нобилем Санькой придумали такой. Рыцарям, чтобы выйти из города и попасть на дорогу, которая ведёт на восток, нужно было перебираться через две реки. Основная называется Ваг и именно вдоль неё город и расположен. Река довольно широкая и полноводная. Через неё мост каменный горбатый построен. И это бы ничего русским не давало. Но! Чуть восточнее городка в Ваг впадает река Ревуца, которая с юга бежит с гор. Она поуже, но тоже глубокая и каменистая. И через неё имеется такой же горбатый мост.
Так вот, чтобы выйти из города рыцарям придется перейти сначала один мост, а через двести саженей второй. Какое-то время большая часть их армии окажется в треугольнике между реками и между мостами. С юга этот треугольник замыкают холмы., а дальше и горы начинаются. Там Санька и решил разместить в ста саженях от дороги все пять орудий.
Когда большая часть рыцарей окажется между мостами, пушки отстреляются крупной картечью. Все пятнадцать возможных выстрелов сделают. Пять орудий по три выстрела. Имеются запасные стволы, и если этих пятнадцати мало окажется, то поставят новые. Но надеялся Санька, что рыцарям. ни разу не видевшим пушек, этого должно хватить. Потом по мечущимся туда-сюда богемцам и прочим воякам откроют огонь лучники и из катапульт горшки с греческим огнём и напалмом покидают. Они будут бить навесом с пятидесяти сажен. Дружина во главе с Мечеславом контролирует второй мост и не даёт его преодолеть противнику. А когда там полная паника начнётся пересечёт его и будет добивать и имать в плен чехов с немцами.
План выходил неплохим. Осталось подождать до завтрашнего утра и проверить, так ли он хорош на самом деле. Не забыли ли про овраги, как Андрей Юрьевич говорит.
Событие шестьдесят седьмое
Пройти успели только до Тильзита. Того самого, где на плоту Наполеон унижал Александра, прижимаясь к нему всем телом и братом называя. Куча картин есть на эту тему. Одну Андрей Юрьевич видел. Похабщина. Расположен это город у слияния рек Тыльжи и Немана. Сейчас и не город ещё, так мелкая немецко — литовская деревушка. Немцы сбежали на север, а местные в домах заперлись и зыркали через полуприкрытые ставни на проходящее мимо войско. Про бегство немцев рассказал один такой, которого выловили в реке, его лодчонку прибило назад к берегу, весло потерял беглец в спешке.
В принципе, ничего важного у него через графиню не узнали, кроме того, что все уже знают об их войске и захвате Мемеля. И даже ждут, когда крестоносцы бросят Юрбарк и ломанутся Мемель освобождать.
Поразмыслив, Андрей Юрьевич решил, что боги или бог решил ему очередной подарок преподнести. Встретить колонну на марше, что может быть лучше в его положении⁈ Фрицев с Гансами и прочими Людвигами и даже Фридрихами Барбароссами явно больше, если по головам считать, значит, нужно бить этих камарадов из засад и неожиданно. Врагов, как говорил один небезызвестный товарищ: не считать, а уничтожать надобно.
Основная дорога проходит в четырёх верстах севернее, это они из-за боязни потерять кораблики идут вдоль берега. И вот сейчас между Тильзитом и дорогой настоящий сосновый бор, на опушке которого отлично встанут орудия, которые будут войско растянувшееся по дороге чуть не в упор расстреливать.
Часть орудий оставили в Юрбарке, помочь Гедимину отбиваться от псов рыцарей. Потому цепочка получилась куцая. Мортиры вообще сначала Данька не хотел использовать. Мол, на таком расстоянии как пользоваться? Они же немцы-то не за стенами. Однако профессор Виноградов вовремя вспомнил про миномёты. Они ведь не в замки пуляют, а по равнине. Взяли пристрелочные ядра, которые внутри песком с опилками наполнены, и пристреляли мортиры. Пришлось ещё на сто метров отнести их в лес и бить по диагонали, но получалось, что всё же можно и с такого близкого расстояния бабахнуть.
По этой же самой причине и баллисты пришлось боком ставить. В лес не занесёшь, там ветки будут мешать. Это же не ядра, а хрупкие керамические горшки. Тоже пристрелочные снаряды-кувшины покидали. Всё бы хорошо, но из-за такого расположения орудий и баллист позиции артиллерии растянулись на километр почти, и прикрыть их теперь по-настоящему стрельцами и арбалетчиками получилось хреново. Жиденькая такая цепочка выстроилась. Если тевтоны смогут организовать кулак, хотя бы из пару десятков конных тяжеловооружённых рыцарей, то они сметут защиту из стрельцов и смогут порезвиться в тылах его войска, круша прислугу орудий и баллист. И никак по-другому не построишь. Остаётся только надеяться, что выстрелы картечью в упор, разрывы огромных бомб, посылаемых мортирами и горшки с напалмом м греческим огнём вызовут панику, и рыцари разбегаться и сдаваться начнут, а не свиньи свои устраивать. Если свинью огреть хворостиной, то она убегать будет, а не в бой кидаться.
