Стоп. Снято! Фотограф СССР. Том 2 (СИ) - Токсик Саша

— Слышала? — радуется голос. — шуршит где-то…

Они начинают пробовать все двери, одну за другой, приближаясь к нашей. Везде закрыто, и голоса не скрывают своего разочарования.

— Димон не то что Толик… — сплетницы уже возле самой двери, — тот ни рыба ни мясо… И что Танюха в нём нашла?

— Да она всю свадьбу на него и не смотрит… с фотографа городского глаз не сводит…

— А он хорошенький, хоть и молоденький совсем! — заявляет первая, — так бы его и затискала!

— Деловой такой… командует ходит… — соглашается вторая, — у меня от него аж мураши по спине.

— И у меня мураши!

Натаха от возмущения мычит мне в ладонь. Ревнует, не иначе.

— Точно! Здесь шуршит! — голоса приближаются и замирают прямо за дверью.

— А чего она за Толика пошла, раз на других заглядывается?

— Так брюхатая она!

— Брешешь?!

— Верно говорю, — обижается голос, — и говорят не от Толика, а от…

— Погоди, тут вроде открыто…

Изо всех сил наваливаюсь на свидетельницу сверху, пытаясь удержать парту на месте. Дверь утыкает в неё и дальше не идёт.

— Застряла, — говорят с той стороны. — Рассохлась, наверное. Помоги толкнуть.

Два крепких девичьих плеча давят из коридора. И это не городские “кисейные барышни”, а те, что “коня на скаку”.

Я изо всех сил давлю обратно, удерживая дверь на месте. Отлично представляю себе, что будет, если нас запалят, так что мотивация у меня хорошая.

Но моё действие имеет и побочный эффект. Натаха вдруг начинает ёрзать подо мной, а потом впивается мне в запястье зубами. Её накрывает оргазм.

Внутри у неё все сжимается, и я, не выдержав, кончаю сразу вслед за ней.

Кровь с каждым ударом сердца гремит в ушах. Тишина стоит такая, что, кажется ,этот грохот в моей голове слышен даже за дверью.

— Тоже закрыто, — разочарованно заявляет голос.

— А что шуршало тогда? — удивляется второй.

— Крыса, наверное…

— Фу, ненавижу крыс…

— А говорили, что наверх пошла.

— Наврали… пошли во дворе поищем.

Мы не двигаемся с места. Даже не шевелимся до тех пор, пока шаги не затихают внизу.

— Ты как? — спрашивает Натаха.

— Как в космос слетал, — говорю чистую правду.

— Вот сучки, — возмущается она, — всем кости перемыли. Ты про Танюху не верь. Она на турбазе в прокате работает, на выдаче инвентаря. Вот и болтают про неё дуры всякое. От зависти в основном. Место-то блатное. А с Толиком они со школы вместе. Вот только мать не одобряла раньше.

— А теперь одобряет? — удивляюсь.

— Теперь, да, — рассказывает Натаха, — сначала на автобазу его устроила, а потом к себе в райком продвинула, начальство возить.

— И с чего такая любовь проснулась?

Свидетельница только пожимает плечами.

— Нам надо по очереди спуститься, — она уже деловито поправляет платье. — Сначала я пойду, разведаю всё, а ты уже…

Крики внизу становятся громче. Да что у них там случилось? Приоткрываю дверь и прислушиваюсь.

— Невесту! Невесту украли!!! — доносится снизу.

— Проворонила, — говорю, — свидетельница. Хотя там же Дима следить должен.

— Неа, не следит, — простодушно заявляет легкомысленная Натаха.

— Я ему нарочно водяры принесла из дядь Мишиных запасов, чтоб он нам здесь не мешался. Он сейчас, небось, в клюку.

Я аккуратно выглядываю в окно. Народ перед крыльцом бегает в неподдельной панике. На свадебные забавы, за которые потом приходится отдуваться свидетелям, происходящее совсем не похоже.

— Пошли, — предлагаю, — нас сейчас никто не заметит.

— Где ты была?! — кидается к Натахе Светлана Юрьевна. — Ты Татьяну когда в последний раз видела?! Да что же это вообще творится на белом свете?!

Как только мы оказываемся внизу, нас подхватывает водоворот событий. Странным образом, я оказываюсь самым трезвым из присутствующих. А неожиданно возникшая и тайная для всех, но явно ощутимая эмоциональная связь с Натахой превращаем меня чуть ли не в исполняющего обязанности свидетеля.

Все гости, ещё не потерявшие способность передвигаться высыпают на улицу и собираются у крыльца. Даже Димон выползает из за стола и повисает на плечах у корешей. Правда взгляд у него мутный и без проблесков сознания. Хороши свидетели. Один пропил невесту, вторая “пролюбила”.

Жених на вид почти трезв, но морально подавлен.

— Пацан подошёл какой-то, — рассказывает он, — мелкий шкет, незнакомый… Попросил Танюху на улицу выйти… мол, поздравить её хотят… а зайти стесняются… я подумал, может, из соседей кто…

— Да кто из них стесняется? — накидывается на него свежеиспечённая тёща, — ты на них сам погляди!

Она тычет рукой на столы, за которыми выпивает и дремлет совершенно разномастный народ. Стеснением здешние соседи явно не страдают.

Анатолий от её крика втягивает голову в плечи.

— Думаю, это шутка какая-то… — бормочет он, — гости пошутили… на свадьбах же всегда невест воруют…

На шутку происходящее похоже всё меньше. В краже невесты никто не признаётся. Условий свидетелям не выдвигает, танцевать или пить в качестве выкупа от них не требует.

— Он и украл! — тычет в меня пальцем тётка с тремя подбородками и ярко-красными бусами под ними.

— Я?! — изумляюсь такому предположению.

— Курей кормлю вчерась под вечер, — рассказывает она, — смотрю, к Таньке в окно кто-то лезет. А сейчас вижу — точно он! Я штаны евонные запомнила! У наших таких ни у кого нет!

На мне скрещиваются недобрые взгляды. Гости ощутимо сдвигают плечи и я чувствую себя словно в ловушке.

— Не мог он! — заявляет Натаха!

— Почему это не мог?! — тычет в меня пальцем жених.

Идея того, что кто-то за день до свадьбы лазал в окошко к его ненаглядной, Анатолию чрезвычайно не нравится.

— Я с ним… я его… — Натаха теряется, — видела его… он один был…

— Где был?! — встревает Димон.

У него заплетаются и ноги, и язык, но мысль он ухватывает цепко. Натаха смотрит на меня виновато, но я и сам понимаю, что наше алиби не стоит выеденного яйца.

— Я всё видел! — проталкивается Женёк. — Мы тут с Олей в сторонку отходили… она мне достопримечательности показывала… — он слегка краснеет, — и тут гляжу, невеста идёт…

Женька держит за руку остроносая, довольно симпатичная девица. Вид у неё, как и у Женьки, растрёпанный и довольный.

— Я — Юля, — сообщает она.

Неугомонная натура моего приятеля помогает восстановить ход событий. Выясняется, что невеста отошла поговорить на соседнюю улицу с незнакомым парнем. Сначала беседовали мирно, потом на повышенных тонах, а в итоге парень запихнул невесту в УАЗ-буханку, следом запрыгнул сам и скрылся в неизвестном направлении.

— Может, он врёт?! — говорит Димон, — Может, они оба с фотографом заодно?!

— Димочка, ну что ты такое городишь?! — наседает на него Натаха, умудряясь при этом мне подмигивать. — На уважаемого человека напраслину возводишь. Вон и Юлька видела, как Танюху увезли…

Длинноносая меланхолично кивает.

— Может, и её подговорили, — бурчит Димон, но его уже не слушают.

Жених от волнения раздувает ноздри. С него слетает растерянность, словно до этого момента он только притворялся рохлей.

— Парень выглядел как? — спрашивает он.

— Высокий, черноволосый, кучерявый… — вспоминает Женёк, — на свадьбе я его не видел.

Я вижу, как мрачнеет мать невесты, словно это описание ей кого-то напоминает. А вот жениху оно, похоже, ни о чём не говорит.

— Номер заметил? — продолжает Анатолий.

— Тряпкой был замотан… Светло-серая, переднее крыло помято и слева стоп-сигнал не горит.

— На турбазовскую похожа была, — говорит кто-то, — там похожая буханка в хозяйстве есть.

— У той все фары горят, — возражают ему, — а такая без фары на маслозаводе.

— Так у той крыло не помятое…

— Так может помяли?

— А, может, фара перегорела!

— Надо ехать, — решительно говорит Анатолий.

— Куда ты попрёшься? — заступает ему дорогу Авдеева.