Злые чудеса (сборник) - Бушков Александр Александрович
Ну что сказать? Особняк Берии в качестве гнезда разврата выбран откровенно неудачно. Дело в том, что в доме, помимо Берии, постоянно обитали его жена, сын с женой и дочкой, телохранители и работники узла спецсвязи. Совершенно не верится, что мимо всего этого многолюдства (и при наличии особенно ревнивой, как все грузинки, супруги) два зверя-полковника каждый вечер таскали в спальню Берии мешок, откуда торчали брыкающиеся ножки очередной визжащей пленницы. Да и домик довольно маленький, что легко проверить – не помню улицы и номера, но там сейчас посольство Туниса.
Одним словом, я в два счета сочинил великолепную байку, объяснявшую причины холодной войны, вспыхнувшей в 1946 году между СССР и Западом. Основанную исключительно на хорошем знании, сколь глупа и невежественна перестроечная интеллигенция. Ах, какая была сенсация! Весной 1946 года сексуальный маньяк Берия попытался изнасиловать прямо на столе своего лубянского кабинета приехавшую на Московский международный кинофестиваль кинозвезду Мерилин Монро. Мерилин, однако, отбилась, пешком, потеряв туфельки, добралась до американского посольства, а вернувшись домой, пожаловалась своему любовнику президенту Эйзенхауэру. Ну тот и осерчал – и объявил Сталину холодную войну. Короче, шерше ля фам.
Я бы привычной дорожкой отнес эту сенсацию в газеты, но уже не имел такой возможности – угодил в черный список победившей демократии. За пару-тройку статей стал персоной нон грата красноярской журналистики, каковую было велено гнать метлой с порога. И продолжалось это года три. А та самая бульварно-перестроечная газета, где я выдал сенсацию об астронавтах Третьего рейха, вдобавок взялась со мной бороться крайне оригинальным способом. Один из щелкоперов сочинил длиннющее безграмотное письмо запойного пэтэушника из райцентра, крайне неумело и коряво хвалившего мои книги. А потом бабахнул статью на целую газетную полосу, где язвительно разбирал это письмо по строчкам, патетически восклицая: «Люди добрые, посмотрите, кто Бушкова читает! Одна тупая гопота!» Главный юмор в том, что этот хрюндель сам стал эту историю рассказывать всем и каждому, приговаривая: «Вот как я Бушкова приложил!» Тут уж даже те, кто меня крепенько недолюбливал, брезгливо поморщились и сказали: «Дурик, ты не Бушкова приложил, ты себя приложил…»
(Забегая вперед, лет через пять я, человек, признаться, злопамятный, все же отомстил. К тому времени общество немного выздоровело, перестройку называли так, как она того заслуживала, и ни один из кавалеров медали «Защитнику свободной России» не рисковал появляться с этой регалией на людях, опасаясь вызвать насмешки, а то и получить по морде. Оная бульварная газета перестала существовать, не выдержав конкуренции с более молодыми и зубастыми сестричками, уже не снабжавшими свои желтые сенсации довесками вроде откровений Новодворской. Так вот, бывшая главная редакторша этой газеты, в свое время приказавшая на порог меня не пускать, непринужденно подошла ко мне в книжном магазине и, лучезарно улыбаясь, молвила:
– Здрасте, вы меня не узнаете?
Интеллигент всегда прощает окружающим все подлости, которые им сделал… Я, ничуть не растерявшись, рявкнул на весь магазин:
– Как-кой минет за сто баксов?! В зеркало на себя посмотри, кочерга старая! Тебе красная цена – стакан бормотухи у бичей!
Все, кто был в магазине, с любопытством уставились на экс-редакторшу, а та буквально оцепенела и потеряла дар речи: разевает рыбка рот, да не слышно, что поет… Я дружески ей улыбнулся, расплатился с кассиршей и понес книги в машину. Иногда мои шутки бывают и злыми – но исключительно в адрес тех, кто это заслужил.)
Что же, я эту жуткую историю о покусившемся на святое лубянском развратнике забросил в массы, уже не прибегая к газетам. Как и рассчитывал, интеллигенты скушали с восторгом. И понесли дальше. Тогда еще не были написаны иронические строчки Игоря Губермана: «Но идея, брошенная в массы, – это девка, брошенная в полк», но в полном с ними соответствии самые дурацкие выдумки начинали жить самостоятельной жизнью. Правда, иллюзий я не строил и не надеялся на долгую жизнь розыгрыша: очень уж белыми нитками было шито, до первого мало-мальски помнившего историю человека (такие, вы не поверите, и среди интеллигентов попадаются).
Так оно и произошло. Дней через десять вернулся из отпуска режиссер красноярской киностудии (лилипутской, но настоящей) и, выслушав эту историю, долго ржал с несомненным превосходством перед братьями по классу. А потом авторитетно объяснил: в сорок шестом году будущая кинозвезда еще не имела никакого отношения к Голливуду и красивого псевдонима еще не взяла. Под своим честным имечком Норма Джин Бейкер успела лишь сняться обнаженной для мужского глянца и сделать первые шаги в рекламном бизнесе. До первых московских международных фестивалей оставалось много времени. Президентом США генерал Эйзенхауэр стал только в 1952 году и любовником Мерилин никогда не был, в отличие от жизнерадостного бабника Джона Кеннеди, который Мерилин и валял со всем усердием на пару с братцем Бобби. В СССР Мерилин сроду не бывала. Наконец, Берия перестал быть наркомом НКВД еще в декабре 1945 года, целиком сосредоточившись на ракетно-ядерном комплексе…
Через недолгое время я пустил в те же массы другую жуткую историю, уже гораздо лучше проработанную на предмет неуязвимости. Ужастик про то, как в зловещем 1937 году где-то в муромских лесах энкаведешники сцапали экипаж потерпевшей крушение летающей тарелки, двух мужчин и женщину, совершенно неотличимых от землян на вид. И по зверству своему запытали их до смерти в своих кровавых подвалах, выбивая признание в работе на парагвайскую разведку. А инопланетянку, естественно, сначала изнасильничали хором, в чем, по некоторым сведениям, живейшее участие принял и Берия.
Откуда дровишки? Я с загадочным видом сослался на некоего отставного старичка, который не хотел светиться. Как я уже говорил, слухи о моих связях с КГБ гуляли давненько, особенно оживившись в перестройку, и споры шли лишь о частностях: я просто стукач или замаскированный офицер? Так что поверили. Железным доказательством, как частенько с такими байками случается, служила ее полная непроверяемость. Вот эта легенда прожила значительно дольше, в основном среди уфологов. Года через четыре я ее услышал вдали от Красноярска, причем видоизмененную и обросшую новыми подробностями. То ли кто-то творчески развил розыгрыш, то ли сработала собственная фантазия уфологов, а она у них буйная. В расширенном варианте пришельцев все же не запытали до смерти, а отправили в одну из бериевских шарашек, где они и внесли главный вклад в становление советской космонавтики. А инопланетная красотка на долгие годы стала сексуальной игрушкой Берии, временами допускавшего к ней в виде поощрения главного констриктора Королева. Согласно этой же версии свержение и убийство Берии – дело рук инопланетян, наконец-то прилетевших спасать земляков и вошедших в контакт с Хрущевым… Бывает. Руки чесались еще более раскудрявить эту шизофрению и отправить дальше, но у меня к тому времени была куча серьезных дел…
Вернемся к главной теме сего мемуара. Речь вновь пойдет о вещах непридуманных: о моей последний встрече с КГБ, на сей раз заочной и, в общем, в отличие от прежних, ничуть не смешной (хотя и безусловно не грустной) …
Классик, я и КГБ
Летом восемьдесят девятого года мы с младшим коллегой по перу (ныне одним из самых известных фантастов России) приехали по делам в Новосибирск и, чтобы не тратить деньги на гостиницу, непринужденно поселились на пару-тройку дней в помещении тамошнего Союза писателей – разумеется, с разрешения гостеприимных хозяев. Местечко было уютное – злобные коммунисты такие предоставляли за символическую плату писательским штаб-квартирам. Имелась там и комната отдыха с двумя удобными диванами, и маленькая кухонька, так что жилось комфортно и пилось по вечерам не из мелкой посуды, когда в компании хозяев, когда самостоятельно.
