Владимир Поселягин - Путь истребителя
затвор, наводчик сам зарядил пушку.
Вечерний повелительно махнул рукой, приказывая машине остановиться, но внезапно, вместо того чтобы послушно притормозить, грузовик рванул с места.
Хорошо, что хоть все успели увернуться. Видимо что-то не так было в нашей маскировке.
- Твою мать, - расслышал я вопль наводчика. Он усердно крутил штурвал наводки, поворачивая башню, решив помочь ему. Немного довернул танк, передом в
сторону улепетывающего грузовика. Через две секунды, раздался выстрел - потом второй. К моему удивлению наш 'снайпер' оба раза промахнулся, но один из
снарядов, видимо стреляли осколочными, разорвался у задних колес грузовика и машину повело. Тут я обнаружил, что стреляли не мы одни. Десант тоже азартно
пулял в сторону едущего с перекосом на один бок грузовика.
- Давай за ним, - услышал я приказ капитана. Видимо он успел занять свое место и включиться в сеть танка.
- Десант?
- Да. Осторожнее.
- Есть
Грузовик мы догнали, как это не смешно звучит. Бросив машину, двое немцы бросались в поле. Зазвучали одиночные выстрелы. Спрятаться было негде. Поэтому
пули быстро их настигли. Пока двое бойцов бегали, проверяли, есть ли подранки, я вылез из танка и осмотрел машину.
- Ну что? - с надеждой поинтересовался капитан.
Сплюнув, я восхищенно покачав головой, ответил:
- Наш 'Ворошиловский стрелок' ни разу в машину не попал, но осколками умудрился поразить и колеса и двигатель. Масло из кратера течет и вода из
радиатора. Дохлая машина.
Хлопнув по капоту, рядом с равной дырой от осколка, стал ожидать приказаний.
- А если на трос? - после небольших раздумий спросил капитан.
- Товарищ капитан, вы думаете, никто не слышал, как мы тут из пушки палили?
Ответить Вечерний не успел, в люке башни показалась голова в шлемофоне.
- Товарищ капитан, там немцы что-то лопочут,- сказал Мезенцев. Капитан исчез в люке.
Пока было время, я осматривал машину, запасное колесо у нее было. Достав домкрат, я стал возиться с грузовиком.
Пробито было два задних колеса, но запаска была одна, поэтому я сняв одно пробитое, установил на его место запаску. Помогавшие мне бойцы закинули
поврежденное колесо в кузов, когда в люке показался Вечерний.
- Машина к транспортировке подготовлена. Можно ехать, товарищ капитан, - сказал я, как только он появился.
- Бросайте все. Возвращаемся, - приказал он.
- Что-то случилось? - поинтересовался я. Мне не понравилось выражение его лица.
- Немцы только что вышли на связь, захвачена группа русских с ранеными. Так же сообщили, что слышали орудийную стрельбу. Видимо наших прихватили, и нас
слышали. Тут до группы всего километра три-четыре, совсем рядом.
Я на секунду задумался, после чего подняв голову сказал:
- Товарищ капитан. Может оттащить грузовик с дороги, и уберем следы нашего боя, и если кого встретим, не привлечем внимание. Немцы ведь еще не
передали, что танк захвачен?
Теперь уже Вечерний задумался:
- Хорошо, предложение дельное, принимается. Бойцы цепляем технику. Пищалев за руль, если что, притормаживать будешь и поворачивать.
- Есть!
- Есть!
Когда я протискивался на свое место, то услышал бормотание капитана:
- Действительно, почему не объявили о захвате техники? Это же амба для их тылов?
Подогнав танк к кабине, я немного сдал назад, чтобы можно было зацепить найденный в кузове трос. Тот, на котором тащили пеленгатор так и стался
брошенным рядом с буксируемой машиной. Никому и в голову не могло прийти, что нам пришлось бы им воспользоваться.
Когда капитан подал приказ двигаться, спросил у него насчет десанта.
- Нет их с нами, старшина, в машине сидят.
- Ясно, товарищ капитан.
Осторожно стронувшись, заметил сзади небольшой толчок, мотор взвыл, почувствовав увеличение нагрузки, и бодро потянул танк и грузовик вперед.
Развернувшись полукругом, мы заторопились назад. До поворота я смог даже разогнаться до двадцати пяти километров в час. Притормозив, когда появился поворот и
медленно, чтобы не содрать гусеницу, повернув, снова стал разгоняться.
- Вижу пеленгатор... полковник на дорогу вышел, бойцы. Странно, - немного озадачено пробормотал капитан.
План на дальнейшие действия у нас был таков, подъезжаем и освобождаем наших, в этом случае бронетехника играет ключевую роль. Проработать план на
случай того, что сообщение касалось не нашей группы, никто как-то не догадался. Не немецкий тыл, а проходной двор какой-то. Интересно кого это прихватили
фрицы?
- А немцы еще что говорили? - поинтересовался Мезенцев.
- Да, общаются постоянно. Стоп! - вдруг воскликнул капитан.
Дав по тормозам, и почувствовав толчок сзади, видимо Сергей не успел затормозить, спросил:
- Что случилось товарищ капитан?
- Это я не тебе, продолжай движение, - велел он, и тут же пояснил, с некоторой озадаченностью в голосе: - Немцы сообщили, что это не захваченные ими,
совершили нападение на электростанцию. Кого же они поймали?
- Кого-то другого, - ответил я, продолжив движение.
Когда мы подъехали, все уже были на дороге, даже раненых вынесли. Показав мне руками, чтобы я развернулся, нам снова придётся возвращаться по этой
дороге на трассу, где мы прихватили грузовик, выехав в поле и оставляя хорошо видную просеку развернувшись, снова выехал на дорогу. Группа осталась метрах в
сорока позади, когда остановив танк, я заглушил его.
Капитан продолжал слушать эфир, не отвлекаясь на наше воссоединение с группой. Выскользнув из танка, я оббежал машины и подскочив к подходившему
полковнику. Отдав честь, сообщил про новости полученные радиоперехватом, тут медлить было нельзя.
Это сообщение полковника заинтересовало, приказав Рябову грузиться в грузовик, предварительно выкинув содержимое, и направился к танку.
Я только тут увидел, что же вез грузовик, бойцы обсуждали тогда у машины, но я не прислушивался, занимаясь колесом.
Глядя как на дорогу небрежно бросают новенькие из свежеструганных досок гробы, почесал затылок, огляделся, и направился к переду грузовика. Там Сергей
разглядывал погнутый бампер.
- Как же ты так? - поинтересовался я.
- Тормозам тоже амба, ручником успел немного затормозить, так что вы товарищ старшина, поосторожнее, при резких и внезапных остановках.
- Буду иметь в виду, - кивнул я, и направился к танку. На броне, у башни стоял полковник и о чем-то беседовал с Вечерним. Мимо меня пробежал капитан
Рябов и присоединился к остальным командирам.
Обойдя танк, я подошел к лобовому листу и, сунув руку в люк механика-водителя, достал масленку. Техника любит, когда о ней заботятся, и отвечает тем
же.
Закончив с 'шаманскими танцами вокруг машины', как сказал Сергей, с интересом наблюдавший за моими телодвижениями, полковник и Рябов спрыгнув с брони
танка, направились к грузовику, сказав мне, что пора выдвигаться. Через минуту только столб пыли стелился за нами.
'Нужно будет на ближайшей стоянке систему охлаждения проверить, как-бы этой пылью нам все фильтры не позабивало. Перегреемся и придет северных песец.
Как говориться лучше плохо ехать чем хорошо идти, - размышлял я, подъезжая к повороту на трассу, там как раз проехала колонна из шести грузовиков, которых мы
проводили жадными взглядами: - Черт, какое же управление тут дубовое!'
- Товарищ капитан? - позвал я командира, выехав на трассу, и выйдя на крейсерскую скорость, в двадцать пять километров в час.
- Что старшина? Перегреваемся?
- Нет, давление в пределах нормы, хороший движок. Немцы сообщили, кого они прихватили? Не наших?
- Видимо нет. Про два самолёта они говорили, жаловались кому-то, что упустили их, дав сесть и взлететь.
- Ну и слава богу, - облегченно выдохнул я, теперь можно беспокоиться только о себе.
- Старшина, ты что верующий? - немного озадаченно спросил капитан.
- Да не особо... А, нет, это просто присказка такая, товарищ капитан.
- Понятно, а я думаю, комсомолец, и так выражается.
Мне честно говоря было не совсем понятно, что имел ввиду капитан, от местных реалий я был далеко, поэтому пришлось перевести разговор в другую сторону.
В нейтральную:
- Товарищ капитан, мы далеко двигаемся?
- А в чем дело?
- Танк и так прожорливая машина, а тут еще груз сзади. Горючки хватит километров на семьдесят. Может чуть больше. Я еще точно не определил расход,
