Сергей Мишенев - Шпага мастера
Мсье Перигор вздохнул, пожевал воздух губами и открыл это своеобразное заседание:
– Да, господа, наворотили вы… Ну да ладно, события развивались таким образом, что у вас и выбора-то особого не было. Однако теперь нам нужно вместе выработать план действий, который устраивал бы всех. Но для начала я должен ввести вас всех в курс дела. И начать мне придется с очень давних времен.
– Неужели опять со Средневековья? – недовольно поинтересовалась Жанна. Ее лицо теперь украшал небольшой изящный шрам, оставленный шпагой испанца. – Может, нам пора решать сегодняшние вопросы?
– Нет, нет, дорогая Жанна, не беспокойтесь, – охотно успокоил ее Перигор, – мы будем говорить исключительно о нашем времени! Так вот, эта история началась довольно давно, хотя и не в Средние века: я уже успел родиться. Считается, что точкой отсчета стал 1848 год. Именно в этом году ряд событий обозначил начало конца эпохи искусства, на смену которой, согласно пророчеству Плутарха, должна была прийти эпоха виртус. Это был високосный год, начавшийся в субботу. Уже через 12 дней после его наступления произошло восстание в Палермо, разросшееся затем до масштабов революции, охватившей всю Италию. Спустя еще 12 дней на реке Сакраменто было обнаружено золото, что ознаменовало начало золотой лихорадки в США. Затем Карл Маркс и Фридрих Энгельс (при упоминании имени Энгельса маэстро Дижон почему-то поднял бровь и многозначительно кивнул отцу Лукасу) опубликовали документ, известный под названием «Манифест коммунистической партии». Через девять дней после этого с французского престола был свергнут последний Бурбон. Еще через три дня революция начинается в Германии. Затем, 13 и 15 марта, разгораются революции в Австрии и Венгрии. Еще через три дня произошло вооруженное восстание в Милане и Венеции. Через неделю началась австро-итальянская война. Затем – восстания в Вене, Праге, Париже, снова в Вене, Пернамбуку… Всего просто не перечислить! Кроме этих социальных и политических явлений, свидетельствующих о необъяснимом росте беспокойства простых людей, на 1848 год приходятся и некоторые природные катаклизмы. Например, 29 марта Ниагарский водопад остановился на 30 часов…
– Мсье Перигор, – прервал масона Филипп Дижон, – к чему вы все это рассказываете? Какой еще водопад? При чем здесь моя школа?
– Да, конечно, мсье Дижон, простите, я, как обычно, увлекаюсь.
На самом деле Перигор не увлекался. Рассказывая обо всех этих событиях, он снова, сам для себя, восстанавливал всю цепочку событий в поисках наилучшего разрешения сложившейся ситуации. А заодно уже присматривал страну, в которую было бы правильнее всего эвакуировать Альберта. Конечно, насчет одной такой страны у него уже давно были свои планы, но их предстояло еще как следует обдумать. Поэтому, помолчав с минуту, он продолжил свой рассказ немного с другой стороны:
– Дух виртус, о котором теперь все мы знаем так много, является высочайшим достижением человека. Но не человечества! Для человечества, или по крайней мере для человеческой цивилизации, виртус является смертельным состоянием. В принципе, это не секретная информация. Рано или поздно до понимания этого доходит любой мыслитель. Что уж говорить о таких крупных конгломератах, как церковь или масонские ложи. Тем более что оба наши цеха прекрасно знали пророчество Плутарха и, в принципе, были готовы к борьбе.
– К борьбе за что? – поинтересовалась Жанна.
– К борьбе за сохранение порядка, спокойствия, мира, гармонии. К борьбе за все достижения цивилизованного общества. Разве вы не поняли, Жанна, что массовое проявление духа виртус просто уничтожает все вокруг себя? Вспомните IV–V века!
– Те времена, когда, согласно вашему утверждению, церковь купила власть над духом, – уточнил Альберт.
– Да, да, именно тогда. А хитрые византийцы сохранили эту информацию в веках, закодировав ее в виде изображения четырехступенчатой пирамиды на своих монетах. Одним словом, после 1848 года все посвященные поняли, что третья ступень пирамиды, искусство, подходит к концу, и пробуждается самая долгожданная и опасная – четвертая ступень, виртус. И вот на наших закрытых собраниях было принято решение об изменении хода истории. Виртус, который уже подготовил себе благодатную почву с помощью революций и природных катаклизмов, должен быть остановлен.
– Черт побери! – не выдержал маэстро Дижон. – Я ничего не понимаю! При чем здесь фехтование вообще и моя школа в частности?!
– Терпение, терпение, маэстро, еще пару минут. Я как раз приближаюсь к самому главному. Так случилось, что к этому времени классическое фехтование достигло абсолютного совершенства…
– Ну еще бы! – снова воскликнул Филипп – И не вам, уважаемый, нам об этом рассказывать! Уж мы-то…
– Дядя, – сердито вмешалась Жанна, – мне кажется, мсье Перигор как раз сейчас подошел к самому интересному!
– Да, да, мадемуазель, спасибо, – откликнулся масон, в то время как маэстро осекся и замолчал, – так вот, пройдя многовековой путь поисков, исследований, экспериментов, открытий и озарений, техника фехтования вышла за очевидные пределы элементарной эффективности. Движения фехтовальщика все больше стали напоминать… как бы это сказать… особую, странную гимнастику. Да, пожалуй, так. Гимнастику духа. Первым это подметил в XVII веке Мишель Монтень, написавший, что фехтование – это единственный вид физических упражнений, упражняющий дух. Но с тех пор прошло больше двухсот лет, и то, что Монтень видел лишь как прозрачный намек, стало совершенно конкретным, исправно работающим механизмом, технологией.
– То есть вы хотите сказать, – начал понимать Филипп, – что адепт фехтования в процессе более-менее продолжительных занятий автоматически достигает уровня четвертой ступени?
– Только адепт классического фехтования, и только в самых точных, канонических школах.
– И моя школа…
– Одна из самых точных, поздравляю вас! Это означает, что школы классического фехтования грозили превратиться в эпицентр событий, в главный рассадник духа виртус, который, как я уже сказал, является высшим достижением для человека, но губителен для общества. Учитывая сегодняшнюю политическую и социальную ситуацию, начало которой было положено, как я уже сказал, в 1848 году, такое распространение классического фехтования в обществе совершенно недопустимо.
– Тогда почему бы, – заговорил отец Лукас, – просто не прикрыть все школы фехтования? Найти альтернативу, создать конкуренцию, как-нибудь опорочить, придушить налогами… Какие еще есть способы?
– Ну, во-первых, такая работа ведется, и Альберт об этом хорошо знает, – Альберт вспомнил ворох газет на этом же столе еще пару недель назад и утвердительно кивнул, – а во-вторых… А вот во-вторых, к политическому и социальному кризису в современном европейском обществе все настойчивее прибавляется еще один – кризис веры. Той самой, старинной, традиционной католической веры, которой вы, уважаемый отец Лукас, так ревностно служите. Вы же не будете отрицать, что современное общество скорее поверит в сеансы спиритизма или психоанализ доктора Фрейда, чем в воскрешение Лазаря!
Внизу послышался шум, и спустя некоторое время на пороге гостиной появился Марк, весь в свежих бинтах и с роскошной резной тростью в руках.
– Моя коллекционная трость! – в отчаянии воскликнул масон.
– Вы же не думаете, мсье Перигор, – довольно ответил Марк, – что я вам ее верну?
– Вот он, дух виртус, – добродушно засмеялся Перигор, – вот он в своем чистом, захватническом проявлении! Садитесь, мсье Леро, присоединяйтесь к нашей не слишком ученой беседе!
Марк, с помощью подоспевшего Альберта, поковылял к столу и с удовольствием опустился на мягкий стул. Жанна улыбнулась и опустила глаза. Эта мимолетная сцена показалась ей забавной и трогательной одновременно. Марк, такой необычный в этих бинтах и с тростью… Странно, но теперь они с Альбертом стали чем-то похожи.
– Да, так я продолжу! Кризис веры – большая проблема для духовного лидера такого масштаба, как католическая церковь! И вот в недрах Ватикана созрел проект, в целом не слишком отличающийся от проекта полуторатысячелетней давности. Тогда, я напоминаю, церковь купила дух виртус, остановив его хаотичное распространение в сохранившихся цивилизованных регионах и затем распространив свое влияние до небывалых прежде масштабов. То же самое, по замыслу отцов церкви, должно было произойти и сейчас. Только о покупке уже не может быть и речи – не те времена. Я уже объяснял это Альберту. И вот в секретных отделах Ватикана создают особый орган, Великую Миссию, который разрабатывает в высшей степени хитроумный план. План по тотальному извлечению всех технологических достижений классического фехтования из их очагов и перенесению этих достижений в Ватикан! Прямо под секретный гриф Index Librorum Prohibitorum! Далее все просто: в европейскую фехтовальную школу вживляется ложная идейная установка (фехтовальный спорт, разного рода самооборона), и отклоненные от генерального курса школы классического фехтования стремительно теряют свою причастность к сакральной гимнастике духа и становятся безобидными гимнастическими классами. Мир спасен, а церковь получает технологии достижения высшего состояния духа!
