Мы, Мигель Мартинес. Гражданская война (СИ) - Тарханов Влад

Карл Эрнст успел вовремя сбежать. Правда, никакого интервью местному журналисту он не дал. Это была всего лишь приманка, способ успокоить жертву. Его очень аккуратно убрали, зачистив следы. О том, кто и когда это сделал удалось узнать через много-много лет из мемуаров одного офицера Вермахта, выполнившего поручение своего командира.

Глава двадцать четвертая. Дан приказ ему на Запад

Глава двадцать четвертая

Дан приказ ему на Запад

Вена. Железнодорожный вокзал

9 ноября 1933 года

Я сижу на железнодорожном вокзале ожидая поезд на Париж. Конечная цель этой моей командировки — Берлин. Но у меня серьезные планы, поэтому напрямую в Германию не поеду. Купил все немецкие газеты, которые только можно найти в Вене. Как всё получилось, зачем я тут оказался? В ноябре в Штутгарте случилась та самая бойня, в которой кроме полицейских и сторон конфликта погибло одиннадцать случайных прохожих, а число раненых, которые оказались в больницах города достигло почти ста человек. В тот же день президент Гинденбург выступил с речью по радио, обвинив правительство в неспособности поддерживать порядок в стране. Президент ввел свое прямое правление, отправив правительство Объединенного фронта в отставку, ввел запрет на национал-социалистскую партию Германии, коммунистов, приказал распустить отряды штурмовиков СА и СС, а также разоружить отряды полицейского спецназа. Фон Папен был назначен премьер-министром страны. Фактически, Веймарская республика перестала существовать. Гинденбург заявил о проведении референдума (после того как стабилизируется ситуация в стране) по изменению конституции государства. Армия была поднята по боевой тревоге, получила приказ занять государственные учреждения, в первую очередь — полицейские участки и правительственные резиденции.

В ответ правительство заявило об узурпации власти президентом и фактическом государственном перевороте, призвав своих сторонников выйти на защиту законно избранной власти в стране. Почти вся полиция оказалась на стороне левого правительства, а штурмовые отряды армии не сумели не смогли блокировать подготовившиеся к обороне силы полицейского спецназа, созданного коммунистами. С резкой ответной речью выступил Эрнст Тельман. Второго ноября начались уличные бои в большинстве крупных городов Германии. Но в Берлине левые власть смогли удержать. Шестого стало ясно, что переворот в столице страны провалился. Надо сказать, что далеко не вся армия пошла за Гинденбургом. Но вот флот оказался становым хребтом переворота. Киль превратился в фактический центр мятежа. Моряки полностью контролировали город. Туда же отправился Гинденбург вместе с сыном и фон Папеном. Как стало известно, однозначно за маршалом и его подельниками оказались Восточная Пруссия, Шлезвиг-Гольштейн, Тюрингия и Ольденбург. Бранденбург, Ганновер и Мекленбург-Шверин полностью высказались за правительство левых. Остальные провинции Веймарской республики заняли выжидательные позиции. Полицейские силы в них курировались местными партиями, а отряды спецназа были слишком слабы, чтобы контролировать целые провинции.

Четвёртого ноября в Росток пришел караван судов из СССР с оружием, в том числе артиллерией, пулеметами, на причалы выгрузили пятерку бронеавтомобилей, правда, только один из них был пушечный. Но, в любом случае, броня оказалась очень к стати. Поляки проворонили отправку этого каравана — корабли загодя до событий стояли груженые в Ленинграде. Товарищи из Коминтерна и компартии Германии в рекордные сроки опустошили их трюмы и немедленно пустили всё это богатство в дело. Стало ясно, что Веймарская республика начинает распадаться в вихре гражданской войны.

Из стотысячной армии примерно три четверти поддержали устремления семейки Гинденбургов восстановить монархию в стране. Кроме того, на их сторону стало двадцать тысяч военных моряков, которые базировались в Киле и других военно-морских базах страны. Ускоренными темпами вооружался новый фрайкор, который из-за черных мундиров получил название «Чёрный фрайкор». Основу его составили ударные батальоны смерти, щеголяющие эмблемой с черепом с перекрещенными костями. Третьего ноября в Москву прилетела делегация правительства Веймарской республики с просьбой помочь восстановить порядок и законность в стране.

А пятого меня и Артузова к себе пригласил Сталин. В его кабинете кроме Кирова присуствовали военные — Шапошников, Ворошилов, Тимошенко и, естественно — нарком иностранных дел Молотов. Правда, меня удивило присутствие Маленкова, одного из верных помощников Сталина, и товарища Жданова. Откуда появился Жданов? Так совсем недавно комиссия проверила работу товарища Ежова и его близких «друзей» в Ленинграде. Признала ее неудовлетворительной, после чего ряд сотрудников были арестованы, а сам Ежов с понижением отправлен работать в Казахстан –даже не первым или вторым секретарем, ему дали возможность реабилитировать себя, занявшись мелиоративными и почвозащитными мероприятиями на местной целине.

— Товарищ Артузов, скажи, товарищ Кольцов готов к работе в Германии? Можем ли мы доверить ему координацию наших усилий в Германии?

— Думаю, что готов, товарищ Сталин.

— Точно думаешь? Не сорвётся ли товарищ Кольцов? Как совсем недавно сорвался?

— Товарищ Сталин, минуты слабости бывают у каждого. Но настоящий большевик умеет эту слабость преодолевать. Товарищ Кольцов сумел.

— Выйдите в приемную и подумайте еще раз, товарищ Артузов. Зайдёте через пять минут и дадите окончательный ответ.

— А пока товарищ Артузов думает, скажите, что сейчас происходит на границах Веймарской республики, товарищ Шапошников.

— Товарищ Сталин, по нашим данным вооруженные силы Германии составляют сто тысяч сухопутной армии и примерно двадцать пять тысяч в военно-морском флоте. В тоже время, это только верхушка айсберга. Как минимум, Гинденбург может в короткое время увеличить силы своих сторонников за счет фрайкора в три-четыре раза. Павда, в стране серьезные проблемы с тяжелым вооружением, но именно преданные президенту части располагают серьезными арсеналами. По имеющейся у нас достоверной информации, далеко не всё оружие было изъято победителями и кое-что немцы смогли припрятать в своих шахтах. Теперь по окружению. Такие страны, как Дания, Литва, Голландия, Австрия учитывать не будем, там армии маленькие и особых возможностей вмешаться в события в Веймарской республики у них нет. Польша. Сухопутные силы порядка трёхсот тысяч, армия имеет тяжелое вооружение, самолеты, танкетки, бронеавтомобили, артиллерию, в основном, французского производства. Более половины — почти сто шестьдесят тысяч сосредоточены на границе с СССР. На границе с Германией размещена пятидесятитысячная армейская группировка. Признаков мобилизации на сегодня не отмечается. Чехословакия располагает армией в сто сорок тысяч человек, при этом с тяжелым вооружением у них пока что не очень. Швейцария объявила о своем нейтралитете, мы ее тоже сбрасываем со счетов. Семидесятитысячная армия Бельгии. Но главный фактор, который может решить вопрос в гражданской войне — Франция, которая имеет под ружьем более шестисот пятидесяти тысяч сухопутных войск. Армия насыщена самолетами, танками, артиллерией. И, конечно же, Британская империя, которая сильна флотом, но ее сухопутные силы чуть более трехсот тысяч и по своему составу не впечатляют.

— Значит, вмешательство Польши или Франции может серьезно изменить положение дел? Я правильно понимаю, Борис Михайлович?

— Абсолютно, верно, товарищ Сталин.

— На послезавтра намечено заседание Лиги наций. Будут проталкивать запрет на поставку в Германию оружия любой из сторон конфликта. — взял слово Молотов.

— Это точные данные? — уточнил вождь.

— Точные, товарищ Сталин.

— Нам надо как-то так проголосовать, чтобы иметь возможность обойти эти ограничения. Без нашей помощи Веймарская республика не устоит. А вот и товарищ Артузов. Что скажете?