Дворянин (СИ) - Злотников Роман Валерьевич

Последующие дни облегчения не принесли. Николай по-прежнему даже не жил, а существовал в каком-то круговороте встреч и дел, к вечеру выматываясь настолько, что попытайся Даниил рассказать ему хоть что-то — тот просто уснул бы, решив, что слушает сказку. Поэтому бывший майор просто делал своё дело… и думал над тем, рассказывать ему свой самый большой секрет или нет? Уж больно всё здесь как-то закрутилось… Как там оно было в прошлой истории, Данька не помнил, но здесь Александр чего-то совсем намудрил, не став публично объявлять о том, что его наследником стал именно Николай. Поэтому огромное количество народа в империи по-прежнему считало таковым Константина. Даже среди членов Государственного совета тех, кто был в курсе изменения завещания, оказалось меньшинство. Так что уже к вечеру в Санкт-Петербург начали приходить вести от разных губернаторов, о принесении присяги «императору Константину». Слава богу в самом Питере этого не случилось[1], но Николай, всё же, решил подождать с присягой и, не смотря на публично озвученное на Государственном совете завещание, отправил к Константину в Варшаву фельдъегеря с письмом, в котором выражал готовность, буде Константин того захочет, отказаться от престола и присягнуть «старшему брату». Так что на какое-то время всё затихло… Ну как всё, судя по слухам, которые доходили до Даниила через знакомых, декабристы как раз вовсю готовились. Пару раз он мельком видел и Сашку Пушкина, который появлялся во дворце вместе с Михаилом, каковой всё это время мотался по Петербургу и окрестностям, появляясь в Зимнем лишь время от времени. Но как-то переговорить с ним Данька не успел… Пока однажды вечером к нему в каморку, в которой бывший майор «квартировал» ещё когда был «казачком» при юном Великом князе, и в каковой по старой памяти обустроился и сейчас, Пушкин не постучался лично.

— Ты?- удивился Данька открыв дверь.

— Да, Даниил,- ответил тот, испытующе глядя ему в глаза.- Можно войти?

— Заходи,- усмехнулся бывший майор. Сашка сделал шаг вперёд и удивлённо огляделся.

— Не думал, что ты живёшь в подобном месте.

— Я и раньше тут жил,- пожал плечами Даниил.

— Ну, тогда ты же ещё не был дворянином,- возмущённо произнёс Пушкин.- Неужели Николай не мог для своего верного слуги и соратника подобрать…

— Саш,- мягко прервал Данька,- ты зачем пришёл-то?

Пушкин осёкся и вздохнул, опустив взгляд.

— Вчера принято решение выступать.

— И когда планируете?

Сашка боднул его испытующим взглядом.

— Побежишь докладывать Николаю?

— Пока не знаю,- спокойно ответил Даниил.- Ты скажешь — тогда и решу. Может и побегу.

Пушкин вздохнул.

— Может уже и не потребуется,- уныло произнёс он.- Я думаю — уже многие побежали.

— Почему это?

Пушкин вздохнул.

— Ты же знаешь, что Николай, не смотря на оглашённое завещание Александра I, отправил фельдъегеря с письмом к Константину, в котором предлагал, если тот пожелает отодвинуть в сторону завещание, отказаться от короны и принести присягу Константину как императору.

— Ну да — об этом все знают…

— Так вот — ответ пришёл. Константин не только снова отказался от короны, но ещё и едет в Петербург, дабы принести присягу Николаю как императору. И будет здесь через три-четыре дня.

— Оба-на!- не удержался от возгласа Даниил.- А как это так быстро всё получилось?

— Так фельдъегеря отправили на пароходе, на котором ты в Выборг ходил…- Даниил понимающе кивнул. Ну да — на пароходе, учитывая, что тот может развить до тринадцати узлов, а узлов двенадцать держать почти сколь угодно долго — получается весьма быстро. Ну, если в шторм не попасть… К тому же «Ижора» пароход небольшой — он и по Висле до Варшавы подняться сможет. Ну, или, если там на пути встретится какой низкий мост — просто подойти куда поближе… С лоцманом, конечно, но это вот ни разу не проблема. Лоцманов на Висле хватает.

— Туда-то он пробился, а обратно сумел дойти только до Ревеля — лёд,- продолжил между тем Пушкин.- После чего фельдъегерь рванул «под колокольцем» в Петербург, а Константин поехал дальше в карете со своими конвойцами[2],- Сашка вздохнул.- Вот у наших и раздрай. Одно дело сыграть на противостоянии братьев, убедив кого-то из них пойти на принятие Конституции, а другое — прямой переворот с убийством как императора, так и, возможно, его брата.

— Ой, как будто заговорщиков, умысливших против Павла, это остановило?- хмыкнул Данька. И тут Пушкин буквально дословно процитировал «либероидов» из оставленного бывшим майором будущего:

— Ты не понимаешь — это другое!- оскорблённо вскинувшись заявил он.

— Ой ли?- прищурился Данька.- Знаешь, я вот тут сидел как-то и вспоминал некоторых наших с тобой знакомцев из этого твоего общества… и как-то вот сложилось у меня впечатление, что кое-кому из них на будущее России по большому счёту наплевать. Им просто бунт нужен. Кровь. Никогда не думал кому именно бунт в стране нужен? То есть чьи уши за подобным желанием могут торчать? Какого зверька? Какой страны? Не надоело ещё вам быть мальчиками на побегушках у явных врагов России?

Сашка гордо вскинулся.

— Не знаю о чём ты говоришь, но я твёрдо уверен, что большинство наших соратников искренне радеют за судьбу страны и…

— Но не все,- прервал его бывший майор.- Или ты готов поручиться за каждого?

Пушкин осёкся и насупился.

— Вот то-то и оно,- вздохнул Даниил.- Слова-то может звучат и хорошие, да и мысли не сказать чтобы все плохие, но как-то так получается, что при любом бунте основную выгоду получит кто угодно, только не наша страна. Смуту помнишь? Сколько лет из неё страна выходила? А Пугачёвский бунт? Сколько после него производство на Урале восстанавливалось? Так что, мне кажется, что лучше бы нам, дворянам, вспомнить о такой дворянской добродетели как верность. Наши предки кого на земском соборе выбрали, кому присягали? Романовым? А что последние сто лет творится — переворот за переворотом! Где дворяне верность-то оставили — выбросили за ненадобностью под благовидными предлогами? И что следующее выбросим? Честь? Совесть? Разум…

Когда Пушкин ушёл, Даниил собрался и вышел из дворца. Сегодня был вторник, то есть день «посиделок» в кают-компании Гвардейского флотского экипажа. И Данька вознамерился сделать всё, чтобы моряки завтра не вышли на Сенатскую площадь… ну, или, куда там собираются выходить. Основную часть тех, кто, всё-таки, решился выходить, переубедить точно не удастся, а вот кого-то из моряков можно попытаться…

Когда он около трёх часов утра вернулся его перехватила парочка солдат в форме Железнодорожного батальона (что его, кстати, весьма удивило) и отконвоировала к Николаю. Тот ждал его в одиночестве.

— Ты где был?- мрачно спросил его уже, считай, действующим император.

— В Гвардейском флотском экипаже,- спокойно ответил Данька.

— И как? Завтра тоже с ними собрался на Сенатскую выходить?

— Я — нет,- криво усмехнулся бывший майор.- И если ты пошлёшь кого-то в Экипаж — они тоже не выйдут. У них сейчас полный раздрай в мыслях…

— Вот как…- Николай задумался, но затем вновь упёр взгляд в Даниила.- Почему ты мне ничего не сказал?

— О чём?- тоскливо вздохнул бывший майор. Вот чёрт — похоже он вляпался. И теперь о нормальном общении с Николаем можно забыть. Ну если не придумать чего-то совсем уж запредельного…- О том, что люди собрались подумать о будущем страны и путях её развития — так это ни разу не преступление.

— О подготовке бунта!

— Так они начали его готовить совсем недавно. Когда умер твой брат. И я именно поэтому я рванул в Экипаж. Чтобы вправить им мозги!- тут бывший майор сделал паузу и чуть прикрыл глаза, собираясь с духом, после чего тихо продолжил:- Потому что я про них в учебнике читал. Истории СССР. За седьмой класс…

Взгляд Николая стал озадаченным.

— Истории чего?

— Союза Советских Социалистических Республик. Было такое государство. После падения Российской империи образовалось. В тысяча девятьсот двадцать втором году. По территории — та же Российская империя, только без Польши, Финляндии и Аляски. Но зато со Средней Азией…