Максим Бобух - Аlexandr
Он указал на пушку Гочкиса.
- Не смотря на более маленький калибр, способна послать снаряд по прямой наводке до 15 кабельтовых, или по навесной до двадцати пяти. То есть, до пяти верст. Вторая, полевое орудие. Калибр восемьдесят семь миллиметров, дальность по настильной траектории до шести верст. Скорострельность у первой пятнадцать выстрелов в минуту, у второй восемь.
- Не может быть! - воскликнул Аракчеев, как наиболее близкий к артиллерии человек.
- Может, может, - ответил Берия, - сейчас и посмотрите.
Результаты, показанные пушками, можно было назвать близкими к заявленным. После стрельб, казаки и артиллеристы, стали укладывать все богатство, мы же приступили к горячей каше с мясом и питью.
- А почему нельзя использовать маленькую пушку для полевой артиллерии? - спросил Аракчеев у Берии.
- Производство лафета очень дорого. Для полевых сражений она не сильно подходит, при своем небольшом калибре, она весит больше, чем полевая, которая вместе с колесным лафетом имеет веем двадцать пять пудов, а корабельная на этом же лафете будет весить тридцать пять. А в поле калибр играет главную роль.
- А почему 87 миллиметровая не подходит для кораблей?
- Подходит, вполне. Но скорострельность небольшая.
- Вооружение кораблей можно будет комбинировать, для обстрела крепостных сооружений и бастионов использовать 87 миллиметровую, для морских сражений 47, - предложил я. - А сколько стоит одна пушка?
- 47 мм - почти девятьсот пятьдесят рублей. 87 мм - почти восемьсот пятьдесят. Лафет железный еще сто.
- Много, - задумчиво произнес Аракчеев.
- Снаряды тоже наверное дорогие?
- Осколочные сто шестьдесят рублей, зажигательные сто десять.
- Ах..еть, - только и мог сказать я.
- К весне построим завод пороховой и снарядный цех, можно будет снизить в два раза.
- Для армии это пока очень дорого. А вот для флота сойдет. Сколько пушек произведено?
- Из удачных образцов, три 47 миллиметровой и две 87 миллиметровые. По сорок снарядов к ним. В смысле не к каждой, а к каждому типу.
- Мало.
- Нужны деньги.
- К рождеству поеду в Петербург, поговорю с императрицей, должна выделить нужную сумму.
- А мы пока будем баллистические таблицы составлять.
Обед мы естественно пропустили, правда есть не хотелось, поели в лагере. Поэтому по приезду, собрались у меня в кабинете, еще подошел Кулибин.
- Поздравляю Иван Петрович, справились вы, даже быстрее чем я предполагал.
- Мне Лаврентий помог хорошо, его надо благодарить. Если б не он, еще бы год с затвором мучились бы, да и капсуль ударная нам никак не поддавалась. Ништо, к лету и на ружье снаряд сделаем.
- Это будет прекрасно. Давайте выпьем за этот несомненно выдающийся успех. Вам, дорогой Иван Петрович, прибавку в пятьсот рублей выпишу.
После в кабинете остались только мы с Берией.
- Думаю, ваше высочество, теперь мы действительно сможем осуществить все ваши колониальные задумки. При такой огневой мощи, точнее в таком превосходстве над всеми остальными, мы сможем утвердиться на тихоокеанском побережье. И остальные страны догонят нас еще не скоро.
- Вы уверены, Лаврентий Павлович?
- Конечно. Наша литая сталь, тигельная, уже лучше многих аналогов. Но мы, вместе с Кулибиным преодолели проблему неоднородности и деформации стали.
- Точки Чернова? - спросил я.
- Вы об этом знаете?
- Если честно, то знаю только, что они есть и их четыре. И что они нужны для получения хорошей стали.
- Правильно. Я по роду своих занятий в прошлой жизни их знаю. А там, объединив усилия вместе с Кулибиным, получили орудийную сталь. Для винтовок сойдет и обычная тигельная.
- Ясно. Сколько нам нужно пушек на корабль?
- Мы уже прикинули. Примерно по десять 47 миллиметровых, и еще четыре восьмидесяти миллиметровых. Это на фрегат. В этом случае можно будет снять все его вооружение, и переплавить, или поставить на крепостные сооружения, или вовсе продать. На линкор можно двадцать 47 мм, и так же шесть 87 мм.
- Это выйдет в двадцать тысяч на корабль, еще прибавить к этому боеприпасы.
- К середине весны стоимость боеприпасов снизим вдвое. Это точно. Затем нужно будет строить еще заводы. Снарядов нужно будет много.
- И пушек тоже. Чтобы можно было реализовать принцип: при двухстах орудиях на километр о количестве противника не докладывают.
- Ха. Я тоже слышал эту фразу. От Жукова. Только для такого подхода нужна мобильность артиллерии.
- Вот мы и подобрались к теме железных дорог. Вы же о них хотели поговорить?
- Да. Нам не хватает двухсот тысяч рублей. Нужно по крайней мере в четыре раза больше.
- Я так и думал, что придется тратиться дополнительно.
- Мы решили сразу строить ветку на Курск, Тулу, Москву и Нижний Новгород. Эти деньги пойдут на начальные изыскания, проектирование, подготовку промышленности и наем необходимого персонала. Затем необходимо будет около десяти миллионов.
- Неплохие запросы. И где я возьму столько. Нет, четыреста тысяч у меня есть. Я их дам. Но остальной суммы... Я даже не знаю где столько взять. А ведь еще нужно на пороховой завод и артиллерийский. Еще на службу безопасности. Так, после дня рождения выезжаю в Петербург. Буду просить денег у Императрицы. Это единственный выход. Или можно строить дороги не так быстро. Постепенно.
- Вы же сами должны понимать, что строить нужно быстро, и много. На наших территориях сложно будет добиться необходимого насыщения. И чтобы удержать лидерство, нужно будет строить много дорог. Часть из них можно будет отдать в частные руки, точнее строительство отдать. Уж сами у себя они воровать не будут.
- Хорошо, - я взял из шкафа бумагу и выписал на ней Берии четыреста тысяч, поставил личную печать. - К Головину. Он у меня заведует моими финансами. Без бумажки денег не даст.
С деньгами вообще последнее время беда. Новосильцев на строительство шахт и двух заводов, горно-обогатительного и сталелитейного уже потратил шестьсот тысяч. Из которых двести были мои, еще сто пятьдесят Строганова старшего, пятьдесят самого Новосильцева и еще двести - взносы местных купцов, решивших получить доли прибыли в будущем предприятии. На строительство новых заводов в Туле и Нижнем Новгороде я потратил еще миллион рублей. На создание начальных школ еще сто тысяч, хорошо, что в качестве бесплатных учителей удалось завербовать уездных дворян и образованных мещан. Первым обещали за три года работы специальные медали, а вторым присвоение личного дворянства, плюс все давали небольшое жалование, около десяти рублей в месяц. Так же дела обстояли и с больницами.
К о всему, нужно было строить пороховой завод, на который я уже выделил двести пятьдесят тысяч. Правда, этих денег должно было хватить. После постройки, он должен был приносить прибыль практически сразу. Салтыков уже разместил заказ на двенадцать тысяч пудов пороха, который мы должны будем поставить в течении следующего года. При цене пять рублей за пуд, что было намного дешевле, чем на остальных заводах. Остальные заказы шли от моих же заводов. Кулибин и Берия уже дали заказ на двадцать тысяч пудов пороха. Еще столько же предполагалось продать через мою английскую торговую компанию. Последняя была моей отрадой. К концу года она уже принесла два с половиной миллиона рублей моей прибыли. И это при том, что через нее мы уже заказали десять транспортных кораблей, для самостоятельной перевозки закупленных в России товаров в Англию и Голландию.
День рождение прошел серией балов в три дня. Каждый день начинался ярмаркой, затем были кулачные бои, в которых поучаствовал и я. Затем прием, бал, и затем далее по кругу. На последний день была назначена большая охота, которая переросла в грандиозную пьянку. В общем все были довольны и пьяны до изумления. Самым запоминающимся моментом была встреча с Николаем Резановым, который приехал в Москву по делам своей компании.
- Ваше высочество, к вам посетитель, - в комнату вошел Шелихов.
- Давай его, - ответил я.
Бал только начался, прошла только первая часть, и был объявлен перерыв. Я ушел в комнату, выделенную мне князем Голицыным, в особняке которого проводился бал. Со мной были Берия, который не сильно любил балы, но как средство получения новых знакомств его устраивало. Аракчеев, Чеботарев, Лагарп. Все были со мной. И самым приятным для меня стал приезд младшего брата Константина.
В комнату вошел молодой человек, представившийся Резановым Николаем Петровичем. Как оказалось он стал наследником Григория Шелихова, владельца многих пушных промыслов на Курилах и Аляске.
- Ваше высочество, у меня к вам предложение. Я был бы очень признателен если бы вы ознакомились, - сказал он и протянул мне папку, обтянутую белой кожей и инкрустированную золотом.
- Я ознакомлюсь, но вы могли бы мне кратко рассказать, что вы хотите.
