Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)
К ним подошли ещё из их класса и из других. И в общем разговоре выяснилось, что выпускной навроде вечеринки, а чтобы не помешали, и чтоб от души… и чтоб чужие не примазывались… за город умотать… как на маёвке, что ль?…а что, дело… самовар там прихватить… это сколько самоваров надо?…а нас сколько… в складчину… само собой… бабы напекут… баб не надо… это кто как хочет… ты ещё пискуна своего прихвати… ага, пелёнки с подгузниками ему менять… ладно, не по делу заводитесь… учителей позвать… а как же, всех позовём… автобус тогда нужен… ну, голова!.. кто может, мужики?
— Я попробую, — сказал Тим и, видя, что все ждут объяснений, продолжил: — Я на автокомбинате работаю. Шофёром. Попробую договориться.
— Замётано, — кивнул рыжий. — Большой автобус проси, знаешь…
— Знаю, — усмехнулся Тим и твёрдо, исключая дальнейшие расспросы, повторил: — Попробую.
Решили в субботу, пока будут ждать бумаг об окончании, сказали же, что сразу и выдадут, вот тогда и договориться: кто, чего и как, и стали расходиться.
Тим ушёл в магазин, а Эркина уже у дома нагнал Андрей.
— Подождать не мог?
— А откуда я знал, когда ты будешь? — ответил Эркин вопросом и улыбнулся. — Про выпускной слышал?
— Шумели там. Тим, что ли, автобус ведёт?
— А кто ж ещё. Он же шофёр.
— Шофёр он классный, — кивнул Андрей.
Они поднялись по лестнице в уже наполненный голосами и хлопаньем дверей коридор.
Жени ещё не было. Алиса отправились гулять, а Эркин с Андреем стали готовить обед. Женя оставила им целую инструкцию, но сверяться с ней почти не пришлось.
— Выпускной — это хорошо, — Андрей критически оглядел кастрюлю с супом. — Не маловато будет?
— Всегда же хватало. Ты чего так мелко режешь?
— Чтоб прожарилась. Я с корочкой люблю.
— Как ты режешь, так одна корочка и будет.
Работали они дружно, и к приходу Жени всё было готово.
И уже за обедом рассказали об отметках и об идее выпускного.
— Конечно, идите, — Женя подлила Андрею супа. — Эркин, а тебе?
— Нет, спасибо, Женя.
— Хорошо. Алиса, не чавкай. Я что-нибудь спеку.
— Завтра решим, кто чего и как, — Андрей локтем отпихнул Эркина и встал, собирая посуду.
Алиса засмеялась и полезла из-за стола.
— Я тоже хочу.
— Дорасти сначала до посуды, — осадил её Андрей.
А Женя утешила:
— Капусту достань.
— Ага-ага, — радостно закивала Алиса, ныряя в подоконный шкафчик.
Жареная картошка приятно хрустела на зубах.
— Во! — торжествовал Андрей. — Я же говорил. Картошка с корочкой должна быть.
После обеда Алиса опять убежала на улицу, заявив:
— А я до Эрика выспалась.
Но Женя особо и не спорила. Все дети теперь гуляли допоздна, ну, пока не домой не загонят. Ночи совсем короткие, даже штор теперь в спальне не задёргивали, ложились и вставали на свету. Занятый учёбой, Эркин даже не соображал: нравится ему этот или нет. И сегодня, наскоро убрав в кухне, они с Андреем сели за учебники.
— Ты уже весь задачник перерешал.
Эркин вздохнул.
— Примеры-то я решу, а вот задачу…
— Решишь, — махнул рукой Андрей. — Так что…
— А ты историю в который раз читаешь? — ехидно спросил Эркин.
— Мало ли что…
— И у меня… мало ли что, — упрямо ответил Эркин.
Их спор прекратила Женя, попросив сходить за Алисой. Поздно уже. Эркин сразу же отложил учебник и встал. Помедлив с секунду, сел на диване Андрей.
— Давай-ка я с тобой, братик. Мозги проветрю.
— Правильно, — кивнула Женя. — Прогуляйтесь заодно.
— Слушаюсь, мэм, — молодецки гаркнул Андрей.
На улице было ещё совсем светло, из окон и с лоджий звали детей. Зина вела Катю за руку, выговаривая Диму.
— Это что ж, я за тобой бегать должна, вот скажу отцу…
Алиса, увидев Эркина и Андрея, сама подбежала к ним.
— Ну, отк, ну, ещё немножечко, — и тут же, сообразив, зачастила: — А я с вами, вот, погуляю.
— Ладно, — рассмеялся Андрей. — Давай, что ли, пройдёмся.
— Ма-ам! — радостно завопила Алиса, задрав голову к стоящей на кухонной лоджии Жене. — Мама, мы погуляем ещё, да? Все вместе! Спускайся к нам!
Эркин и Андрей замахали ей, и Женя, смеясь, кивнула и крикнула:
— Я сейчас.
В самом деле, такая хорошая погода, отчего ж не прогуляться перед сном. Женя торопливо сбросила халатик, натянула купленное уже здесь платье с короткими рукавами-фонариками, быстро переобулась и, захлопнув дверь, побежала вниз, зажав в кулачке ключи.
Они все вместе пошли вдоль оврага, дурачились, играли в салочки, и Алиса так набегалась, что обратно Эркин нёс её на руках, да так и заснула, положив голову ему на плечо. И хотя солнце уже ушло за горизонт, небо оставалось светло-синим, и было тихо особой, не слыханной ими раньше тишиной.
— Вот это? — шёпот ом спросил Андрей, — это и есть белые ночи?
Эркин осторожно, чтобы не потревожить Алису, пожал плечами, а Женя вздохнула.
— Наверное, Андрюша. Но как же хорошо.
— Да, — убеждённо сказал Эркин. — Лучше не бывает.
Экзамен по математике оказался совсем лёгким. Эркин даже не ожидал. Примеры он сразу отщёлкал, как нечего делать, а задачи — все три — были несложными, одна, правда, на четыре действия, но все слова в условии понятны, так что он сдал свой листок первым. Андрей даже головы не поднял, сосредоточенно пересчитывая задачу на черновике, но Тим бросил внимательный быстрый взгляд и снова уткнулся в свой листок.
Тим уже тоже всё решил, но ещё не переписал в чистовик. В голове вертелось одно, неожиданное и ненужное, но обдававшее липким противным страхом. Да, он понимает: рано или поздно это должно было случиться, но… но почему именно сегодня, именно с ним… Чёрт… ведь Мороз знает, кто он, трепанёт, просто так, даже не желая подставить, а тогда… тогда одно из двух. Или убьют его, или убьёт он. И сядет в тюрьму. Если его успеют арестовать. Этот чёртов поганец пойдёт мстить, а с перегоревшим спальником уже куда тяжелее справиться, а за поганцем пойдёт малец, тоже ведь спальник, чёрт, тут такая цепочка потянется… Тим сердито тряхнул головой, перечитал черновик и стал переписывать. Но помимо воли перед глазами поверх рядов и столбиков цифр сегодняшнее…
…Он закончил машину, и тут оказалось, что нет нужного масла. Случалось такое и раньше, и подобной мелочёвкой всегда одалживались в соседнем цеху или бригаде, не связываясь с заявками и походами на склад к кладовщику. Вот он сам и пошёл в третий цех. И сразу увидел его, младшего Мороза, Андрея. Парень подметал двор. Он ещё подумал, что передерживают парня на метле, руки же на месте и голова варит. Андрей был, как все, без рубашки в голубой майке. И он сначала удивился, какой тот белокожий, потом разглядел шрамы и рубцы, будто после серьёзной ломки, хотя кто же и зачем будет ломать белого, а потом увидел синюю татуировку над левым запястьем и понял. И кто, и где, и зачем. Лагерник. Живой лагерник?! Откуда?! Как?! Их же всех… Да, он сумел удержать лицо, пройти мимо и даже кивнуть в ответ на весёлое: «Привет!». Но… но…
…Но что же ему делать? Теперь, и с этим, что?
Тим переписал и перечитал работу, вложил черновик и встал из-за стола.
— Вот и молодец, — улыбнулась ему Галина Сергеевна.
Одобрительно кивнул Мирон Трофимович, улыбнулся Громовой камень. Тим ответил им всем улыбкой и вышел.
Коридор был пуст и гулок. Тим достал сигареты, но курить не стал. Так, спокойно. Кем бы ни был лагерник, но его он не узнал. Хорошо, что жарко и он не носит свою кожанку, по ней могли и опознать. Надо же, какая парочка подобралась… брасткая. Спальник с лагерником. Поговорить, что ли, с Эркином, попросить, чтоб молчал. Хотя… не сказал раньше, так, может, и не скажет, может, и обойдётся.
Не спеша он вышел на залитое солнцем крыльцо и сразу увидел Эркина. Тот сидел на боковой каменной ограде и читал. По-прежнему неспешно Тим подошёл и, помедлив, сел рядом.
— Написал? — спросил, не отрываясь от книги, Эркин.
— Угу, — Тим вертел в пальцах незажжённую сигарету. — Несложные задачи.
— Да, бывало и хуже.
— Бывало, — согласился Тим. — Что читаешь?
— Историю.
Эркин всё же оторвался от книги и внимательно посмотрел на Тима.
— Слушай, ты… ты своего… — Тим перешёл на английский. — Вы с ним когда… встретились?
Эркин улыбнулся, но глаза у него стали настороженными.
— Прошлой весной, — ответил он тоже по-английски. — Ну, и что?
— После заварухи, значит, — Тим натужно улыбнулся, чувствуя, что улыбка не получается. — Повезло вам.
— Ещё как, — кивнул Эркин. — Мы везучие.
— Да.
Тим не знал, как спросить. А если Эркин не знает, что Андрей — лагерник? Хотя… должен знать, но если они встретились весной… не ходили же они до весны один в лагерной робе, а другой в паласной форме, надо думать, первым делом одежду сменили. И если… если они оба не знают, то ему-то в это лезть совсем незачем. И он медлил. А Эркин, напряжённо щуря глаза, ждал.
