Вернуться 3 (СИ) - Кириллов Альберт "Кириллов Альберт"

— Точно, я договорился. Мужик с юмором оказался, посмеялся над этим происшествием. И ущерб там относительно небольшой, так что деньги за сломанную дверь и беспокойство я ему возместил, — заверил начальство Герман.

Не стал он Кузнецову говорить, что за небольшой в сущности ущерб, он отдал хозяину 1 000 долларов, больше не за нанесённый ущерб, а, чтобы хозяин магазина до городского прокурора не добрался.

— Анатолий, а что вчера произошло? — огорошил этим вопросом заместитель прокурора Кузнецова, когда тот уже собирался уходить из его кабинета.

Тот пришел к Малову после обеда, сделать доклад по нескольким уголовным делам, и уже спокойно собирался уйти, как тут этот вопрос…

— Да ничего такого, — невозмутимо ответил Кузнецов заместителю прокурора.

— Да… А у меня есть информация, что вроде бы вчера один из следователей из твоего отдела взломал дверь и проник в магазин в центре города, — прищуренные глаза внимательно смотрели на начальника отдела.

— Вранье и поклёп! — уверенно заявил Кузнецов, внутренне холодея. Суки, кто-то уже «слил» информация, но точно не всю, иначе вопросы были бы совершенно другие.

— Смотри, если это дойдёт до Феоктистова, то я тебя и твоих «разбойников» покрывать не буду, — с угрозой сказал Малов.

Как у настоящего руководителя, у него были свои «стукачи» из состава работников городской прокуратуры, которые рассказывали о любом чихе, в том числе о непонятном происшествии вчера. Только конкретики в этих слухах было мало — по типу ОБС (одна бабка сказала).

Он мог «закрыть» глаза на подобное только в том случае, если эта информация не дойдёт до прокурора и потерпевший не будет «поднимать волну».

— Конечно! — истово заверил руководителя Кузнецов.

Руководитель ВОХР-а составил протокол о ложном срабатывание сигнализации, выписав протокол и штраф собственнику магазина, на какую-то небольшую сумму.

Собственник магазина его спокойно оплатил, а из полученной суммы за ущерб установил новую более дорогую дверь, и ещё деньги остались.

Соответственно никакой официальной информации о происшедшем нигде не было, поэтому прокурор города об инциденте не узнал.

Только Костромину было сделано большое внушение и объявлен запрет на пьянки с коллегами и в здании прокуратуры, минимум на полгода. А в течение долгого время за ним закрепилось прозвище: «Алкаш», на что тот обижался, но ничего не мог с этим поделать.

Февраль 2000 года

Про место нахождение Петрова и его судьбе никаких обнадеживающих сведений так и не поступило. Несмотря на заплаченные огромные деньги различным лицам.

Идущие в Грозном боевые действия, начатые со штурма города ещё 17 января активно продолжались. С определённым успехом для федеральных сил, прогрызающих оборону упорно сопротивляющихся незаконных вооруженных формирований.

6 февраля — исполняющий обязанности Президента РФ Путин В. В. объявил о завершении операции по освобождению Грозного.

Но сопротивление со стороны боевиков достаточно активно продолжалось по всей территории Чеченской Республики, с разными успехами для противоборствующих сторон.

Обычная жизнь Германа и его друзей текла своим чередом, без особых потрясений, можно было подумать, что наконец всё вошло в обычный режим.

Женщины получили хороший стимул в жизни — наконец были заняты делом, которое идеально подходило для их амбиций и было абсолютно им по душе.

До 23 февраля и международного женского дня 8 марта было достаточно времени, но дамы решили провести подготовку к нему сильно заранее. Активно объезжая оптовые базы на территории города, закупая заранее подарки для мальчиков и девочек школы-интерната. Пусть обездоленные дети проведут самые запоминающиеся в их жизни праздники.

Катерина с Алексом наконец определились с датой их свадьбы — 20 апреля. Что-то там связанное с верой Катерины в какие-то приметы и её семейными традициями. Немного подумали, а потом решили объединить свадьбы с Архипом и Валерией, хотя те изначально хотели чуть раньше, но потом Валерия решила, что двойная свадьба запомнится на всю жизнь…

— Герман, надо поговорить, — только он вошел в здание, где были спортзалы, как к нему обратился подошедший к нему Глотов, какой-то весь возбужденный.

— Эх, ну пошли, — Герман пошел в кабинет к Петрову, до сих пор пустующий, т. к. Глотов не захотел переезжать из своего, мотивирую тем, что Виктор обязательно вернётся.

— Есть информация по Виктору! — выдал неожиданную новость Глотов.

— Давай, что там? — обрадовался Герман, присаживаясь в кресло.

— Представители Комитета солдатских матерей вышли на одного чеченского полевого командира, тот за деньги в 20 000 долларов согласился дать информацию по Петрову, — Глотов заходил нервно по кабинету.

— И? Ты дал согласие, надеюсь?

— Да, и не только согласие, но и деньги у посредника из комитета имелись! В общем, представитель полевого командира сказал, что Петров находится в одном из сельских районов, где-то под Грозным.

— Странно, там же бои идут во всю! — не очень поверил в услышанное Герман.

— Сам понимаешь, проверить правдивость затруднительно, но хоть что-то, — заметно нервничающий Глотов ходил по кабинету. — Виктор якобы содержится у одного из старейшин аула, который хочет обменять его на своего сына. Тот задержан и находится в ведении федеральных сил.

— Это точно известно?

— Слова, слова… — Глотов ясно дал понять, что всё это на воде вилами писано.

— Плохо! Ну ладно, тогда продолжай работать. Пусть попытаются выйти на этого старейшину или кто он там. По сыну его пусть узнают. Я по своим каналам попробую узнать.

— Хорошо!

— Может не поедешь? — Настя лежала рядом с Германом, вжавшись в него так сильно, будто пытаясь врасти в его тело.

Они находились в их квартире в спальне на кровати, приходя в себя после бурного секса. А вот теперь она пыталась достучаться до разума своего мужа. Тот, по её мнению, совершал серьезную ошибку. Так что она пыталась остановить его, хотя понимала, что это бесполезно.

— Настя, во-первых, ты же помнишь, где я работаю, во-вторых, может появиться возможность вытащить Петрова из плена. Как я потом в глаза Елизавете будут смотреть, если хотя бы не попытаюсь.

— Я понимаю — разумом, но моё сердце трепещется и обливается кровью, — она подняла голову и нежно поцеловала его в губы. — А если тебя убьют? Я не перенесу этого… Зачем тогда жить?..

— Ох, милая, я люблю тебя, — он жарко ответил на её поцелуй. — Но по-другому, я просто не могу, — добавил он, после того, как оторвался от её страстных и желанных губ.

10 февраля весь их отдел, а также заместителей районных прокуроров, что надзирали за следователями в своих прокуратурах вызвал Малов и огорошил тем, что сейчас идёт срочный набор следователей для командировки в Чеченскую Республику.

Вся система и структура правоохранительной системы в Чечне была разрушена ещё до Первой Чеченской, а сейчас требовалось её восстановить в полном объеме. Во всяком случае, таковы были глобальные планы у больших дядей из Москвы.

С самого верха — из Генеральной Прокуратуры России во все прокуратуры РФ разослали «разнарядку»: минимум по одному следователю от прокуратуры: кандидаты — не имеющих детей и неженатых, но это не точно…

Срок поездки был от двух месяцев до полугода. Можно было отправить одного следователя от прокуратуры на короткий срок — два месяца, но тогда его должен был заменить следующий следователь. Если же следователь ехал на шесть месяцев, тогда можно было ограничиться одной кандидатурой.

И как обычно бывает, заместитель прокурора дал понять, что у выбранных кандидатов право выбора будет в виде добровольно-принудительного способа.

Или «счастливчики» едут в Чечню, написав об этом заявление о добровольности такого выбора, или пишут другое заявление — об увольнении по собственному желанию. Вот такой, блин, выбор.