Меченый. Том 3. Жребий брошен (СИ) - Савинков Андрей Николаевич "Funt izuma"
О том, что я стал «идолом» целого молодежного движения, я узнал случайно. Но, наверное, такие вещи нужно рассказывать по порядку.
— Куда едем, Михаил Сергеевич? — В начале июля я вернулся после своего «кругосветного путешествия» в Москву и вновь погрузился в текучку. Работать не хотелось, хотелось рвануть куда-то подальше от людей, уехать в горы, заселиться в самую далекую от цивилизации избушку и хотя бы пару недель вообще никого не видеть, выспаться, не читать новости и не принимать никаких решений. Позволить себе такую роскошь я, конечно, не мог — как говорится: «На том свете отоспимся».
— Давай на юго-восток сегодня, Саша. Проедем, посмотрим, а потом домой по окружной махнем, — появилась у меня с некоторых пор интересная привычка ездить домой «длинным путем». Благо пробок в эти времена в Москве не было, и город из конца в конец легко можно было проскочить минут за сорок.
— Как скажете, — водитель невозмутимо пожал плечами, хлопнул дверью, завел мотор и, активно крутя баранку, принялся выруливать из Кремля на улицы Москвы.
Катался я не просто так, а изображая «отчий» пригляд. Заходил в магазины, в кинотеатры, школы и другие общественные места. Смотрел, общался с народом, искал нарушения и недостатки.
Да просто, если честно, домой ехать не хотелось. Никто меня там не ждал, только все те же рабочие документы да штанга в подвале. От нее в некотором смысле тоже тепло было, но только в мышцах, а не на душе.
— Притормози рядом с этим гастрономом, зайдем, посмотрим, чем нынче людей кормят, — ЗИЛ потихоньку притормозил, свернул на прилегающую и припарковался под деревом. Я вышел, одернул полу пиджака и, дождавшись, когда охрана возьмет меня в «коробочку» — после случая в Кутаиси меньше чем вчетвером меня не охраняли даже дома — двинул в сторону объекта торговли.
Ну что сказать? Гастроном был вполне средненький. Переход на работу до одиннадцати часов, открытие новых магазинов, работа парней из ОБХСС, получившая полное одобрение и даже благословение от городских властей, — а еще повышение цен, которое немного «вымыло» из кошельков людей лишнюю наличность — смогли за прошедший год ситуацию со снабжением несколько исправить. Нет, продуктов не стало принципиально больше, но вместе с увеличением продолжительности работы магазинов устраивать искусственный дефицит стало сложнее. Ну и висящий в каждом магазине телефон горячей линии ОБХСС тоже мотивировал работников торговли не прятать товар в подсобке для продажи «налево» и через заднюю дверь, а выкладывать его на прилавки. Полностью побороть известные болячки это не могло — тут только электронного учета ждать, то есть еще лет пятнадцать минимум, а то и все двадцать — но чисто по субъективному ощущению стало лучше.
Ну и в целом этот визит — по Москве уже ходили слухи о причудах генсека, более того, вроде как вслед за мной подобные «выезды» начали делать и другие ответственные товарищи, что опять же мотивировало работников торговли держать себя в руках — ничем не отличался от других. Торганул лицом, пообщался с продавцами, перекинулся парой слов с посетителями. А вот на выходе случилась неожиданность.
— Пустите меня, я вниз иду. — Стоящий на входе боец «девятки» преградил путь пытающемуся прорваться мимо него пареньку. Ну как пареньку — здоровенный лось, выше меня на голову и шире в плечах, наверное, в полтора раза, только безусое лицо и какие-то еще детские черты намекали, что акселерату на самом деле лет пятнадцать-шестнадцать.
Данный диалог я услышал краем уха, уже двигаясь к выходу из гастронома. Выход представлял собой длинный, плохо освещенный коридор, из которого в стороны расходились еще какие-то двери. И вот, видимо, куда-то туда и направлялся парень.
— Куда идем, молодой человек? — Я вынырнул из темноты и с улыбкой посмотрел вверх на удивленное от такой встречи лицо парня.
— М-Михаил Серг-геевич? — Было видно, что встретить генсека и главу государства в соседнем магазине парень совсем не ожидал. Однако быстро сориентировался и предложил: — А заходите к нам в гости, парни будут в восторге.
— В гости — это куда? — Я с сомнением приподнял бровь.
— А вот у нас тут это… Зал с железом. Это… Занимаемся мы тут…
Я бросил взгляд на охранника. Тот едва заметно пожал плечами — мол, хозяин-барин. Охрану мое вот такое «хождение в народ» изрядно раздражало, однако из-за того, что все вылазки были спонтанными и непредсказуемыми, в целом они считались более-менее безопасными. Скажем так: запланированные встречи, к которым можно подготовиться заранее, в плане безопасности выглядели куда более напряженными, чем случайное посещение магазина.
Я кивнул, боец «девятки» только вздохнул, поправил полу пиджака, под которой топорщился пистолет в наплечной кобуре, и мягко скользнул вниз по лестнице. Естественно, прежде чем пускать меня в неизвестное помещение, его нужно осмотреть специально обученным людям.
Еще через минуту — на входе в магазин уже начала собираться пробка, еще немного, и нас бы из этого коридора вынесли на руках разгневанные товарищи — боец вернулся и кивком разрешил спуск.
— Здравствуйте, товарищи физкультурники!
Ну что сказать? Запах хорошей подвальной качалки ни с чем не спутаешь. Штын — как говорил один мой знакомый, «запах молодых львов» — в этом царстве железа стоял такой густой, что можно было топор вешать прямо в воздухе. Это вам не фитнес-залы из будущего с продуманной вентиляцией и прочими излишествами, тут все гораздо проще.
Из какого-то перемотанного изолентой магнитофона, стоящего в углу, херачил контрабандный Pink Floyd, по ушам то и дело били хлопки металла об металл. Несколько лампочек под потолком давали достаточно скудное освещение, но в целом убранство местной качалки разглядеть позволяли.
Прям скажем — небогато. Турники, кольца, брусья — все, что позволяет заниматься с собственным весом. Штанги и гантели, один одинокий блочный тренажер, вокруг которого кучковалась целая группа парней, делая упражнения по очереди. Никаких тебе беговых дорожек, эллипсоидов и прочих наворотов. Сплошной утилитаризм и функциональность. Зато сразу понятно, что энтузиазма у этих парней хватит на целую толпу.
— Пацаны, смотрите, кто к нам пришел, это же Горбачев! — Из-за спины выскочил тот самый парень, который наверху меня и пригласил.
Появление генсека, естественно, вызвало всеобщее оживление. Парни начали бросать штанги и гантели и подтягиваться ко мне.
— А правда, что вы тоже занимаетесь? — Естественно, последовал и такой вопрос из толпы.
— Занимаюсь, понемногу. Чтобы жиром не заплывать и от основной работы отвлекаться. Без больших успехов, конечно, — в пятьдесят лет, чтобы накачать мышцы, нужно совсем другие усилия прикладывать, не то что в двадцать, — с улыбкой ответил я.
Молодые парни от моих слов с явным удовольствием загудели. Послышались реплики, что, мол, Горбачев-то «наш человек» оказывается.
— А у нас тут ваш плакат висит. Подпишите?
— Плакат? — И вот тут оказалось, что у этих доморощенных качков на стене висит моя большая фотография, явно кустарным методом вырезанная откуда-то, с нанесенной от руки надписью: «А ты сегодня качнул бицепс?»
— Ну, ничего себе, — с одной стороны, такое народное творчество мне изрядно льстило, не зря же я упорно создавал себе образ политика «новой формации»: открытого людям, разговаривающего с молодежью на одном языке, борющегося за здоровье и в общем за все хорошее против всего плохого. Да, популизм, но ведь работает же. С другой — для человека более циничного, уже видевшего не раз, как такие «молодые и перспективные» политики превращаются в откровенных сволочей, подобная демонстрация политической поддержки от молодежи выглядела… Стыдно, что ли. — Есть у кого-то фломастер? Давайте подпишу. Мне приятно.
— А сколько вы от груди жмете, товарищ Горбачев? — Почувствовав расположение генсека, парни перешли к более интимным вопросам…
К сожалению, доставшееся мне тело Горби было в отвратительной форме. Такое ощущение — собственно, скорее всего, так было и на самом деле — что Меченый в своей жизни ничего тяжелее ложки и не поднимал. Первые тренировки были воистину ужасными: приходилось брать минимальные веса и делать много-много повторений, чтобы хоть заставить мышцы проснуться. Ну и возраст тут все же играл против меня. Все же набрать мышечную массу в семнадцать лет несравнимо проще, чем в тридцать пять, а в тридцать пять — проще, чем в пятьдесят пять. Впрочем, каких-то серьезных результатов в спорте я добиваться в любом случае не планировал — хотел просто получить тело, в котором комфортно жить. Чтобы одышка не начиналась после десяти ступенек и в глазах не темнело при вставании с унитаза.
