Владимир Шевелев - Все могло быть иначе: альтернативы в истории России
Действительно, в художественной литературе о начальном периоде войны было написано немало. Знаменитый в свое время роман Николая Шпанова «Первый удар», впервые появившийся в 1936 г. и повествующий о грядущей молниеносной победе над агрессивным германским фашизмом, вскоре был переиздан не где-нибудь, а в воениздатовской «Библиотеке командира». Другая нашумевшая книга того же жанра, роман Павленко «На Востоке» (1936), в течение трех последующих лет выдержала более десяти изданий. Оба автора описывают сокрушающий удар Красной Армии по врагу.
Реальность альтернативы 1941 годаРежим, установленный большевиками, был нацелен на «мировую революцию». В рамках этой логики Сталин действовал точно и неотвратимо. Беспощадное подчинение крестьянства; индустрия, возведенная на рабском труде, как вольных, так и зэков; создание гигантской армии и первоклассного вооружения, — и все это с невероятной скоростью. Важную роль играла репрессивная система, исключившая хоть какие-то намеки на сопротивление, неподчинение и инакомыслие. Советская военная промышленность была нацелена на выпуск главным образом наступательных, а не обронительных вооружений. В 1930-е гг. становится массовой подготовка парашютистов-десантников, а этот род войск предназначен для наступательных, а не оборонительных операций. В конце 1930-х — начале 1940-х гг. создаются и усиливаются особые войска НКВД (мотострелковые дивизии), предназначенные не столько для военных, сколько для репрессивно-карательных действий с целью «освобождения» Европы от помещиков и капиталистов.
Пропагандистская машина была нацелена на будущую войну. В литературе 1930-х гг. не было той противоречивости и недосказанности, которая содержались в высказываниях высших лиц правительства. На главный вопрос, к какой войне готовилось сталинское руководство, она давала ясный ответ: к войне революционно-классовой, по типу гражданской, во всемирном масштабе. Такие представления о последствиях грядущей войны не были плодом творческого воображения авторов, но являлись отражением утвердившейся в партии концепции и, кроме того, взглядов самих художников слова, прекрасно понимавших, в какую эпоху им выпала честь жить и творить. Писатель В. Киршон, например, в ответ на утверждение одного французского публициста о сходстве того пафоса и энтузиазма, которые переживала советская молодежь, с пафосом поколений, совершавших великие крестовые походы или завоевывавших мир в войсках Наполеона, категорично заявлял, что ничего подобного раньше не было и не могло быть. «Поймите, что все эти завоеватели, о которых вы говорите, меняли границы территории, — мы меняем границы истории, точнее — мы начинаем настоящую историю человечества».
Активно работало на милитаризацию страны и песенное творчество. По мере приближения войны воинственный пафос песен повышался.
Вся страна распевала песни из фильма «Трактористы», «На границе тучи ходят хмуро» и о танкистах:
Броня крепка, и танки наши быстры,
И наши люди мужеством полны!
В строю стоят советские танкисты,
Своей любимой Родины сыны.
Гремя огнем, сверкая блеском стали,
Пойдут машины в яростный поход,
Когда нас в бой пошлет товарищ Сталин
И Первый маршал в бой нас поведет!
Апофеозом военной истерии был фильм «Если завтра война…», о том, как Красная Армия шутя отбрасывает зарвавшихся агрессоров, посягнувших на священные рубежи. Там была песня, которую также подхватила вся страна:
Если завтра война, если завтра в поход,
Если темная сила нагрянет,
Как один человек, весь советский народ
За свободную родину встанет!
Полетит самолет, застрочит пулемет,
Загрохочут железные танки,
И линкоры пойдут, и пехота пойдет,
И помчатся лихие тачанки!
В целом мире нигде нету силы такой,
Чтобы нашу страну сокрушила!
С нами Сталин родной и железной рукой
Нас к победе ведет Ворошилов!
В 1939–1941 гг. Молотов, Жданов, Щербаков, Мехлис — ближайшие соратники Сталина — уверенно говорили о «расширении границ социализма» на крыльях будущей войны. 1 октября 1938 г. на совещании пропагандистов Москвы и Ленинграда Сталин заявил, что «бывают случаи, когда большевики сами будут нападать»[197].
19 августа 1939 г. состоялось секретное заседание Политбюро, где Сталин заявил о необходимости подписания договора с Германией. Позднее, в конце ноября 1939 г. во французских газетах было опубликовано сообщение агентства «Гавас» с изложением речи Сталина на этом заседании Политбюро. Моментально в газете «Правда» появилось опровержение «О лживом сообщении агентства «Гавас». По этому поводу В. Суворов высказался так: «Агентство «Гавас» раскрыло самые сокровенные намерения Сталина»[198]. Подтверждение подлинности сообщения агентства «Гавас» о речи Сталина можно найти в книге Уинстона Черчилля «Надвигающаяся буря»: «Вечером 19 августа 1939 г. Сталин объявил Политбюро о своем намерении подписать с Германией пакт».
Начинается психологическая мобилизация на войну. Закрепощение крестьян, осуществленное в ходе насильственной коллективизации, дополняется закрепощением рабочих и служащих. 26 июня 1940 г. появляется указ «О переходе на восьмичасовой рабочий день, семидневную рабочую неделю и об укреплении трудовой дисциплины». 21 октября опубликован указ «О запрещении самовольного перехода инженерно-технических работников, мастеров, служащих и квалифицированных рабочих на другое место работы». Отныне о свободе, даже если ее отдельные островки до этого были в стране, где «жить стало лучше, жить стало веселее», следовало напрочь забыть.
Вернемся к нашим «вождям», по терминологии Гитлера, к «еврейско-большевистским правителям».
3 июля 1940 г. Молотов заявил: «Вторая мировая война позволит нам завоевать власть по всей Европе».
8 марта 1941 г. принимается постановление СНК о скрытой мобилизации.
В мае 1941 г. Генштаб подготовил и представил на рассмотрение Сталина «Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками». Предлагалось: «Упредить противника в развертывании и атаковать… Стратегической целью действий войск поставить разгром главных сил немецкой армии… и выход к 30 дню операции на фронт Остроленка — Оломоуц… Для того, чтобы обеспечить выполнение изложенного выше замысла, необходимо:
1. Произвести скрытое отмобилизование войск под видом учебных сборов офицеров запаса.
2. Под видом выхода в лагеря произвести скрытое сосредоточение войск ближе к западной границе.
3. Скрытно сосредоточить авиацию на полевые аэродромы из отдаленных округов и теперь же начать развертывать авиационный тыл».
Документ разработан и написан от руки черными чернилами генерал-майором Василевским, заместителем начальника Генерального штаба, поправки внесены первым заместителем генерал-лейтенантом Ватутиным. Оставлено место для подписей начальника Генштаба Жукова и наркома обороны Тимошенко. Обе подписи отсутствуют, но это совсем не значит, что документ не был доложен Сталину. По мнению писателя и историка Э. Радзинского, перед нами типичный рукописный черновик (подлинник, скорее всего, был уничтожен во время регулярных чисток архивов, ибо не должен был сохраниться документ, свидетельствующий о планах нападения СССР на Германию)[199].
5 мая 1941 г., выступая перед выпускниками военных академий, Сталин прямо сказал: «Дело идет к войне, и противником будет Германия». Он заявил: «Произошла коренная перестройка армии и ее резкое увеличение», привел точную цифру — 300 дивизий — и сообщил: «Из них треть — механизированные». После выступления, уже во время банкета, Сталин пояснил: «Теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны, — теперь надо перейти от обороны к наступлению. Проводя оборону страны, мы обязаны действовать наступательным образом». После этого пропаганда стала более агрессивной, особенно внутри Красной Армии. К примеру, проект директивы «О задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время» содержал такую формулировку: «Все формы пропаганды, агитации и воспитания направить к единой цели: политической, моральной и боевой подготовке личного состава к ведению справедливой, наступательной и всесокрушающей войны»[200].
14 мая нарком обороны Тимошенко отдал приказ о досрочном выпуске курсантов военных училищ и немедленном направлении их в войска. 15 мая Жуков представил Сталину проект указа о дополнительном призыве в армию 800 тыс. запасных под видом учебных сборов, отнеся это мероприятие на конец мая — начало июня.
