Алексей Лукьянов - Цунами. Книга 2. Узел Милгрэма
— Ты идиот, кто так делает предложения! Ну конечно я согласна! — завопила на другом конце пляжа обезумевшая Викса и уронила в песок Юсю.
Именно с этого момента жизнь вокруг нас завертелась с утроенной скоростью. Девушки постоянно куда-то мотались вдвоем или с Лэйлой. Приносили в лабу стопки каталогов с платьями, заставляли выбирать букеты цветов, оттенки лент и музыкальное сопровождение. И если с одной стороны это было хорошо, потому что им было чем занять себя, а значит, не отвлекать нас от работы, с другой стороны (да что там, со всех четырёх сторон, и изнутри, и снаружи) наш строгий мужской сарай был превращен в филиал свадебного агентства.
— Я вроде еще не женат, — задумчиво сказал Юся, — а от семейной жизни уже немного подустал…
И хотя я искренне любил свою невесту, где-то в глубине души я все еще не мог смириться, что Викса досталась именно ему. Не знаю, что на меня нашло, а только после этих слов я взял со стола спаянную схему и запулил ее в окно.
— Тебя, я смотрю, тоже, — невозмутимо продолжил Юся.
— Сволочь ты… Она же тебя любит, — с глупой обидой сказал я.
— Я тоже очень ее люблю, — ласково успокоил меня Юся, — но личного пространства не отменяет даже сильная любовь. Тьфу, сколько пафоса.
Как же, держи карман шире. С Виксой о личном пространстве можно забыть…
— С Виксой о личном пространстве, конечно, можно забыть, — словно прочитав мои мысли, повторил Юся. — Ну, не отменять же из-за такой ерунды свадьбу.
Я нехотя встал с пола, вышел из сарая и разыскал в зарослях кустарника выброшенную деталь. Когда я вернулся, Юся сидел в позе лотоса, закрыв глаза, словно его мысли были где-то далеко отсюда.
— А зачем нам постоянная линза? — спросил я громко.
— Неправильно вопрос ставишь, — сказал Юся, не открывая глаз. — Меня больше интересует вопрос, как мы попали в тот Вангъял.
Вот дурак, нашёл о чём вспоминать.
— Мы прыгнули, подсказал я.
— Тонкое наблюдение истинного учёного. Хорошо, уточню вопрос: куда именно мы прыгнули? Там же пропасть голимая, полтора километра вниз, ты что, надпись не читал?
Если честно, мне тогда вовсе не до надписей было. Я тогда думал, что Далай-лама нас элементарно кинул, прости, Будда, за такие слова.
— Ты хочешь сказать, что мы в линзу попали? — спросил я.
— Узнаю брата Колю, — Юся открыл один глаз и одобрительно посмотрел на меня. — Именно в линзу, иного объяснения не вижу.
— И ты хочешь понять, откуда она там взялась?
— Да. И главное — какая именно сила её там поддерживает? У меня даже всей моей смелой фантазии и недюжинной силы научного прозрения не хватает, чтобы понять: как висит линза в воздухе, что её стабилизирует по отношению к восходящим потокам воздуха, и, что тоже немаловажно, как долго она там находится? И можно ли повторить такой фокус, используя современные технологии и ресурсы?
— Ты хочешь сделать что-то подобное? Да ты псих!
— Почему?
Я ответил честно. Наука мне больше неинтересна. Мне достаточно выходить каждый день в открытый океан, и чувствовать, что моя работа нужна людям. Не то, чтобы я думал, что учёные — дармоеды, которые только и думают, как расщепить атом и посмотреть, что будет. Просто мне надоело. Я хотел простого и понятного. Поскольку край солнца, который я увидел, оказался слишком ярким, и смотреть на него мне больше не хочется.
— Всё сказал? — Юся вернулся к работе (он как раз заканчивал монтировать очередной участок цепи).
— Всё.
И тогда сказал Юся. Сначала он предложил мне окунуться в алебастр, но не это главное. Нам не для того дали собраться вместе, чтобы гаситься вдали от великих свершений на побережье и ловить рыбку, большую и маленькую. Нас ожидает что-то более значительное. Как изящно выразился оратор — «что-то такое, блин, крутое».
— Нас ведут, Егор. Нас кто-то ведёт к совершенно определённой цели, — он опять отвлёкся и посмотрел на меня.
— Я не люблю, когда меня ведут, — признался я.
— Ты неправильно воспринимаешь вектор движения, брат Коля. Ты привык к свободному выбору, и это нормально. Но, согласись, тебя привели к весьма приличному результату. Ты сам по себе, у тебя красивая жена, ты сделал великое открытие, наконец — у тебя есть я, без которого жизнь твоя была бы скучна и однообразна. Понимаешь, к чему клоню?
— К чему?
— Вуаля!
Он победно раскинул руки над законченным прототипом.
— Не понял. Что, уже готово?
Агрегат выглядел фантастически красивым, не из этого мира.
— Клёво, правда?
Я позволил себе немного скепсиса:
— С чего ты взял, что оно заработает?
— С того, что я как-то здесь оказался. Ты же не думаешь, что я прокопал землю насквозь?
— То есть ты сейчас со всей ответственностью мне заявляешь, что ультрасовременная высокоточная аппаратура, на которую мы раньше тратили миллионы долларов на самом деле — бриллиантовая пыль в глаза? И эту твою линзу можно получить, просто вытряхнув мусорную корзину и собрав несколько скрепок в цепочку?
Юся пожал плечами.
— Во-первых, не мою, а нашу. А во-вторых — когда-то и электричество было чудом, а теперь его можно из картофеля добыть.
Я сразу вспомнил, как мы сами когда-то демонстрировали этот фокус Виксе, прямо перед веб-камерой.
— Ну, давай… Порази меня в самое сердце, — с максимально равнодушным видом сказал я, зачем-то отступив на шаг.
Юся не заставил себя упрашивать.
Больше всего это походило на эксперименты Никола Теслы, какими их показывали в кино. В воздухе пронеслись мелкие, звонко щелкающие разряды, потом в одной точке начал собираться туман, который с каждой секундой становился плотней, словно кто-то лепил снежный шар прямо из воздуха. Потом шар расползся в пятно с мутной зеркальной поверхностью, диаметром около трёх метров.
Я поймал себя на том, что стою перед линзой с раскрытым ртом, а Юся, явно удовлетворенный произведенным эффектом, решил меня добить, подошел к линзе и засунул в нее руку. Клянусь Резерфордом и Фарадеем — рука погрузилась в гладь зеркала и не появилась с другой стороны. Она словно исчезла. Юся помахал рукой вверх-вниз, потом вынул наружу и помахал уже перед моим лицом.
— Ну что, поразил? — улыбаясь до ушей, спросил он.
— Эй, вы! Ну, сколько можно уже? — раздался с улицы недовольный голос Виксы. Наши женщины… да какие, на фиг, женщины — наши девочки теряли терпение.
Я и глазом не успел моргнуть, как Юся вырубил установку и линза схлопнулась, как мыльный пузырь.
— Ни слова! — громко зашептал Юся, и наложил обе ладони на свой рот.
Где он подцепил этот жест?
Викса и Сузуме нарисовались на пороге, одинаково уперев руки в боки и нахмурив брови.
— Я очень рада, что вы вновь обрели друг друга, мальчики, но не кажется ли вам…
— Кажется! — почти закричал Юся, набрасываясь на Виксу с объятиями и выталкивая ее за пределы лабы. — Нам кажется, что мы сейчас умрем от голода!
— Что за штуку вы там построили? — Сузуме с подозрением посмотрела мне за плечо.
— Свадебный подарок, — не задумываясь, соврал я, пытаясь загородить собой нашу с Юсей фантастическую конструкцию, — мы обязательно его вам покажем… не сейчас… чуть позже.
Гостей на свадьбу пригласили тысячу человек.
Во-первых — всех родственников. Наша мать Далила весь рот открыла, когда увидела, какие мы стали красавцы. Её от нас за уши нельзя было оттащить, и нам пришлось звать на помощь Макса, её мужа. Зато нашим сёстрам до нас было весьма фиолетово, обе они увивались вокруг братьев Нури, воспитанников Мезальянца.
Во-вторых, пришлось звать всех друзей, а их у нас набралось выше крыши. Юся вызвал из Воронежа весь жилищно-эксплуатационный участок, на котором работал. Я пригласил экипаж «Ханни Лиззи» и Майка Дочефа (правда, он отказался, сославшись на здоровье, но счастья желал искренне). Юся предложил пригласить Далай-ламу, но всерьёз его, слава богу, никто не воспринял. Капитаны пришли своим ходом, с семьями.
В-третьих, мы пригласили на праздник всю деревню Кули. А это восемьсот человек.
Вся деревня, подготовкой к свадьбе и занималась — готовили закуски и напитки, собирали столы, местный священник специально выучил церемонию на русском языке. Координировала праздник Барбара Теодоровна, как наиболее опытная.
Я не знаю, как свадьбы описывать. Всё-таки мужчины такие события запоминают не сердцем, а умом, в крайнем случае — печенью (только не говорите Сузуме, она мне голову оторвёт за такие слова). Все свадьбы одинаковы.
Обе наши пары кочевали от стола к столу, слушали здравницы и прочие эклоги (особенно начальница Юси шоу устроила, как затянула поздравительную поэму, я для Сузуме переводить устал). Праздник живота и танцев.
Вот, кстати, танцы — это самое великое наше обретение с Юсей с тех пор, как мы разделились. После сна, конечно. Да, танцевали мы просто до упаду.
