Андрей Посняков - Сюзерен
— Ах ты так, так, да? Мххх… ну получи, чтоб тебя разорвало!
— Посмотрим еще, кто из нас получит… Ишь ты, пьяницей обозвал, пес!
— Кто пес? Я?!
— Ты, ты… ага!
— А вот тебе! Вот!
— А-а-а-а!!!
Неспешно поднимавшийся в гору паломник — монах в рясе с накинутым на голову капюшоном, — покосившись на прокатившуюся мимо шляпу, с укоризной глянул на драчунов, поправил висевшую на левом плече котомку и, бросив в рот горсть тыквенных семечек, свернул на козью тропу.
— Думаю, нам нужно искать монаха, — нагнав красавчика, осмелился дать совет один из воинов — широкоплечий малый с мосластым, каким-то лошадиным лицом.
Халед с усмешкой скосил глаза:
— Нам нужно искать и монаха, и волков. Так, чтоб они были вместе… хотя бы по слухам.
— Но…
— Ибо паломников здесь столько, что мы никогда не отыщем нужного. Ну? — лжекабальеро грозно взглянул на воина. — Какую глупость ты хотел бы сказать еще, любезный Заир?
— О, господин мой, позволю себе все же кое-что предложить для пользы нашего дела, — упрямо сверкнул глазами Заир. — Тот рыбак, посланец Мардара, говорил, что Он… — Слово «Он» воин выделил интонацией, хотя его холеному господину и так было понятно, о ком идет речь. — Он убивает, как волк, разрывает горло… не руками же ведь? И когтей у него нет.
— Я всегда знал, что ты далеко не глупец, мой верный Заир. — На тонких губах кабальеро заиграла улыбка. — Потому и держу тебя своей правой рукой.
— Господин! Уверяю, вы не…
— И об умениях столь нужного нам упыря-гуля я тоже подумал, все ж не глупее тебя.
— О Аллах, всеблагой и всемилостивейший! — Вытянутое лицо Заира внезапно исказил страх. — Так вы думаете, тот, кого мы ищем, — гнусный кровопийца — гуль! Так как же мы с нечистой силой справимся?
— Он не гуль, успокойся, — внимательно поглядывая по сторонам, сказал Халед. — Если б был гуль, Мардар нас бы предупредил, да и, скорее всего, не послал бы, явился бы сам. Не-ет, это человек… человек по виду, обликом, телом, и лишь душой — хищный и кровожадный зверь.
— Ва, Аллах, — сложив руки на груди, Заир набожно поднял глаза к небу. — Можно я скажу откровенно, мой господин?
— Говори уж, коль начал! — Кабальеро прищурился, поправив висевший на поясе меч в узких, отделанных серебром ножнах. — Впрочем, я, кажется, знаю, о чем ты хочешь сказать… О Мардаре, не так?
— Так, господин, — погладив по гриве коня, кивнул воин. — Об этом проклятом колдуне… и о том гнусном нелюде, кого мы ищем. Клянусь поясом Пророка, я бы просто убивал неверных, где бы только их ни увидел! Но связаться с колдуном…
— Страшно? — язвительно скривил губы Халед.
— Я не трус, господин, вы зна…
— Да, я знаю. Но и ты пойми, Заир, и вы все поймите — просто убивать мало! — взволнованно сверкнув глазами, красавчик придержал дернувшегося было коня. — Нужно спасти Гранаду. И вернуть Сеуту — нашу несчастную родину. А кяфиры — неверные — сильны, очень сильны, и вы все знаете, что помочь нам может только чудо… или черный колдун! И мне все равно, кого использовать. — Халед сорвался на крик, сам того не замечая. — Все равно — пусть колдун, нелюдь, злобный ифрит или гуль, да хоть сам шайтан! Лишь бы помогло, лишь бы! А кто так не думает — может идти на все четыре стороны. Есть такие?
При этих словах все воины спешились и разом повалились на колени в серую дорожную пыль.
— О господин, мы никогда не предадим вас! — стукнув себя кулаком в грудь, Заир горделиво расправил плечи. — И отстоим Гранаду, и вернем свою родину, мы хотим этого ничуть не меньше, чем вы! Просто… вы и сами заметили, что и мы не глупцы, и только хотим знать больше из того, что передал вам рыбак от кол… от Мардара. Вместе ведь легче придумать, как изловить.
— Хорошо. — Молодой господин спокойно кивнул и даже улыбнулся, глядя на своих верных воинов, немногих оставшихся в живых после штурма Сеуты, единственных, кому еще доверял. — Пусть будет так. Встаньте же с колен! Говорите… Ах да, прежде вы хотели послушать, что ж… — Халед сдвинул брови, припоминая. — Этот гуль… нелюдь… он должен быть где-здесь, рядом, где смерть — там и он. Вроде бы рвут людей волки, но нет… хотя вы это уже знаете… Что еще?
— А нет ли каких-нибудь примет, мой господин? Ведь нелюдь выглядит как человек. Каков он — толстый или худой, высокий или низкий, с бородой или, может быть, без?
— Не знаю. Об этом Мардар не сказал… но он передал с рыбаком другое… — Сунув руку в переметную суму, кабальеро вытащил оттуда небольшой флакон из толстого голубого стекла, какие делали когда-то в Египте. — Это снадобье нелюдь должен выпить… и тогда он сделает для нас все, что нужно. А что нужно — вы знаете.
— Выкрадет Черную Деву! — стукнув себя кулаком в грудь, восторженно выкрикнул Заир. — Но… выкрадет ли? Подействует ли снадобье?
— Если не подействует, мы нелюдя убьем, — спокойно пояснил Халед. — Зачем он нам тогда нужен?
Заир вдруг сверкнул глазами:
— А мы сами? Разве мы сами не можем ее похитить? Напали бы на монастырь и…
— В том-то и дело, что не можем, — грустно улыбнулся красавчик. — Думаете, никто не пробовал?.. Даже сами неверные захотели перенести Деву на другое место, в Манресу…
— И… что?
— Не удалось! Ее могут выкрасть очень и очень немногие… так говорил Мардар.
— Немногие… и тот… халиф неверных?
— Да, и тот бы мог. Но мы его упустили, увы… Тем более Мардар просил пока халифа не трогать. Нам остается только нелюдь. — Халед приосанился: — Да, мы не ведаем его облика, но хорошо знаем его внутреннюю суть и вполне можем представить все его действия. На этом и будем ловить. Только бы поскорей найти — где. В Террасе расходимся, посидим в майхонах, послушаем разговоры… Можете даже выпить вина — Всевышний простит вас ради благого дела!
* * *В Террасе люди Халеда ибн Хасана встретились со своим господином уже к концу дня, на постоялом дворе, расположенном на самой окраине, у полуразрушенной, построенной еще римлянами, стены.
— Вот ведь народ! — Сидя в саду, красавчик покосился на старинную кладку и одобрительно поцокал языком: — Язычники, а как строили! И не только стены, дороги, но и государство — Империю! Впрочем, и наши халифы когда-то… О Всевышний, ведь вся Испания еще не так давно была нашей… Почти вся! Мы вернем это время, клянусь! Ну, — Халед окинул столпившихся вокруг воинов быстрым пронзительным взглядом, — докладывайте! Начни ты, Заир.
— В тавернах болтают, будто совсем недавно волки порезали пастушков где-то неподалеку…
— Э, Заир! — недовольно прервал красавчик мавр. — Что это за слова такие? «Недавно», «где-то», «неподалеку»… Не должно быть таких слов!
— Я понял, — кивнул воин и тут же поправился: — Четыре дня назад, на заливном лугу в трех римских милях к востоку от южных ворот, были найдены мертвыми трое отроков возрастом от двенадцати до шестнадцати лет, и у всех троих разорвана шея. По словам служки, им просто вырвали кадыки.
— И?
— И никого вокруг не видали, но слышали волчий вой.
— Понятно, — сухо кивнув, Халед ткнул пальцем в следующего: — Теперь ты.
— Три дня назад в десяти милях к северу, у деревни Сан-Себастьян, точно так же растерзали девушку-крестьянку.
— Ты!
— Два дня назад… в пятнадцати милях… двое подпасков…
— День назад у южных ворот — заснувшего под деревом пьяницу…
— Ну, это, может быть, и в самом деле волки. Или, скорее, бродячие псы. Достаточно! — покривив губы, Халед ибн Хасан жестко прищурился. — Вы не узнали почти ничего! Что смотрите? Увы, это так. Завтра же отправитесь обратно в таверны… Вижу, вы именно этого и хотели?! Вам так понравилось пить вино? Еще бы…
— О господин, прошу, не оскорбляй нас понапрасну, — с глубоким поклоном вступился за всех Заир. — Мы просто делали то, что ты велел.
— А подумать своей головой было лень?! — С презрением дернув шеей, Красавчик повысил голос: — Да, мы знаем, где и кого убили, догадываемся кто, и я даже могу предположить — как… Но, может быть, есть что-то общее между жертвами? Кроме того, что все они — простые, беззащитные люди… Ах, нелюдь вовсе не глуп и не ищет трудных путей! Ищите! Спрашивайте! Не знаю — что! Может, все убитые как-то похоже себя вели… или похоже выглядели… Ищите!
* * *И снова вечер, но уже на следующий день, и снова сходка у римской стены в дальнем углу сада, и — приглушенные голоса воинов, внимательный взгляд Халеда…
— Те, трое, были одеты в рубища, двое — светловолосые, один — с темными кудрями…
— Та несчастная девушка, крестьянка… одета в обычное платье, босая, волосы светлые, карие глаза…
— Двое подпасков… одеты… волосы светло-русые, глаза…
Выслушав всех, красавчик ненадолго задумался и, удовлетворенно кивнув, обвел своих верных людей враз повеселевшим взглядом:
