Цена светлой крови - Ахманов Михаил Сергеевич

Чени! Сон мгновенно перенес его в Нолан, на холм с дворцами халач-вииика. Приняв обличье старого учителя Баратцу-Има, он сидел в уютном хогане напротив Чени, расказывая ей о странетвии через Бескрайние Воды, свершенном с кейтабцем О’Каймором. Он говорил, она слушала, а в цоланекой гавани дожидался корабль, судно, на котором они уплыли в Сериди. Год тысяча восемьсот тридцать восьмой, - всплыло в памяти, - год, когда он ее нашел, а потом едва не потерял... Но до этого они были вместе долго, так долго, как длится жизнь светлорожденного! Он надеялся, что уйдет в Чак Мооль вместе с Айчени, но ошибся; казалось, пришел ее срок, а сам он не чувствовал даже признаков увядания. И тогда она его покинула... Покинула, хотя клялась никогда не покидать! Ушла ночью, тайком, оставив записку... Только одна фраза была в том письме: не хочу, чтобы ты видел меня старой...

Джумин понимал, что спит, но и во сне давняя боль вцепилась в него когтями ягуара. Наверное, он смог бы разыскать Айчени, но делать этого не стал, не хотел идти против ее желания. Последняя просьба свята... Но расстаться с нею он тоже был не в силах.

Жизнь светлорожденных завершалась не так, как у обычных людей. Они доживали до ста двадцати, иногда - до ста пятидесяти лет, сохраняя энергию молодости, и облик их почти не изменялся; потом, в течение немногих месяцев, они стремительно дряхлели и покидали мир живых. Знаки скорого конца не являлись для них секретом: боль в висках, упадок сил, сохнущая кожа и постоянная жажда, вызванная обезвоживанием тканей. Чени было сто сорок с небольшим, когда начались головные боли, и дожидаться других намеков она не пожелала. Ушла... исчезла... скрылась где-то, чтобы не напоминать ему о прошлых потерях, о Вианне, о Чолле и Джемине, о Заренке и сыновьях, которых та родила... о брате Джиллоре, о матери и отце, о Нево, Грхабе, Ирассе, Унгир-Брене и остальных... Как будто он мог забыть про эту череду ушедших!

Джумин опять терзался прежним своим отчаянием. Прожив так долго, как ни один человек, кроме сагамора Че Чантара, он знал: ничто не заменит ушедшего, ни власть, ни богатство, пи почет и слава, ни чудеса грядущих времен, ни странствия в новых краях - да и оставались ли такие на планете, известной ему не хуже, чем собственная ладонь?.. Только другая любовь, другое чувство способны возместить потерю, ибо нет ничего драгоценнее человеческой близости, участия и тепла, что дарованы лишь любящим. Но искать другую женщину после смерти Айчени мнилось ему кощунством. Он не желал новой любви, даже боялся ее, помня, что приведет она к новым потерям, к тем же горестям, что уже испытаны не раз: близкий уходит, а ты остаешься с незаживающей раной, вносишь новое имя в скорбный список своих бед. Не проще ли потеряться самому?.. Уйти в забвение, беспамятство, в вечный сон...

Но сейчас память возвращалась. Капля за каплей, миг за мигом оживали воспоминания, возвращая Джумина в минувшие дни, к тем именам, которые он носил; их череда начиналась с Дженнака, сына Джеданны, и кончалась Кайном, правнуком Джена Джакарры. Память возвращалась! Были ли повинны в этом контакт с Безымянными Звездами, или зелье из колдовского гриба кичо нгорак, или попытки Топоани сломить его волю, проникнуть в подсознание? Скорее всего, ни то, ни другое, ни третье. Лучший целитель - время, время и встреча с любимой, ее слова, ее лицо; выходит, сроки забвения истекли, приподнялись крышки над запечатанными ларцами, ибо нашелся к ним ключ по имени Айчени. Разве он мог забыть ее? Не узнать при первой встрече - да, возможно... Но совсем позабыть - никогда!

Воспоминание о ней пронзило спящего Джумина - уже не отчаянием, а вспышкой счастья. Чени, Чени!.. Она не умерла, она жива! И Невара, верный друг и спутник, заменивший ему брата, тоже не переселился в Чак Мооль, и это было второй радостью. Он понимал, что это означает. Че Чантар со своим приятелем-сеннамитом, что затворились в Стране Гор, он сам и теперь Айчени и Невара... Пятеро светлорожденных кинну, чей жизненный срок не знали даже мудрецы из Гласа Грома... Они друг друга не потеряют... не потеряют вовек!

При этой мысли он улыбнулся во сне и увидел, как по мосту из радуги идет к нему темноволосая девушка с зелеными глазами.

* * *

С десяток Сыновей Зимы копошились под ледяной стеной, окружавшей Тайранту, закладывали взрывчатку. Прочих, под водительством Спящего с Ножом, Невара отправил к воротам крепости. Им предстояло имитировать внезапную атаку - с дикими воплями, пальбой, метанием боевых топориков и громовых шаров - дабы отвлечь внимание гарнизона. Тем временем малый отряд разрушит степу и проберется к бревенчатому строению, чья крыша рисовалась темным контуром на фоне бледнеющего неба. Лорд полагал, что эго жилой комплекс - казарма, кухни, склады и, вероятно, узилище, где держат пленника. Впрочем, полагал - не то слово; Ирассе казалось, что их предводитель в этом совершенно уверен.

Они стояли у нарт, рядом с разлегшимися в снегу собаками. Глаза Айчени сияли то радостью, то тревогой, Амус приплясывал от возбуждения, целитель и историк нетерпеливо переминались, и только Кадиани прятал от всех виноватый взгляд. Но оружие держал крепко - похоже, приходилось ему иметь дело с лучеметом.

- Ты его нашел? - Айчени коснулась рукава меховой куртки Невары. - Нашел? Где он и в каком состоянии? Его не пытали?

- За ближней к нам стеной казармы - коридор, - опустив веки, промолвил Невара. - Длинный широкий коридор, а от него, точно посередине, отходит другой, поуже. Там печь - я чувствую ее тепло, а за ней - камера Джека. Хвала богам, с ним все в порядке. Кажется, он спит.

- Проснется, когда стена взлетит на воздух, - пробормотал Аранна, сжимая карабин.

- В этот коридор есть вход? - спросила Айчени.

- Нет, это задняя часть постройки. - Лорд все еще не открывал глаза. - Но мы пройдем, не беспокойся. Ударим ракетой. Джен далеко, это ему не повредит.

Воины Спящего с Ножом побежали к нартам, разматывая запальные шнуры. В сером предрассветном сумраке они двигались как тени, даже снег не скрипел под ногами.

- Лизирский флот близко, - сказал Невара, запрокинув к небу лицо. - У нас есть треть кольца. Успеем!

Он открыл глаза, наклонился и вытащил из саней трубу ручного ракетомета. Сыновья Зимы сгрудились за его спиной. Двое воинов присели у аккумуляторных коробок в ожидании сигнала.

Лорд кивнул Аранне.

- Пальни-ка в воздух, друг. И запомните - вы, четверо, и ты, Айчени - когда побежим к казарме, не лезьте вперед. Наши воины свое дело знают.

Аранна поднял свой «чилат», и сухой треск выстрела разорвал тишину. С другой стороны крепости тут же завопили, заулюлюкали десятки голосов, началась частая пальба, грохнули взрывы, затем сверкнула вспышка лучемета, срезавшего антенну и параболоид радара. Луч снова прошелся над кровлей, с шумом рухнули пара печных труб и что-то еще, тонкое, длинное, опутанное проводами. За стеной пронзительно взвыла сирена, закричал и сразу смолк часовой, послышался топот и невнятные слова команды. Потом Ират услышал громкий лязг, и над ангарами, крышей казармы и дальней стеной поднялись вышки на решетчатых опорах, зарокотали скорострельные метатели, и один из помостов мгновенно исчез в яростной вспышке огня - должно быть, в него угодила ракета.

- Взрывайте! - сказам Невара, приподняв тяжелую трубу.

Глыбы льда взлетели к небесам, открыв проход к задней стене постройки. Шум получился изрядный, но звуки взрывов слились с грохотом боя, что шел по другую сторону крепости. Там снова рванула ракета, и Невара тоже выстрелил, не промедлив пи мгновения. Снаряд, угодивший под низ стены, разворотил бревна и часть крыши, и на сухом дереве тут же заплясали багровые языки. Я вижу Тайрангу в огне... - вспомнилось Ирату.

- Вперед, воины, - раздался негромкий голос Невары.

Сыновья Зимы ринулись к пролому, перепрыгивая через глыбы льда. Ират с товарищами бежал следом. Не сговариваясь, они плотно обступили Айчсни; Аранна подхватил ее под правую руку, целитель и пилот двигались впереди на манер живого щита, Логр прикрывал слева. У воинов Спящего с Ножом были лучеметы, бесшумное и мощное оружие, однако Ират услышал треск выстрелов. Палили, должно быть, из-за бревен развороченной стены, по длилось это недолго: мелькнули смертоносные лучи, и стрельба стихла.