Расплата по счетам (СИ) - Романов Герман Иванович
Так что командующий у себя в кабинете долго говорил с мичманами Власьевым и Дудоровым, командирами «полуподводных» лодок под первым и вторым номером, недавно ставших «рыбами» обитающими в сибирских реках — «Таймень» и «Хариус», перед тем как отправить их на чрезвычайно опасную операцию, к которой тщательно готовились вот уже две недели. А замысел был прост — повторить набег 29 июля, только на этот раз не миноносцами, а двумя субмаринами, находившимися в Порт-Артуре. Первая была доставлена еще до войны на датском пароходе «Дагмар», одна из многочисленных подводных лодок системы Джевецкого, движущихся под водой благодаря ручному приводу, который двигали ногами два члена экипажа. И вот этот «движитель» командующий флотом сразу отверг — скорость с пару узлов, движение полтора часа, не больше, после чего экипаж нуждался в продолжительном отдыхе, хотя в качестве «двигателей» отобрали самых крепких и выносливых матросов из числа добровольцев.
Вторую лодку строили по одобрению погибшего позже контр-адмирала Витгефта, и она была значительно крупнее — двадцать пять тонн водоизмещения вместо восьми тонн у «Хариуса». Автором проекта был техник железнодорожных мастерских в Дальнем Налетов, известный изобретатель велосипеда оригинальной конструкции и множества механических игрушек. А предложил он не просто субмарину, а подводный минный заградитель, способный скрытно под водой доставить к вражеской гавани четыре мины, и там выставить. На эту идею Михаила Петровича подтолкнуло зрелище гибели подорвавшихся у Порт-Артура на минах броненосцев. Вот только гальванические батареи оказались непристойно слабыми, с малой емкостью, и не обеспечивали нужную дальность плавания.
Проблему решили по примеру, предложенному лейтенантом Яновичем на Балтике. В июле прошли испытания одной из лодок Джевецкого, на ней установили автомобильный мотор. Для вывода выхлопных газов установили трубу, и с принятием двух торпед, установленных «решетчато» по бортам, субмарина уходила в воду по рубку. «Нырять» она уже не могла, но на поверхности моря была практически незаметна, особенно в сумерках и ночью — отчет о испытаниях передали по телеграфу. Но он был фактически не нужен — вице-адмирал Матусевич предвосхитил его, причем привнес новшества и от себя, весьма полезные. На субмарину поставили газолиновый двигатель в полтора десятка лошадиных сил. Труб стало две — одна для вывода отработанных газов, вторая для вентиляции и подачи воздуха. По бортам установили две английские торпеды, в балластную цистерну, после их пуска, набирали воду, не давая субмарине возможности всплыть. И провели интенсивные испытания, причем лодка сама перешла из Порт-Артура в Дальний, где в заливе отрабатывала будущие действия. Также провели пробные торпедные пуски, показавшие, что ночные атаки вполне осуществимы.
Вторую лодку, более крупную, спешно достроили по приказу контр-адмирала Григоровича, также поставив на нее газолиновый двигатель, оказавшийся в порту, но более мощный — в два десятка лошадиных сил. Установили две бугельные установки для пуска торпед, и экипаж состоял не из трех моряков, а четырех — самого изобретателя зачислили в экипаж помощником командира мичмана Власьева. Причем сам командующий предпринял «хитрый маневр» — имеющего классный чин техника Налетова поначалу призвали на военную службу в гарнизон, и генерал Стессель, имеющий на то право, произвел его в зауряд-прапорщики, как имеющего образовательный ценз, и служащего в железнодорожном батальоне. «Зауряды» не являлись офицерами, хотя погоны имели прапорщиков, но поверху шли лычки, показывающие, что они лишь кандидаты на производство в первый офицерский чин, и занимают соответствующую ему должность. Вообще-то вопрос могли решить быстрее, дав погоны военного чиновника, но тогда проблем бы добавилось, ведь Налетова тут же откомандировали в распоряжение флотом, на котором, в отличие от армии, пока не имелось «зауряд-офицеров», только ждали императорского указа на этот счет. А так все получилось как нельзя лучше — Матусевич оформил перевод приказом, и у него на эскадре появился первый «зауряд», тут же официально прикрепленный к отряду миноносцев, куда для сохранения секретности перевели его «Таймень», и «Хариус» мичмана Дудорова. Мичман Власьев стал командиром первой субмарины и возглавил отряд, который к октябрю должен был пополниться третьей лодкой, уже настоящей субмариной — по железной дороге из Петербурга во Владивосток отправили «Форель» с подготовленным экипажем…
— Вот он, это «Фудзи», — негромко произнес Власьев, разглядывая стоящий на якоре корабль. Ошибки быть не могло — двухтрубный броненосец, массивные башни, мачты. И стоял он на том же самом месте, о котором сообщили ему перед выходом — наблюдение за британской гаванью велось постоянно. А вот «Ниссина» не было на месте, сколько Власьев не вглядывался в темноту — на месте «гарибальдийца» стоял двухтрубный крейсер, в котором угадывался «Такасаго», зачем-то вернувшийся в английскую гавань. Или крейсер пришел для сопровождения броненосца, который готовится перейти в Сасебо — ведь куда-то делся «Ниссин», или он ушел вечером из базы.
— Сергей Николаевич, мы опоздали — «гарибальдийца», судя по всему, тут нет. Я не вижу корабля с разнесенными трубами и мачтой между ними.
Налетов говорил тихонько, будто их кто-то мог услышать из вахтенных японцев, хотя до броненосца оставалось идти шесть-семь кабельтовых. Дошли до Вей-Хай-Вея без проблем — у двух трофейных японских миноносцев германской постройки, но под китайскими флагами, на буксире. «Драконов» вывесили из рациональных соображений — у китайцев имелись такие кораблики. Причем это было уже третье «плавание» — все запомнили очертания береговой полосы, и расположение островов и кораблей в британской гавани. А вот атаки были отработаны в Талиенванском заливе, благо там хватало пространства для маневра и пароходов, что изображали из себя цели. По броненосцу «Таймень» должен был выпустить обе торпеды, и если взрывов не будет, а такой афронт больше чем возможен, то вслед за ним атаку повторит «Хариус». Если же произойдет подрыв, то мичман Дудоров атакует «Ниссин», а вот последнего в гавани нет. Зато имеется в наличии «Такасаго», и при удаче торпеда может и достаться ему.
— Пора, Михаил Петрович, пускайте торпеды, откиньте бугеля.
— Готово, — через полминуты отозвался Налетов, что внутри с кондуктором производил необходимые манипуляции. А корпус броненосца вырастал на глазах, мичман напряженно смотрел на него, и тут же лодку подбросило — освободившись от восьми центнеров груза маленький кораблик закачался, перейдя в надводное положение. Мичман напряженно ждал взрыва, но его не происходило — возможно, торпедные взрыватели не сработали, такое бывало — соленая морская вода может выкинуть такие штуки. Минута прошла в полном молчании, но новых взрывов тоже не случилось. А это означало только одно — у Дудорова тоже не заладилось с атакой, диверсии не произошло. Но отчаиваться не стоило, требовалось возвращаться обратно. Сюда с утра припожалует русская эскадра, уже для другой демонстрации…
Подводная лодка «Форель» прибыла во Владивосток — сентябрь 1904 года. Первая в будущем подплаве Тихоокеанского флота, самая маленькая, всего двадцать тонн веса. Но именно эта субмарина, первая из построенных в Германии по инициативе самого Круппа, и подаренная им русским в ответ за большой заказ уже более крупных подводных лодок, стала «родоначальником» всех «U-bot» кайзерлихмарине и кригсмарине…
Глава 41
— Чуть нового международного скандала не вышло, потопи наши «подводники» один из «Канопусов», что встал на место уведенного «Фудзи». Но что теперь скажут англичане, когда в противоторпедных сетях они своего собственного производства самодвижущие мины обнаружат⁈
Матусевич был раздражен и обозлен не на шутку, виня во всем себя — он ведь предполагал, что японцы уведут два своих броненосца из Вей-Хай-Вея, не могут они их там оставить в положении интернированных, ведь тогда война фактически будет проиграна страной Восходящего Солнца. И это не в британских интересах, причем открыто передать свои корабли Англия не может, ведь неминуемо грянет скандал — сейчас все мировые державы пытаются сохранить видимость строгого соблюдения нейтралитета. Но эти два уведенных корабля нарушат равновесие с небольшим преимуществом России, как только их окончательно отремонтируют и они войдут в строй. У японцев к концу сентября будет десять кораблей линии против девяти русских, «Севастополь» будет находиться в доке не менее месяца, но надеяться что потерявший скорость броненосец можно будет поставить в боевую линию, не приходилось. Максимум, с ББО «Адмиралом Витгефтом» составят отдельный отряд, тот отвели в Порт-Артур и вчера поставили в док вместо «Баяна», отремонтированного в чрезвычайно короткий срок — но так и работы на нем велись круглосуточно.
