Василий Звягинцев - Хотеть - значит мочь
Выходило так, что Лобанов по ряду недостаточно постижимых причин стал у себя, в своем времени, центром взаимодействия причинно-следственных полей с противоположными знаками. И любое напряжение его индивидуального психополя это взаимодействие нарушало. События маловероятные и даже почти невероятные стали происходить не по статистическим законам, а по совсем другим, гораздо более сложным правилам. Иногда – действительно совпадая с его наиболее яркими желаниями.
– Но в целом те моменты, которые ты посчитал главными в своей жизни и даже в судьбах человечества, – не более чем… – Ростокин замялся, подбирая сравнение, – чем вибрация почвы у подножия готового к извержению вулкана. В принципе все, что происходило, тем или иным образом отражалось на всем мироздании в целом. И, самое главное… Твое исчезновение из своего времени вызвало лавинообразный процесс декомпенсации. Будто из атомного реактора удалили графитовые замедлители. Машина пошла вразнос…
И если тебя не вернуть обратно, очень похоже на то, что может произойти деформация закона причинности и полное разрушение главной исторической последовательности…
Игорь посмотрел на Лобанова в упор и поразился. Тот совсем не выглядел пораженным или хотя бы удивленным. Скорее, наоборот.
– Вот тебе и роль личности в истории…– Юрий тряхнул головой и усмехнулся.– И что же из всего этого следует?
– Рекомендации однозначные. Пока процесс не стал необратимым, тебе необходимо вернуться строго в точку и момент перехода…
– Видишь, Игорь,– назидательно сказал Лобанов. – А ты сомневался. Я хоть, по вашим меркам, почти что питекантроп, а суть раньше вашего постиг. И без всяких анализаторов. Не зря о конце света думал. Так выходит, только наукообразия у тебя больше. А вообще, что в лоб, что по лбу. Представляешь, что было бы, решись я застрелиться сдуру?.. А теперь, значит, обратно? Я не против, только как? Ты это понял?
– А мне понимать не нужно… Компьютеры все рассчитали… Знаешь такую игрушку – шарик на упругой нити? Так вот, ты как раз такой шарик. Долетел до нас, нить натянулась, а сам ты застрял в крайней точке. Тебя нужно слегка подтолкнуть, и ты тут же улетишь обратно…
– А они не уточняют, насколько это вероятно?
– Процентов около семидесяти пяти. Техника пространственно-временных переходов у нас отработана. Только в прошлое не умели попадать, законы природы не велят.
– А теперь что же, научились? Машину времени с моей помощью изобрели? Глядишь, и в учебники попаду…– не то шутя, не то всерьез сказал Лобанов, – Только меня тревожат эти самые двадцать пять. Их же по-разному .можно рассматривать. Одно дело – если ничего не выйдет и я здесь останусь, совсем другое если затеряюсь в безднах. Согласен?
Игорь был согласен, но ответа не знал. Компьютер, кажется, тоже.
– Понятно. Хотя и не дюже приятно. Ладно. Допустим, вернусь я нормально. А дальше? Что со мной будет там? То же самое начнется, или как?
– Скорее всего после такого макровоздействия причинно-следственные связи сместятся, и ты станешь, как все… – не совсем уверенно ответил Ростокин.
– Эх, специалисты… Даже такой ерунды просчитать не можете,– Лобанов теперь уже откровенно иронизировал.– А еще говорите – прогресс… Ладно. Когда ни помирать, все равно день терять… Поехали, что ли?
– Сейчас. Ты сядешь в это кресло, компьютер подберет импульс психополя, совместит канал – и все. Только вот этот датчик пристегнем…
Лобанов успел еще раз, как-то бесшабашно-весело улыбнуться, вскинул к плечу сжатую в кулак правую руку – и исчез. Кресло опустело, на пол упали сорванные контакты, а на экране появилась надпись: «Переход осуществлен успешно, компенсация полная. Побочный эффектов не отмечено».
Игорь, чувствуя себя обессиленным настолько, будто он сам только что невероятным усилием воли перебросил Лобанова через пространство и время, опустился в соседнее кресло. Хорошо, что все зафиксировано в памяти автоматов, подумал он. На слово ему бы никто не поверил. Еще неизвестно, чем все это для него кончится. Сочтут, что превысил полномочия, нарушил какие-нибудь неведомые инструкции с двумя, тремя и более нулями. И применят меры воспитательного характера вплоть до исключительных… Впрочем, за что? Он лишь выполнял указания компьютеров, вот пусть они и отвечают, это их проблема.
И все же, насколько ему, Игорю, проще, чем Лобанову, подумал он с облегчением. Тот сейчас снова у себя, на своей беспокойной и неустроенной Земле прошлого, и ему не на кого переложить свои проблемы и заботы. Все нужно решать самому и самому за все отвечать полной мерой. Пускай даже только перед самим собой. И не только за дела, а, оказывается, и за мысли тоже…
Если верить, что именно от тебя зависят судьбы мира…
© рассказ отцифрован с книги «Румбы фантастики» (Новосибирское кн. изд-во, 1988. С. 329-343)
Примечания
1
Старинная французская пословица
