Ревизор: возвращение в СССР 32 (СИ) - Винтеркей Серж

Он пододвинул к себе телефонный аппарат поближе и набрал телефон приёмной второго секретаря Гагаринского райкома партии.

— Здравствуйте, Герман Владленович, — поприветствовал он его, когда их соединили. — Провели мы собрание по Головину, исключили. Партбилет его и протоколы бюро и собрания занесу вам завтра… Единственное, Герман Владленович, он, возможно, жаловаться к вам придёт, мы всё одним днём оформили, и протокол заседания бюро, и собрания…

— Да пусть приходит! — ответил Володин. — Никто ему уже партбилет не вернёт! Жаловаться он будет… Пусть попробует!

— В МГУ я тоже уже был у секретаря комсомольской организации, всё ему передал.

— Хорошо, Иван Степанович, — благосклонно ответил Володин. — Вы всё правильно сделали. Такому показному барству и пренебрежению всеми возможными нормами морали не место в нашем обществе, а среди членов комсомола и партии и подавно!

— Абсолютно с вами согласен! — поспешно ответил Кудряшов и они попрощались.

Ну, может, и не всё ещё потеряно, — подумал парторг, положив трубку. — А то уже думал, плакало моё повышение. Вроде, теперь, получается, Володин мне услугу должен за то, что я все оперативно сделал, как он велел.

Румыния. Бухарест.

Лейтенант КГБ Глушкова, сопровождающая советскую делегацию, недоумённо пожала плечами. Посмотрев вслед побежавшей за Ивлевой Наталье Суворовой, она перевела взгляд на второго сопровождающего, капитана КГБ Зорина. Он, не спеша закуривая, вышел вслед за иностранцами из гостиницы. Тех ждало такси, они сели и уехали. Капитан же остался курить на крыльце, а Глушкова, оглядевшись по сторонам, решила вернуться с остальными членами делегации в ресторан, чтобы не выделяться.

Там было шумно, громко играла музыка, о чём говорили члены делегации, было не разобрать, но, однозначно, приезд этих иностранцев не остался незамеченным. Она села у барной стойки. Вскоре вернулся капитан, сел рядом и заказал коктейль.

— И что это было, Виктор Михайлович? — спросила его тихонько Глушкова.

— Хрен его знает, — ответил Зорин. — Но вряд ли это по нашему профилю. Ни одна из серьезных западных спецслужб не решится так светить своего агента. Знают они прекрасно, что мы своих граждан на выезде пасем, в особенности если делегация приезжает на какое-то мероприятие. Надо только в общих чертах все равно разузнать, что это за иностранцы были, но это нам, я думаю, завтра же местные доброхоты из делегации во всех деталях расскажут. Вернёмся, укажем в рапорте, а дальше пусть сами разбираются, что это такое было?..

Потрясённая увиденным Наталья побежала следом за подругой к лифту, но не успела, двери лифта закрылись, и Галия уехала одна, увозя с собой невероятно красивый чемодан.

Недолго думая, Наталья бросилась к лестнице. Одержимая любопытством, она взлетела на нужный этаж, почти не отстав от лифта. Подруга даже не успела докатить свой чудо-чемодан до номера, когда она, немного задыхаясь, выскочила с лестницы.

— Галия! — на ходу начала задавать вопросы Наталья. — Это кто был⁈

— Сослуживцы родственников, — улыбнулась та, открывая номер.

— Каких родственников? — ошарашенно спросила Наталья, наблюдая, как в замедленной съёмке, как Галия поднимает чемодан на кровать и открывает его.

— У мужа сестра замужем за иностранцем, — как ни в чём не бывало ответила подруга. начиная вынимать из чемодана яркие упаковки, коробки и коробочки и складывая их на кровати. — Вот его родители подарки для всех в Москву передали…

— Ничего себе! — с горящими глазами присела рядом Наташа. — Сколько всего!..

— Ага, это явно моим мальчишкам, — перекладывала Галия коробки и упаковки, довольно быстро ориентируясь в иностранных этикетках. — Им же всё в двух экземплярах надо…

— А это что такое? — с благоговением вытащила Наталья из-под детских вещей какой-то яркий пакет.

— Похоже, сладости какие-то итальянские, — мельком взглянула на него подруга.

— Ничего себе!..

— Часто у них упаковка только красивая, — равнодушно ответила Галия. — А на вкус наши конфеты и привычнее, и вкуснее. Муж говорит, это потому, что у нас из натурального сырья все делают, а на Западе, чтобы сэкономить, начали серьезно экспериментировать с тысячами пищевых добавок.

— Не может быть, — чуть ли не с обидой посмотрела на неё Наталья, думая, что та её специально обманывает, чтобы не делиться.

— Ну, хочешь, что-нибудь откроем? Сама попробуешь и убедишься, — предложила та.

Галия выложила перед Натальей несколько красочных пакетиков и коробочек, и у той разбежались глаза. Не в силах выбрать что-то одно, она перекладывала их и подносила к носу, пытаясь почувствовать запах сквозь упаковку…

— Давай, вот эти откроем, — предложила с проказливой улыбкой Галия. — Если я правильно помню, там внутри какой-то алкоголь. И выпьем, и тут же и закусим!

— Серьёзно? Давай! — ухватилась за это предложение Наталья, и они тут же вскрыли коробку с обычными с виду конфетами в ярких блестящих обёртках.

Девчонки слопали штук по пять конфет с различными ликёрами внутри, и решили вернуться в ресторан, очень уж пить захотелось…

Не успели члены делегации обсудить эту новость и выдвинуть хоть сколько-нибудь правдоподобные объяснения произошедшему, как обе девушки, и Галия, и Наталья, вернулись в ресторан. Они тут же направились к бару, попросили по стакану минералки, были в приподнятом настроении, шутили и смеялись, а потом заиграла ритмичная музыка и девчонки отправились на танцпол, где их тут же окружили коллеги.

— Что это Галие привезли? — с нескрываемым любопытством и в тоже время беспокойством, спросила Наталью Корчагина, когда Галия отошла подальше.

— Ой, Элла Родионовна! Там такое! — сделала круглые глаза Наташка и присела, сложив руки у груди. — Как в пещере Али Бабы и сорока разбойников!

— Сокровища пиратов! — со смехом подсказал кто-то.

— Лучше! — откликнулась Наташка. — Я такого никогда в жизни не видела! Всё блестит и сверкает!..

— И что вы обо всём этом думаете, Антон? — спросила Белоусова Андриянова, выслушав очередную версию происхождения пиратских сокровищ, которые Ивлева собирается провезти в СССР.

— Да ерунда всё это. Культурные и материальные ценности так просто не ввезти, не вывезти. На первой же таможне всё арестуют. Нет там ничего такого!

— Но люди же не просто так болтают, — возразила Валерия Николаевна. — Нет дыма без огня.

— Ну, что-то ей, конечно, передали, но явно не пиратские сокровища. Что это за бред вообще? Кому только в голову пришло?..

— Эх, Антон, не романтик вы! — фыркнула, улыбаясь, Белоусова, и направилась игривой походкой к танцполу.

— Не романтик… Это почему это я не романтик? — удивлённо посмотрел он ей вслед. — Ещё какой романтик!..

Москва.

Приехал на камволку и застрял у них на несколько часов. Встретился сперва с директором фабрики Колесниковой. Обсудили с ней выполнение плана. Новая линия у них уже вовсю работала. Старую линию остановить и требовать замены они не решились.

— А куда людей девать? — спросила она. — На швейную фабрику перешло только пять человек.

Вызвали с ней главного инженера Воздвиженского.

— Давайте новую линию в две смены пустим, — предложил я. — Старое оборудование, в любом случае, надо менять. А если его не остановить под предлогом фатальной поломки, то и замену не пробить.

— Новая линия производительней. Нам сырья не хватит на две смены, — тут же прикинул Глеб Николаевич.

— А помните мы с вами говорили про вискозную пряжу? — спросил я. — Удалось вам её найти?

— Найти-то удалось, — переглянулись они между собой. — Но у нас нет вискозных тканей в плане.

— А вы делайте из неё ткань сверх плана, — предложил я. — Потом, вискозу можно мешать с хлопковой пряжей…

— И куда столько такой ткани? На швейку? — с сомнением спросила директор. — А они переработают её в таком объёме?