Хевдинг (СИ) - Борчанинов Геннадий

— Спросить хотел, когда на Смоленск отправимся, — сказал я.

Хререк вмиг повеселел.

— Вечно тебе на месте не сидится, — хохотнул он.

— Ну а как ещё-то, — в тон ему ответил я.

— Дел куча навалилась, понимаешь? — улыбнулся князь. — И все моего внимания требуют. Хельги хоть и поработал хорошо, всё равно не то. Надо мне самому.

— И как тебе Хельги? — вкрадчиво спросил я.

— Хельги? Да я его вот с таких лет знаю! — князь показал рукой у самого пола. — Вместе и на пирушку, вместе в битву, вместе по бабам.

— Родич? — спросил я.

— Почти что брат, — улыбнулся князь.

На душе стало как-то тоскливо. Хререк ему доверял целиком и полностью, это было заметно невооружённым глазом.

— А что до вопроса твоего, так дня через три пойдём, — сказал князь. — Людей ещё созвать надо.

Меня такое полностью устраивало. Само собой, чем раньше — тем лучше, но даже так появилась хоть какая-то определённость, позволяющая строить планы и готовиться к скорому отплытию. Корабль мы смолили не зря.

А ещё отбытие в поход означало, что я снова окажусь подальше от придворных интриг, там, где всё просто и понятно, где есть свои и чужие, и не надо ждать удара исподтишка, а твою верность не испытывают сомнительными предложениями.

— И где сбор объявишь? — спросил я.

— Вестимо, в Полотьске, — пожал плечами князь.

— Тогда я лучше сразу туда, — широко улыбнулся я.

Чем скорее я покину Новгород, тем проще мне будет жить.

Глава 23

Хререк кинул клич по всем окрестным землям, всем покорённым вождям, всем своим людям. Смоляне по праву считались грозными противниками, и взять их с наскока лихой атакой вряд ли удастся. Так что князь благоразумно собирал армию, успевшую отдохнуть после Полоцка, но не успевшую разойтись далеко.

Ну а мы предпочли убраться из Новгорода первыми, не только потому что мне хотелось покинуть город как можно скорее. На реке будет настоящая толчея, на рынках, у бронников и кузнецов тоже будет настоящее столпотворение, все в последний момент попрутся за припасами, за оружием, за чем только можно. А мы, как самые хитрые, этого всего избежим.

Поэтому я приказал выступать, как только «Морской сокол» оказался готов к новому путешествию. То есть, этим же вечером.

Некоторые роптали, некоторые возмущались, мол, лучше выйти вместе со всеми остальными, так безопаснее, так мы не потеряемся и не отстанем, но я все эти споры жёстко пресекал. Сказано выходить, значит, выходим.

И мы шли. Вместо погибших при штурме Полоцка взяли нескольких местных, словенина Жирослава, водянина Туйво, кривича Нежату, ещё нескольких молодых. Чтобы занять все места на скамьях. Гребли новички из рук вон плохо, но старались изо всех сил, хоть я и не нагружал их чересчур сильно. Если они сотрут ладони до мяса, как это было у меня и многих других, то не смогут сражаться, а это сейчас важнее. Грести они ещё научатся.

Брать я старался не всех подряд, а проводить минимальный отбор, причём сообразительность и смекалку ценил больше, чем силу и выносливость, повергая в ступор и отвергнутых кандидатов, и наших ветеранов. Вот только мясо нарастёт, сила прибавится, а мозгов со временем больше не станет.

Новички притирались друг к другу, к остальной команде, выясняли своё положение в иерархии. Самое низкое, разумеется, все они были не более, чем юными желторотыми дренгами, но между собой они предпочитали петушиться и цапаться, выясняя, кто из них сильнее. Тем более, что все они были из разных племён и мгновенно поделились на землячества. Словене, кривичи, водяне. Пришлось в принудительном порядке перемешать их между собой, но и это помогало не слишком хорошо.

До волока добрались без приключений, переправились бесплатно. Наш корабль узнавали издалека, название его знали в каждом селении. Так же, как и моё имя, и то, что с нами лучше не шутить.

По Двине спустились до Полоцка, знакомым путём, тоже без приключений. Никто просто не рисковал с нами связываться, и даже если в этих лесах кто-то партизанил против власти Хререка, то выходить и драться с нами у них не хватало духу.

Ну а в Полоцк вошли, как полноправные хозяева. Тут местные пока ещё не смирились со своей участью, и наше прибытие встретили косыми взглядами и бормотанием в спину. Тут стоял гарнизон из свеев под командованием ярла Стурлы, хотя и местный князь сохранил своё место.

Хререк благоразумно оставлял местную знать на местах, привязывая их к себе силой оружия и силой золота, так, чтобы для простого народа ничего особо не менялось, а вожди сохраняли своё положение. Хререк хотел, чтобы богатели все, а он богател за счёт всех остальных.

— Что, князь решил всё-таки на смолян пойти? — спросил меня ярл Стурла, высокий светловолосый норманн с длинной раздвоенной бородой.

Он принял нас в крепости, пригласив на обед сразу же, как узнал о нашем прибытии. То есть, буквально через десять минут после того, как мы причалили.

Полоцк, с одной стороны, надёжно контролировался Стурлой, который почти не вылезал из крепости, тратя всё время и силы на усиление обороны, а с другой, полочане всё ещё не смирились, и я имел неудовольствие лицезреть повешенных у ворот крепости, а норманны не выбирались в город по одиночке.

— Да, сбор здесь, остальные чуть позже подойдут, — сказал я.

— Может, заменит меня, — покачал головой Стурла. — Я бы лучше в сечу пошёл, чем тут… Как пёс сторожевой.

— Может и заменит, — пожал я плечами, хотя понимал, что это очень маловероятно.

— А вы чего рано так? — спросил он.

— Надо так, — отрезал я.

— Ясно, опять ваши шпионские игры, — усмехнулся Стурла. — Ну, лезть не буду.

Я не стал его разубеждать, он бы мне всё равно не поверил, начни я всё отрицать. Но и подтверждать это даже намёками не собирался. После моей игры на публику с князем и тайного визита в Новгород за мной закрепилась репутация этакого хитреца, почти что Одиссея, если бы о нём тут рассказывали байки.

— В сам Смоленск я соваться не стану, — сказал я. — Просто тут подожду, в Полотьске.

— Да? А я думал, ты опять геройствовать, вперёд всех, — хохотнул ярл. — Представь зато, сколько славы можно будет стяжать⁈

— Целый город с одной командой не взять, — пожал плечами я. — Здесь вон сколько проторчали в этой осаде.

— Смотря кто защищает, — оскалил зубы Стурла. — Тут, вон, Брячислав за стенами сидел, всем воинам воин, головастый, хитрый! Кабы не его припасы, так мы бы и ушли ни с чем.

— Я смотрю, вы с ним уже подружились? — пригубив местного пива, спросил я. — А сам он где?

На этом обеде присутствовали многие, в том числе сотники и десятники, и было удивительно не наблюдать здесь князя, второго человека после самого Стурлы.

— Земли объезжает, — ответил Стурла.

— Он восстание небось готовит? — хмыкнул я. — А ты его так отпускаешь.

— Не, он же не самоубийца, — сказал он. — Да и с ним всегда мой человек, если что заподозрит — так сразу же…

— Ну, если он такой воин славный, надеюсь, и на Смоленск с нами пойдёт. И на Киев тоже, — сказал я.

Стурла нахмурил кустистые светлые брови.

— Киев? — хмыкнул он.

— Что? — непонимающе спросил я.

— В Киеве наши сидят, норманны, Аскольд, — объяснил он.

— И что? — спросил я.

— Так наши же, — всплеснул руками Стурла. — Свои! С ними дружить надо, а не воевать! Они бы, может, и на Смоленск с нами отправились бы.

— Грабить может и отправились бы, так мы же не за этим, — сказал я.

Что-то мне подсказывало, что похожую точку зрения разделяют многие в армии Хререка. Даже удивительно, как в этих землях всё закончилось междоусобной резнёй, когда брат шёл на брата, а свой мог в мгновение ока стать чужим.

И если Хререк сочтёт неправильным бить Аскольда и киевлян, когда поблизости достаточно чужаков, это здорово поломает мне планы. Почему-то в родных землях ты без проблем идёшь бить морду соседу, но за морем этот же сосед становится твоим самым ближайшим союзником, какой бы гнидой он не был на родине.