Хевдинг (СИ) - Борчанинов Геннадий

— Ну что, парни, готовы немного поработать? — усмехнулся я, глядя на выстроившихся викингов.

— Готовы, — за всех ответил Олаф.

— Укажи, кого бить, мы побьём, — добавил Лейф.

Все казались максимально спокойными и расслабленными, только новички самую малость нервничали, перетягивая ремни и лишний раз прикасаясь к оружию, будто проверяя его наличие.

— Сразу говорю, будет непросто, — произнёс я.

— А бывало иначе? — хохотнул Кнут.

— Нет, — сказал я. — Но в этот раз идём на Смоленск. Один из самых мощных городов поблизости.

— Больше Йорвика? — спросил Торбьерн.

Я задумался на секунду, вспоминая каменные стены Йорвика.

— Нет. Наверное, нет, — сказал я.

— Ну и всё тогда, — засмеялся кузен. — Дойдём до твоего Смоленеска, там и глянем, трудно будет или нет.

— Когда это он моим-то стал? — рассмеялся я в ответ. — Я, конечно, не откажусь, но…

— А я бы отказался, — сказал Торбьерн. — Дикие места, дикие люди…

— Ну, хватит болтать, — произнёс я. — Грузимся и отчаливаем.

Надо было успеть до того, как всю реку заполонят чужие суда. Я лучше предпочту вновь прийти первым.

Глава 24

Корабли вновь шли по Западной Двине один за другим, так близко, что можно было пробежать от первого и до последнего, не замочив сапог. Мы растянулись длинной цепью, и идти приходилось медленно, подстраиваясь под самых тихоходных. Это изрядно бесило, но ничего поделать с этим было нельзя.

Вёсла поскрипывали в уключинах, рассекали водную гладь, оставляя за собой пенные буруны. Мачты и паруса на всех кораблях были убраны, путешествовать под парусами в таком караване почти невозможно. Только мускулы гребцов, только выверенные точные движения, чтобы не столкнуться с впереди идущим и не дать себя догнать тому, кто шёл позади.

На волоке нас давно ждали, но не в том смысле, что смоляне устроили там засаду. Местные бурлаки ждали нас, чтобы хорошенько подзаработать в самый конец сезона, перед тем, как на реках установится лёд, и они останутся без работы почти на полгода.

Я, само собой, предполагал, что Хререк заставит их перевезти всю армию бесплатно. Сохранит им жизни и имущество в обмен на небольшую услугу, так сказать, но князь меня удивил, развязав мошну и выложив кругленькую сумму за все свои корабли. И за принадлежавшие ему лично, и за корабли его капитанов. И за меня в том числе.

Но от обязанности хорошенько поработать на волоке мы освобождены не были. Местные тянули корабли, но разгружать их приходилось нам самостоятельно, так что вспотеть мы тоже успели.

Этот волок, если честно, больше напоминал мне просёлочную дорогу, связывающую две деревни, и вид ползущих по дороге кораблей будоражил воображение. Ладьи и драккары так же следовали друг за другом вплотную, и вся процессия очень сильно напоминала мне о товарных поездах, которые так же бесконечно тянутся до самого горизонта.

А там, за горизонтом, нас ждал один из притоков Днепра, в этих местах ещё не столь широкого и могучего. Здесь, рядом с его истоком, не то что птица долетит до середины, здесь можно перебросить камнем с берега на берег, а кое-где найдутся даже броды. Всю свою мощь он обретает гораздо южнее.

Но здесь, в верховьях, на перекрёстке сразу нескольких речных бассейнов, выгодно расположился Смоленск, контролируя проход и на юг, к Чёрному морю, и на восток, к Волге и булгарскому пути. И такое его расположение делало его желанной добычей.

Хререк в этот раз не спешил, и вести о его продвижении опережали его самого, так что я был уверен, что Смоленск встретит нас закрытыми воротами, высокими стенами и стрелами, пущенными в переговорщиков.

Но смоляне сумели меня удивить. И меня, и всю нашу армию вместе взятую.

Мы спустили корабли на воду чуть выше по течению Днепра, в нескольких километрах от города, так что его стены и крыши можно было разглядеть вдалеке, остановились там, а потом на трёх кораблях отправились к городу, на разведку. Насколько это вообще можно назвать разведкой, потому что Хререк отправился туда лично, как бы его не пытались отговорить прочие вожди.

Сопровождать его вызвались многие, но удостоились этой чести только его родич Хельги и, по неведомой мне причине, я, хотя никак в этом походе не выделялся и в первые ряды не рвался, предпочитая оставаться где-то на вторых или даже третьих ролях.

Но доверие Хререка я оценил. Пусть даже в нашей армии были гораздо более славные воины и умелые командиры, нежели я, князь предпочёл меня среди прочих, и это грело мне душу.

Три драккара отделились от остальных кораблей, как три злых шершня от целого роя, и неспешно отправились вниз по течению, к городу-герою Смоленску. Он стоял на южном, более крутом берегу Днепра, обнесённый высокой стеной из дерева и земли, и я присвистнул, глядя на эти стены. Полоцк определённо курит в сторонке.

Нет, мы, конечно, могли бы пожечь и пограбить посёлки на северном берегу, разорить всю округу, но к цели нас бы это не приблизило. Крепость возвышалась над остальным городом, как мать-наседка, и я был полностью уверен, что придётся одолеть сначала её.

Вот только на пристани нас ожидали. Не закованные в железо дружинники, ощетинившиеся копьями, а седобородые старейшины.

Мы остановились на середине реки, и если бы смоляне хотели напасть, с лёгкостью могли бы засыпать нас стрелами или забросать дротиками, но они смиренно ждали, и да и воинов среди них видно не было.

— Ловушка? — спросил меня Кьяртан.

— Не знаю, — ответил я. — Не похоже.

Соваться туда, в самое логово врага, означало добровольно сунуть голову в пасть к тигру, на этом берегу можно было проще простого устроить засаду. Будь я на месте командующего обороной, так бы и сделал.

— Будьте готовы, парни, — сказал я.

— Всегда готовы, — отозвался Горм Кусака.

Хререк со своего драккара приказал двигать к берегу, и мы последовали за ним. Хельги остался ждать на реке, ведь если это ловушка, то именно ему придётся возглавить армию и отомстить за князя.

Наши корабли одновременно причалили с двух сторон деревянного пирса, и я заметил, как напряглись городские старейшины. Я немедленно положил ладонь на рукоять меча, готовый в любой момент броситься на них, чтобы изрубить в капусту за такое нарушение законов войны. Если это ловушка, то хотя бы приманку уничтожим, а приманка тут была — моё почтение. По виду и выправке было ясно, что это не просто какие-то старики, это старики, наделённые властью.

— Горм, Кнут, Харальд, за мной, остальные, будьте готовы отчаливать, — приказал я, делая шаг на мокрые и скользкие доски.

Хререк тоже вышел на причал в сопровождении нескольких своих воинов, хмуро оглядел присутствующих, бросил взгляд на стену, на распахнутые ворота. Оттуда в любой момент могли появиться вооружённые защитники, чтобы попробовать застать нас врасплох.

Даже если это ловушка, им придётся здорово постараться, чтобы нас одолеть. Никто из нас не собирался погибать, задрав лапки вверх.

— От имени народа смоленского приветствуем тебя, князь, — проскрипел вдруг один из старейшин, согнув спину в неловком поклоне.

Хререк коротко хмыкнул, но ничего не сказал, ожидая продолжения. Кажется, смоляне здорово напуганы. Будь они уверены в своих силах, то не пошли бы на переговоры, тем более, таким образом. Посмеялись бы из-за стены, и всё, а сейчас они заискивающе глядели на Хререка, надеясь его подкупить и утихомирить. Значит, в душе они уже проиграли.

— Армия твоя сильна и многолюдна, — сказал другой старейшина. — Но и крепость нашу тебе не взять. Возьми дань и уходи с миром.

Князь снова посмотрел на крутые высокие стены, на старейшин, замерших в ожидании его ответа. Среди них не было ни одного воина, только седые старики. Торговцы, ремесленники, просто уважаемые горожане, принимающие решения за весь народ, семь человек, все без оружия и доспехов. То ли вытянувшие плохой жребий, то ли просто отправленные на самоубийственную миссию по переговорам с Хререком.