Дэвид Даунинг - Московский выбор. Альтернативная история Второй мировой войны
Но спаситель уже спешил к ним. После разговора с Александером и его новым штабом в Багдаде Монтгомери направился через пустыню на запад в направлении Палестины. Он прибыл в Иерусалим 19 июня, а на следующий день переехал в штаб-квартиру 8-й армии в Рафахе. Он быстро произвел впечатление на своих корпусных и дивизионных командующих, а также на утратившие боевой дух войска. Солдаты, которые «потеряли Египет», а теперь уныло готовились к тому, чтобы потерять Палестину и все, что находилось позади нее, остро почувствовали, что новый командующий совершенно не собирается терять что бы то ни было. «Роммель не сможет, повторяю, не сможет пройти через эту армию, — заявил им Монтгомери. — Он почти исчерпал свои возможности, а мы останемся здесь, когда он их полностью исчерпает». Через три дня после прибытия Монтгомери первые 50 из 120 новых танков прибыли из Басры. Новый командующий 8-й армии никому не оставил сомнений в том, что он был лично ответственен за эту долгожданную транспортировку.
Не вызывает сомнений, что на 8-ю армию в целом благоприятно повлияла бравада маленького военного. Да ни у кого и не осталось времени, чтобы как следует поразмышлять об этом. Внезапно на смену сонному лежанию под солнышком пришли интенсивные тренировочные учения и строительные работы. Монтгомери решил, что шесть имевшихся в его распоряжении дивизий — 44-я дивизия должна была прибыть из Басры в середине июля — смогут попытаться удержать так долго, насколько это будет возможно, сильные позиции у Джиради — Рафаха и Умм-Катефа на двух основных путях, ведущих в Палестину. Роммелю будет сложно обойти любую из этих позиций, поскольку на их флангах находились либо море, либо возвышенности, либо мягкий песок. А для того чтобы пройти эти позиции, Роммелю придется выдержать настоящее сражение.
Брук согласился с этим, но его беспокоила возможность высадки германского десанта в тылу этой оборонительной линии. Монтгомери корректно отклонил эту возможность. В Англии ему доводилось видеть, с какими проблемами связано осуществление таких операций. Кроме того, в любом случае Королевская авиация и небольшой флот, который действует под прикрытием самолетов в Восточном Средиземноморье, смогут быстро положить конец любой попытке такого рода. Завершая дискуссию, он заверил Брука: «Роммель — это сухопутное животное; все немцы — сухопутные животные».
Все же даже Монтгомери был вынужден признать, что эти «сухопутные животные» могут прорвать линию его обороны. Поэтому еще одна оборонительная позиция, на которую могла бы отойти 8-я армия, была подготовлена к югу от железнодорожной ветки Иерусалим — Яффа. Еще дальше к северу, вдоль реки Литани и Голанских высот, а также к востоку в горах, позади реки Иордан, шли интенсивные строительные работы. Александер не был так уверен, как Монтгомери, что 8-я армия сумеет остановить Роммеля недалеко от иракской границы.
Одно было несомненно. Англичане были уверены, что если Роммель сумеет захватить Палестину, то на этой земле он будет иметь столько же проблем, сколько было у них самих. За прошедшие два года представители британских властей были засыпаны предложениями помощи от различных сионистских организаций. Все эти предложения были отвергнуты на том основании, что военные преимущества, полученные таким путем, никоим образом не компенсировали бы ту политическую цену, которую Британии пришлось бы заплатить после войны. Но к лету 1942 года строить послевоенные планы казалось уже слишком большой роскошью. Арабы, в общем, уже продемонстрировали свою отвратительную непочтительность к Его Величеству. Что касается евреев, то, что бы они ни думали о Британии (а думали они о ней не очень много), конечно же, не собирались сотрудничать с немцами. Негласное перемирие уже было достигнуто между новым лидером террористической организации «Иргун Зви Леуни» Менахемом Бегином и британским верховным комиссаром. 1500 юношей из «кибуцев» уже проходили обучение в британской армии по ведению партизанской войны. 23 июня британские представители встретились с лидерами еврейского «Вишува» — известным Давидом Бен-Гу-рионом, Голдой Меер и Моше Шареттом, чтобы определить границы военного сотрудничества. 24 000 военных полицейских в Палестине должны были получить большее количество лучшего по качеству оружия, а для боевых действий против арабов и против немцев были сформированы регулярные подразделения. Еврейским лидерам было также обещано, конечно же, в обстановке строжайшей секретности, что их участие в сражениях будет вознаграждено в послевоенный период. Никаких ограничений, связанных с эмиграцией евреев в Палестину, больше не будет. По-видимому, в данном случае британское правительство стремилось не столько к тому, чтобы обеспечить себе лояльность евреев, которые в любом случае готовы были сражаться, сколько к тому, чтобы отплатить арабам за нежелание воевать.
Какими бы ни были мотивы этих сомнительных обещаний, в Уайтхолле надеялись, что новый уровень британо-еврейской кооперации в военной области сможет существенным образом замедлить германское наступление. В Лондоне подсчитали, что для того, чтобы добраться до иракской границы, Роммелю может понадобиться от трех недель до четырех месяцев. Чем позднее он доберется, тем больше шансов на то, что он прибудет туда слишком поздно. Тогда на место удастся перебросить все необходимые подкрепления американских войск и военной авиации Британии.
Количество войск генерала Вильсона, находившихся на севере, было значительно меньше, чем тех, что находились в распоряжении Монтгомери. Но противник находился пока на расстоянии многих миль. В худшем случае он мог пересечь советско-иранскую границу в конце августа. Тогда до начала зимы, которая положит конец мобильным операциям в горах Северного Ирана, останется еще два месяца. Но даже за эти два месяца танкам будет очень сложно быстро пройти большое расстояние. Качество немногочисленных дорог оставляло желать лучшего. Они постоянно продувались ветрами с горных перевалов, которые предоставляли прекрасные возможности для успешной обороны. Поэтому Вильсон возлагал надежду на пехоту и авиацию. К концу августа он рассчитывал получить 2-ю и 5-ю дивизии из Индии, 51-ю и 56-ю дивизии из Англии, 1-ю американскую бронетанковую дивизию, которую должны были перебросить через Атлантику, и крупные подкрепления для британской авиации из различных источников. На юго-востоке Ирана шло строительство новых аэродромов в Захедане, Мирджавехе и Кермане. Здесь должны были базироваться эскадрильи бомбардировщиков, на которые с такой завистью смотрело командование бомбардировочной авиацией.
На протяжении июля и августа Вильсон мало что мог предпринять, и ему оставалось только ждать. Ему было известно, что две бронетанковые армии и две пехотные армии вошли на Кавказ с севера. Все зависело теперь от того, скольким из них удастся добраться до другого конца гор, как скоро это произойдет и как отнесется к этому Турция.
Анкара
Незадолго до своей смерти в 1938 году основоположник современной Турции Мустафа Кемаль предвидел ту войну, которая, как он был уверен, очень скоро захлестнет мир, который он собирался покинуть. «Оставайтесь на стороне Англии, — советовал он своим преемникам. — Потому что в конечном счете эта сторона должна одержать победу».
Новые лидеры созданного Ататюрком государства постарались сделать все, чтобы последовать этому совету, и в 1939 году Турция подписала договор о союзничестве с Англией и Францией, который вынуждал ее вступить в надвигавшуюся войну в том случае, если она докатится до Средиземного моря. И хотя та скорость, с которой произошло падение Франции, заставила турков задуматься о том, так ли уж необходимо им выполнять эти обязательства, их политика соблюдения нейтралитета сохраняла сильную просоюзническую направленность.
Все изменилось после вторжения Германии в Россию. Теперь находившиеся в меньшинстве сторонники союза со странами «оси», в числе которых находился и начальник штаба армии Февзи Чакмак, обрели союзников в лице охватывавших всю нацию антирусских группировок. Большинство турок полагали, что немцы правильно сделали, напав на Россию. Когда главный турецкий генерал побывал на Восточном фронте и доложил, что от России остался только снег, весь народ вздохнул с облегчением, выражая признательность странам «оси». В течение 1942 года, когда война все ближе и ближе подкатывалась к турецким границам, для турков и для всего мира стало очевидно, что вскоре Гитлер может обрести еще одного союзника в Анкаре.
Союзники удвоили свои усилия, пытаясь перекупить турок. Британцы предлагали им эскадрильи истребителей, которых у них не было. Американцы предлагали лендлиз, которым они не могли воспользоваться. Немцы тоже сделали свои предложения — конкретные, связанные с поставками оружия, и весьма неопределенные, связанные с территориальными обещаниями, которые были в равной степени фальшивыми. Разница была лишь в том, что отказывать немцам было более рискованно. Еcли их армии в Египте и на Кавказе соединятся в Ираке, тогда Турция окажется в окружении и будет вынуждена плясать под дудку Гитлера. Будет гораздо лучше, заявлялось в прогерманских газетах, подобных «Кумбурьет», если Турция будет плясать по своей воле и получит при этом заслуженное вознаграждение. Турецкий президент Исмет Иненю был по-прежнему полон решимости — сохранить верность заветам его старого друга Ататюрка. Он полагал, что Турция обречена на вступление в эту войну, которая развернулась вокруг ее берегов, и что рано или поздно ей придется сделать свой выбор. Но лучше, если это придется сделать поздно, чем рано. Иненю считал вопреки тому, что происходило в стране, что государства «оси» проиграют эту войну. Но ему нужна была победа союзников, чтобы убедить свой народ. А пока он вынужден был идти на компромиссы. Он сообщил британцам, что они больше не смогут свободно использовать жизненно важную железнодорожную линию Алеппо — Мосул для транспортировки военных грузов, прибавив в беседе с глазу на глаз, что вынужден идти на этот шаг, если хочет сохранить за собой власть. Если Кавказ будет удержан, говорил он британскому послу, и если Роммель вскоре будет разбит, тогда Турция сможет остаться вне этой войны. Если же этого не случится, тогда он будет вынужден позволить немцам перемещаться напрямую через турецкую территорию. Если Великобритания не разгромит немцев, Турция будет вынуждена присоединиться к ним.
