Сергей Артюхин - Другим Путем
Операция была сложна – генерала хорошо охраняли, в том числе и обученные американскими специалистами телохранители. На людях он практически не появлялся, по сомнительным местам не ходил… Вот только такие мелочи не могли служить оправданием для представителя Специального Управления "А" НКГБ СССР.
Подойти к вопросу устранения "цели" Нефедов решил аккуратно и последовательно.
Единственными местами, где генерал бывал регулярно, оставались штаб-квартира САВАК и его дом. Дом можно было исключать сразу – он находился в правительственном квартале, и подобраться к нему возможным не представлялось. Много охраны, американское посольство – традиционно для "горячих" стран охраняющееся чуть более чем хорошо…
А вот штаб южно-иранской службы безопасности располагался в отдельном здании, стоявшем на площади Свободы, появившейся после гражданской войны. Мрачная громада на полпути между портом и аэропортом напоминала всем жителям столицы Южно-Иранской Демократической Республики о том, какая организация является в стране главной.
Но легкой прогулкой данный вариант тоже не являлся. Бахтияр всегда перемещался в кортеже, в разных машинах, активно использовал двойников. Само по себе здание при этом оставалось настоящей крепостью. Будучи спроектированным фирмой из США, оно было готово отразить штурм целой армии или, как минимум, взять за свое падение обильную дань кровью, словно какие-нибудь там Рейхсканцелярия или Рейхстаг…
Одной из особенностей здания был подземный гараж. Именно там всегда останавливался кортеж генерала, не желающего стать жертвой снайпера. Кроме того, это же не позволяло определить, находится ли глава САВАК в здании вообще – кортеж частенько ездил и без него.
Тем не менее, только штаб-квартира и ее окрестности являлись константой. Дом генерала, как уже говорилось, оставался крепостью в крепости, а потому именно площадь Свободы должна быть орошена его кровью.
Нефедов вспомнил фотографии. Зрелище не для слабонервных. Он-то, конечно, своего насмотрелся еще на фронте. Немцы палачами были знатными, творившими такие зверства, что стыла кровь при одном их упоминании знающему человеку. Не удивительно, что Драгомиров их так ненавидел…
Майор улыбнулся уголком рта, вспомнив свою первую встречу с нынешним Генеральным Секретарем. Это было в сорок третьем, на фронте. Летчик-герой тем вечером слишком устал, чтобы обращать внимание на неприметных людей, грузящихся в транспортник. А капитан – тогда еще капитан – отошел от самолета буквально на пять минут – и едва ли не нос к носу столкнулся с засыпающей на ходу легендой. Драгомиров тогда буркнул что-то вроде "извините" и ушагал к казарме. Да и Андрей после о встрече особо не вспоминал – в немецком тылу были вещи и поважнее…
Как бы то ни было, иранская гражданская война "Север против Юга" оказалась богата на жестокость. Да и при подавлении восстаний и мятежей на южных территориях САВАК действовала не самым гуманным образом.
Тем временем в комнате появилось еще два человека. Тройка Фарида была в сборе.
– Ну что же, братья, пришло время для удара. И, Аллах свидетель, мы его нанесем.
* * *
Мгновения прошлого. Москва, декабрь 1945-го года.
Вторая Мировая война осталась позади. Вот уже больше года прошло с момента капитуляции Германии. Полгода, как сдалась Японская Империя. Но эта страшная, не видевшая в человеческой истории даже и малейшей аналогии бойня была лишь первым таймом схватки за господство над миром. Схватки, участвовать в которой Советский Союз начал слишком рано. Не по своей воле – но все же.
"Полуфинал" остался позади. Пришло время финального матча. И здесь пощады уже не будет. Победитель получает все, проигравший – все теряет. "Горе побежденным" – древние римляне знали, о чем говорили.
Советский Союз, оккупировавший Иран вместе с британцами, уходить из своей части не собирался. Слишком уж подозрительную возню устроили там, на юге, извечные враги России. СССР был нужен буфер, было нужно предполье – и вождь сдавать его вот так просто не собирался.
В Европе задача построения пояса "дружественных государств" фактически уже решилась. Германия практически полностью под контролем СССР. Союзникам досталась только Бавария – тоже, без всякого сомнения, немало, но не идет ни в какое сравнение с остальной территорией. Конечно, из-за этого пришлось уйти со своей части Японских островов – лишь Северный Хоккайдо удалось оставить за собой. Но – договор есть договор. США получает практически всю Японию, СССР – почти всю Германию. Честная сделка.
Так что и в Азии все относительно неплохо. Корею тоже удалось поставить под свой контроль – пусть пока не полностью, из-за отвратительнейшего поступка американцев, высадивших свои войска на южной части полуострова в самом конце июня уходящего уже года… Безумие, если подумать – но безумие хорошо продуманное и подготовленное.
В Китае все еще бушевала гражданская война, но стороны уже готовы были сесть за стол переговоров. А вот Маньчжурия в братоубийственной войне не участвовала, оставаясь суверенным просоветским государством. И вместе со значительно увеличившей свою территорию Монголией укрепляла восточные границы СССР неимоверно, отдаляя опасность от сибирских городов с новыми заводами.
А значит, последним местом, где ситуация все еще не определилась, оставался Иран. Южное подбрюшье Советского государства.
И американцы, и англичане, и их марионетки требовали вывести войска. Пока еще мягко, но тон с каждым днем становился все жестче, а призывы звучали все воинственнее. Иностранные газеты захлебывались желчью в своих статейках по поводу государства рабочих и крестьян, а западные политики стремились набрать как можно больше очков на обвинении СССР во всех смертных грехах. Словно и не было многих лет фронтового, скрепленного кровью союза против Гитлера и его шавок…
Что ж, такой исход не казался чем-то из ряда вон выходящим. Еще Даннинг писал про "любое преступление капитала за триста процентов прибыли". А сейчас на кону стояло мировое господство. Что здесь могли значить слова о союзе и дружбе, что здесь могла значить совместно пролитая кровь, совместная, общая Победа над нацистским чудовищем?…
Поэтому выхода у товарища Сталина не оставалось. Иран должен был стать советским – и никак по-другому.
Впрочем, шах уже согласился на все поставленные ему условия. А его армия обучалась под руководством командиров, прошедших ад Великой Отечественной и бравших Кенигсберг, Варшаву, Вену, Берлин… И оружие, которое по-хорошему следовало бы списать или, как минимум, положить на склады, широкой рекой потекло в части Иранской Национальной Армии – той самой, что создавалась Советским Союзом для Иранской Народной Республики.
Тоже, кстати, та еще ирония – в советизируемой стране, называемой республикой, существовала монархия, на троне восседал шах. И здесь, в Кремле, были с этим согласны…
А молодые персы учились обращаться с заслуженным пистолетом-пулеметом Шпагина, пистолетом-пулеметом Судаева, трехлинейными карабинами и пулеметами Дегтярева, разъезжали на "пятидесятках" и на "сорок вторых", покоряли небеса на третьих "МиГах" и "Яках".
На Юге, впрочем, англичане и американцы не отставали. Вождь, сейчас задумчиво глядевший в окно, на падающий огромными хлопьями снег, прекрасно знал, что и "народное правительство" уже ими создано, и в процессе формирование своей, "южной" армии, и даже идеологическая работа среди населения проводится…
Война была неизбежна, и самый главный вопрос состоял в следующем: перехлестнет ли она за границы Персии или останется внутри? Перерастет ли в следующий этап мировой войны?
Этого не хотелось, совсем. Страна только-только начала отходить от разрухи. Шутка ли, Белоруссия и Украина разрушены чуть менее чем полностью, РСФСР тоже досталось – миллионы людей погибли, сотни городов и сел сожжены… Восстановление займет как минимум несколько лет. И большая война Советскому Союзу сейчас не нужна. Но вот оставят ли ему выбор?
Радует только одно – американцы и англичане пока не собираются атаковать СССР напрямую. Попытаются использовать своих марионеток. А значит, тоже не стремятся к очередному витку бойни.
Что ж, выбор сделан. Из Ирана Союз не уйдет.
– Товарищ Молотов, – вождь повернулся к напряженно ожидающим его решения людям. Тем, кто еще совсем недавно был основой Государственного Комитета Обороны. – Передайте нашим иранским друзьям, что мы согласны поставить им еще сто сорок самолетов, сто десять полковых орудий, триста двадцать ротных минометов и двадцать тысяч винтовок. Как они и просили.
