Аксум (СИ) - Птица Алексей

Зная, каким эффектом обладает костяной меч, я вынул его из ножен и несколько раз резко взмахнул в воздухе, отчего он оставил белесые росчерки лунного света, которые прекрасно стали видны в темноте. Воины шептались, с опаской оглядываясь на меня, и ускоряли шаг, следуя по переправе. К полночи вся моя армия оказалась на противоположном берегу и, оставив переправляться обоз самостоятельно, я повёл всадников вперёд, дав возможность пехоте пока отдохнуть после переправы.

Именно наш верблюжий отряд и увидели утром со стен Мероэ. Пехота безнадёжно отстала, да и всадники, прибыв засветло к городу, отдыхали недолго, но я и не собирался их гнать на штурм. Ведь что самое главное? Это психологическое давление на противника!

Враг не должен знать твой манёвр, который всегда обязан для него стать неожиданным. Враг всегда должен пребывать в напряжении и не знать, чего ожидать, он должен бояться и страдать в неизвестности, мучиться и бояться. Вот я и обеспечивал им мучения своими действиями, а воинов своих пока оставил отдыхать, попытку штурма я предприму после обеда, но только попытку, заодно проверю силы противника и то, насколько он готов отражать атаку.

Верблюжьи всадники провели разведку боем около полудня, засыпав стрелами противника и тут же отступив назад. Кушиты не остались в долгу и тоже наградили нас стрелами, убив двоих и ранив пятерых. Сколько они сами получили потерь — осталось неизвестно. А вот то, что я увидел сегодня во вражеском строю, мне категорически не понравилось: а увидел я греческих гоплитов, что находились на стенах города.

Хоть нас и отделяло приличное расстояние, всё же, характерное снаряжение и оружие я опознал точно. В ярком свете солнца их прекрасные доспехи стали отчётливо видны. Этого ещё не хватало. Мне бы у негров выиграть, а тут ещё и греки пожаловали. Час от часу не легче, а я блицкриг повторить хотел, то бишь, не блицкриг, а топтание на Марне. Вот только результата такого я не планировал, как там. Ладно, разберёмся.

Ровно в полдень подошла пехота, и я выдвинул вперёд стрелков, главным образом пращников, а наготове держал пару сотен новобранцев, что примут зелье берсерка и пойдут в самоубийственную атаку. Среди них, правда, имелись и более бывалые, но проштрафившееся, этакий штрафбат, что и проведёт разведку боем, а дальше, как повезёт. Приказ им будет дан однозначный, но и отступать никто запрещать не будет. Ни к чему.

Построившиеся недалеко от города, войска Эргамена стали отвечать на атаку моих пращников, но вперёд не шли, пока откуда-то сбоку не вырвалась их конница, вместе с которой летели три колесницы, и не бросилась на моих пращников. Тут же, по моему приказу взревела боевая труба, давая сигнал к отступлению, да пращники и сами уже увидели опасность и побежали назад. На вражеских всадников сразу же обрушился ливень стрел, и они, поняв, что пращников им не догнать без огромных потерь, повернули обратно. На этом на сегодня боевые действия прекратились: я не рискнул отправлять новобранцев и штрафников в атаку, передумал.

Больше до конца дня ничего не произошло. Оба войска стояли друг перед другом на большом расстоянии практически весь день, пока я не увёл своих воинов назад, дав им возможность пообедать и отдохнуть от ночной переправы.

Глава 18

Штурм Мероэ

Весь вечер и всё утро я продумывал план битвы, и действительно, подумать было над чем. Главное условие — захват столицы Куша, как можно с меньшими потерями. На первый взгляд — слишком сложно, да и на второй тоже.

Требовалось придумать что-то очень оригинальное. Но вот что? Первым мне пришло в голову — устроить поединок, ну, а второй дельной мыслью стало желание договориться о почётной сдаче, вот только выйдет ли мне навстречу царь Куша? Вряд ли, а вот его военачальник — возможно, и я решил попробовать.

Ранним утром оба войска выстроились напротив друг друга, после чего я дал команду бить в барабаны или том-томы, если по-местному, и два «барабанщика» стали что было сил дубасить ладонями по натянутой коже том-томов. Полностью надев на себя доспехи и украсив копьё шкурами змей, оседлав верблюда, я проехал на нем вдоль строя своих воинов и остановился немного впереди.

Фобос, следовавший со мной, проехал дальше, оказавшись ближе к вражеским боевым порядкам. Он вызвал по-гречески одного из мелких военачальников, стоявших в строю, тот подъехал к нему на расстояние двух корпусов верблюдов и остановился.

Фобос тут же стал вещать.

— Великий вождь прибрежных племён Юга Африки, царь Аксума и покоритель бесчисленных племён, живущих в глубинах Африки, приветствует царя Куша и готов провести с ним переговоры о почётной сдаче. А кроме того, готов вызвать на поединок любого воина царства Куш, чтобы в битве с ним одержать победу и тем самым не довести до всеобщей битвы.

Сотник из числа наёмных греков молча выслушал его, начал и сразу же закончил разговор всего лишь одной фразой.

— Я передам его слова главе нашего войска Эрастону и царю Куша Эргамену. Ждите.

Дальше моё предложение о переговорах пошло по цепочке: от младших к старшим, пока не дошло до ушей главнокомандующего кушитским войском, а от него и до царя Куша.

Примерно через полчаса, пока все стояли и ждали, вперёд войска выехал командующий кушитским войском, что оказался греком. Его шумно приветствовал Фобос, но издалека, так как тот даже не сделал попытки приблизиться. Пришлось Фобосу самому подъезжать, на свой страх и риск. Несколько минут переговоров, слова которых долетали до меня лишь урывками, и Фобос вернулся обратно.

— Ты его знаешь? — задал я первый вопрос, когда он подъехал.

— Нет, — коротко ответствовал Фобос, — да это и неважно.

— Ты договорился с ним?

— Он не верит тебе.

— Ну, пускай не верит, разговаривать-то будет или нет?

— Разговаривать он будет, но не с тобой.

— А с кем?

— Со мной.

— Ммм, а я вообще хотел бы с Эргаменом поговорить.

— Эргамен точно не станет с тобой разговаривать, говори всё мне, а я передам греку-командующему.

— Ты можешь сказать не так, как я.

— Говори, я всё передам слово в слово.

— Ладно. Скажи, что я оставлю жизнь всем, если они сдадут город без боя.

— Это хорошее предложение, но они на него не пойдут.

— Почему?

— Потому что уверены, что выиграют эту битву и, кроме того, как ты сможешь обуздать своих воинов, они ведь захотят пограбить?

— Пограбить — да, но большего я им не дам.

Фобос оглядел рожи ближайших вояк и вздохнул.

— Я не думал, что ты такой наивный.

— Я не наивный, если битвы не случится, то я смогу сохранить жизни своим солдатам. А когда мы возьмём Мероэ без боя, то тот, кто осмелится ослушаться моего приказа, будет безжалостно казнён. К тому же, если битва произойдёт, мне станет гораздо труднее их остановить, ведь они окажутся в своём праве на насилие.

— Боюсь, что твои слова не смогут повлиять на грека. У них, благодаря наёмникам с левой стороны Нила, есть преимущество во всадниках, и они не упустят им воспользоваться.

— Ты попробуй их убедить, если не получится, то тогда начнём бой.

— Как скажешь, ты полководец, а не я.

— Пробуй.

Фобос кивнул и, повернув своего верблюда, вновь поехал на переговоры. На сей раз командующий-грек явно ждал его и, завидев, тут же выехал навстречу. Они долго разговаривали. Судя по выражению лица Фобоса, переговоры закончились ничем, как он и предупреждал. Я вздохнул, придётся штурмовать город. Что же, я их предупреждал, не хотят по-хорошему его сдавать, придётся по-плохому.

— Выдать штрафникам зелье берсерка, — приказал я, и пока мой приказ выполняли, отдал следующий, на открытие стрельбы из всех видов дистанционного оружия.

Лучники тут же открыли огонь, а пращники стали готовиться, дожидаясь, когда развернётся основная атака, чтобы уже под её прикрытием начать швырять камни. Я спокойно ждал, когда раздадут эликсир берсерка, и он окажет свое действие. Спустя некоторое время эффект от принятого зелья стал проявляться, и штрафники пошли в атаку.