Никита Сомов - Тринадцатый Император. Часть 1
Константин ничего не сказал, однако я почувствовал, что такое мнение ему лестно. Тем временем я продолжал свою пылкую речь.
– Только сообща мы, представители царской фамилии, сможем преодолеть сопротивление закостеневших в своём отсталом консерватизме чинуш. Я обращаюсь к Вам не только как родственнику, не только как уважаемому мной, умному и талантливому человеку, искренне верящему в Россию и её будущее, но и как опытному царедворцу и председателю ГосСовета. Мне необходима Ваша помощь, Дядя!
Затянулось длительное молчание. Великий Князь глубоко задумался, видимо просчитывая варианты ответа. Наконец он глубоко вздохнул и сказал:
– Хорошо, Николай. Ты меня убедил. Я буду помогать тебе настолько, насколько это в моих силах. Признаюсь честно, до разговора с тобой на многие вещи я смотрел под другим углом, но тебе удалось поколебать мою точку зрения. Идеи твои мне близки и я разделяю видение твоё в вопросах государственного управления. Посему, – тут он широко улыбнулся, – можешь на меня рассчитывать. Хотя я не совсем понимаю, чем практически я могу тебе помочь в данное время, ты сейчас весьма крепко держишь все нити власти, на мой взгляд, – добавил он.
У меня отлегло от сердца. До самого конца я не был уверен, что Константин не отделается от меня парой вежливых, и ни к чему не обязывающих, фраз.
– Мне необходима ваша помощь как председателя Государственного Совета, чтобы провести необходимые законы для способствованию земской, крестьянской и судебной реформе. Вы, дядюшка, обладаете несомненным влиянием и авторитетом чтобы способствовать этому. В силу того, что критика моих начинаний возрастает и главный упор в ней делается на мою неопытность, мне бы хотелось чтобы вы от своего лица представили эти законы.
– То есть ты хочешь, чтобы я выдал подготовленные тобой законы за свои. Я правильно тебя понял? – нахмурился великий князь, идея ему не понравилась.
– Отнюдь, это было бы не умно и не честно по отношению к вам, – возразил я. – Я передам вам лишь проекты законов, которые хотел бы провести в жизнь. И хотел бы, чтобы вы рассмотрели их, обговорили со мной возможные поправки, и, если идеи наши схожи, отстаивали их в ГосСовете.
Тут нужно сделать отступление. Я, зная несговорчивость своего дяди, его обиду на меня и мою семью, заранее провел кое-какую подготовительную работу. Чтобы заполучить столь ценный, пусть и своенравный кадр, можно было и попотеть. Дядя любит быть в центре внимания? Любит купаться в лучах славы? Мы ему это устроим! Устроим так, что мало не покажется! Будет у нас продвигать самые что ни на есть либеральные реформы, потому что как оказалось большинство из запланированных мной преобразований уже разработаны и проработаны его сторонниками. Мое честолюбие легко перетерпит, если слава, а вместе с ней и прочие неприятности, достанутся моему дядюшке. Кстати, будет моей подушкой безопасности, так сказать. Первый будет принимать удары всяческих консерваторов и бомбистов, а заодно возглавлять умеренных либералов. Короче – то что надо. А я буду весь такой в белом одергивать его, если что-то будет уж слишком. Видя, как загорелись глаза Константина, я понял, что попал в точку.
– В этом ракурсе я не имею ничего против, – пожал плечами Константин. – Одно дело выдавать чужие проекты за свои, и совсем другое совместно работать, деля риски и ответственность, – сказал он, мягко улыбаясь.
– Конечно, дядюшка, – согласился я, внутренне ликуя. Главная задача беседы удалась, согласие Константина на содействие получено. Теперь было переходить к конкретике.
– Кроме того вы имеете значительное влияние при дворе и в кабинете министров. Как вы знаете, я на следующей недели отправляюсь в Англию, дабы заручиться согласие королевы Виктории на бракосочетание с одной из её дочерей. На это время я бы хотел, чтобы вы замещали меня, как Председателя Кабинета. За предстоящую неделю я предоставлю вам полную информацию по всем законом, разработанным и предложенным мною к рассмотрению. Хотел бы, чтобы мы согласовали их и во время моего отсутствия вы внесли их на рассмотрение Кабинета и ГосСовета. Великий князь постучал кончиками пальцев по подлокотнику кресла.
– Хорошо. Что-нибудь ещё? – наконец согласно кивнул он.
– Да, – улыбнулся я, – у меня есть еще несколько предложений…
Глава 13.
Альбион который туманный.
Погода Туманного Альбиона ни на йоту не обманула моих ожиданий. Остров встретил меня в точности как я себе и представлял. Классические туманы, мелкий противный дождик и пробирающая до костей сырость. В общем, вполне обычная весенняя английская погодка.
Утром 23 февраля наш фрегат причалил в Грэвзенде и, при пушечной пальбе, мы сошли на берег. Я был в морском мундире, с полными регалиями, включая орден Андрея Первозванного, св. Анны и Белого Орла. Встречала нас внушительная делегация высокопоставленных лиц, во главе с принцем Великобританский, герцогом Эдинбургским, Йоркским, граф Ульстерским и Кентским Альфредом Эрнстом Альбертом, вторым Августейшим сыном королевы Великобритании и Ирландии Виктории I Александрины и принца Саксен-Кобург-Гот Альберта Франца Августа Карла Эммануила. Это его так мне представили. Боже, а я то думал, что все эти павлиньи кривлянья с титулами ушли в прошлое. А, нет, оказывается, дипломатический ритуал – вещь глубоко традиционная. Теперь и мой полный титул зачитывают. Да, а у меня он на порядок длиннее, оказывается. В общем не буду более подробно останавливаться на торжественной встрече и трогательных лобзаниях с встречающими, которые имели место быть. Были они совершенно формальны и подчинены строгому протоколу, а Луизы, которую я по понятным причинам действительно хотел бы увидеть, не было. Так что большую часть церемониала обмена приветствиями я простоял согласно своему плану с откровенно скучающим видом, стараясь, однако, чтобы это не было расценено встречающей стороной в качестве оскорбления.
Далее со свитой, отправились в Лондон по железной дороге. Позавтракав в вагоне-ресторане, меня, несмотря на старательно развлекавших беседой и русских, и английских высоких лиц, разморило (видимо из-за того, что за завтраком я пригубил пару рюмок коньяка). Сославшись на плохой сон в море, я извинился и, запершись в своем вагоне, пару часов подремал. Проснулся я как раз, когда мы подъезжали к Лондону. С полчаса полюбовавшись на столичные предместья, я переоделся и подготовился к прибытию. Уже на подходе к вокзалу были видны почетные караулы от кавалерии и волонтеров, облаченные в парадную форму по случаю визита высоких гостей. Дебаркадер железной дороги был изящно драпирован английским, и русскими флагами, увенчанными государственным российским гербом. Все улицы столицы были также украшены флагами двух наций. По прибытии поезда, оркестр грянул 'Боже Царя храни'. Признаться честно мне стало даже не по себе, когда я выходил на перрон, в окружении охраны и свиты. Повсюду куда устремлялся взгляд, были толпы народу, едва сдерживаемые тонкой нитью лондонских бобби. Толпа гудела, то там, то здесь раздавались как приветственные, так и оскорбительные выкрики. Мой приезд и слухи про возможную помолвку, уже просочившиеся в прессу, пробудили в английском обывателе противоречивые чувства. С одной стороны мое сватовство к принцессе Луизе было встречено одобрением и даже радостью, с другой… последнее эхо Крымская война отгремело лишь 8 лет назад. В сердцах англичан слишком ярка была память об 'атаке легкой кавалерии'[13]… Хотя мне показалось, что кое-где в толпе наряду с русскими и британскими колыхались и красно-белые польские флаги. Да доносящиеся выкрики «freedom to Poland» со славянским акцентом наводили на определенные мысли. Я конечно знал, что в Лондоне регулярно проводились большие митинги 'солидарности с Польшей' с участием всех 'великих' политэмигрантов – от Маркса до Герцена с Бакуниным, собираются деньги для повстанцев, газеты полны сочувствующими повстанцам статьями. Но одно дело знать, другое видеть. Надо с этой ситуацией что-то делать, поставил я себе мысленную зарубку.
Но официальные лица Британской Империи были на высоте. На перроне меня встречал старший брат принца Альфреда Эдуард с другими членами королевской семьи. После самого дружеского приветствия с их стороны Его Величества, я раскланялся с другими моими будущими родственниками и некоторыми из присутствовавших английских военных чинов.
Когда торжественная встреча уже подходила к концу принц Альфред, наконец, перехватив демонстративно бросаемые мной любопытные взгляды на виднеющиеся вдалеке мачты кораблей, обратился ко мне:
– Ваше Величество интересуется флотом? – 'Ну наконец-то!' – подумал я. 'А то пришлось бы самому разговор начинать!'
– Для вас просто Николай. И отвечая на ваш вопрос – да интересуюсь. Успехи Британских кораблестроителей по достоинству оценены в России, да и Королевскому флоту по прежнему нет равных в мировых водах, – с искусно подделанным восхищением прибавил я.
