Владимир Поселягин - Коммандос
— Ну что, Смелый, пора прибраться тут, и можно вылетать в Швейцарию.
Подойдя к небольшому складу на опушке, я спустил щенка на землю и, взяв в одну руку канистру с маслом, а в другую коробку с пайками, направился на базу. Мне за пару дней нужно перетаскать все горючее на базу. Сделать пару-тройку тайников в стороне, вернее воспользоваться старыми, но пустыми, и, замаскировав все свои запасы до следующего лета, вылететь в Швейцарию.
— Хорошо получилось, — осмотрев базу, кивнул я себе, довольно отряхивая руки. Теперь, если посмотреть даже опытным взглядом, станет ясно, что если люди тут и были, то недолго, и ушли, а то, что тут под землей три землянки с немалыми запасами, сразу и не поймешь, входы в них прикрыты крышками с дерном наверху, черта с два найдешь, даже наступишь — не поймешь. С душой все делал, для себя.
Запасы тут, конечно, были сосредоточены приличные, но далеко не все. И топливо, и вооружение, включая «максим» из последних трофеев, были укрыты в схронах, я их шесть сделал, но все же это основная база. Топливо в бочках было, также в бочках я его и прятал. Сперва две пустые, из которых пополняли канистры и баки транспортника, откатил на базу, потом побегал с канистрами, перетаскивая и переливая. Уже освобожденные бочки от поляны с озером убрал в схроны, так же и с остальными емкостями поступил: перетаскивал пустые и бегал с канистрами, заливая их. Вот так вот и распорядился имуществом, все попрятал, что твой хомяк. Девять бочек в каждой, где-то по сто шестьдесят литров, плюс-минус — мои запасы на черный день.
«Шторьх» я проверил, сделал пробный запуск. Обороты он держит хорошо, молодцы летуны, постарались. А так баки полны, канистры в грузовом отсеке тоже, так что можно отправляться дальше. Ах да, кроме канистр в самолете находился также небольшой кожаный портфель-несессер, личный подарок Мельника, то есть его запасы на непредвиденные случаи. Золото, брюлики, деньги. Мне все сгодится, трофей — он и есть трофей. Конечно, в этот раз было не так много, как я снял с того немецкого капитана, половина где-то, но тоже прилично пополнил свое благосостояние.
Смелый прыгал у моих ног, прося вкусняшку, от небольшого костерка тянуло приятным запахом, дразня его, а щенок, видимо, был голоден. Еще бы, столько носился за мной.
Провозился я в лесу не два дня, как планировал, а все четыре, готовя схроны и перенося имущество, вон только с базой сколько работал, маскируя ее. Дерн-то тоже не тут срезал, а подальше, чтобы следов не было, так что работал я серьезно, без отдыхов, только на сон прерывался. Егеря в лесу все же были, два раза на них чуть не натолкнулся, были среди них те, кто по лесу мог ходить, эти самые опасные, но им в нагрузку каких-то городских недотеп дали, а те шумели и выдавали их. В общем, встречи наши не состоялись. Я был бы не против повоевать с ними, хотелось бы понять, что они собой представляют, но я занимался серьезным делом и отвлекаться на такую ерунду не хотелось.
Час назад я закончил наводить последние мазки маскировки и в принципе был свободен, до заката оставалось четыре часа, так что можно побегать и поохотиться, а отосплюсь уже дома в Швейцарии, как раз под утро там буду.
— Хм, хорошая идея, — пробормотал я и, посмотрев на играющего под ногами щенка, спросил: — Ну что, пошли поужинаем?
Ужин удался. Я сварил гороховый суп с мясом, наваристый. Ух, даже от запаха слюна потекла. Сняв котелок с огня, накрыл его крышкой. Суп уже был готов, пусть доходит. Я отошел к палатке, что стояла в стороне. Именно в ней я и спал. База, как я уже говорил, была мной замаскирована и избавлена от лишних деталей. Например, от рукомойника, туалета в стороне, от самодельных вешалок и натянутых веревок для просушек бинтов, ну и от трех лошадей, что паслись на поляне. Отвел их на ту поляну, что у озера, там сами выберутся.
Взяв прислоненный к палатке немецкий карабин, я вернулся к костерку и, положив его рядом, стал нарезать луковицы и вскрывать галеты — пойдут вместо хлеба. Пока чайник булькал, я поужинал. Попив чаю — Смелый как раз заканчивал со своей пор цией, — я взял в руки карабин, зарядил его патронами с зажигательными пулями. Дело в том, что среди егерей я, к своему крайнему удивлению, обнаружил огнеметчика. Правда, о его предназначении догадался чуть позже. Найдут они какую дыру или землянку и пускают внутрь струю огня. Разве что только для этого, но все равно интересно узнать, да и «язык» нужен.
Помыв посуду и спустив все вещи в штабную землянку, даже палатку свернул и убрал туда же, я еще раз придирчиво осмотрелся, потом закинул карабин за спину и, наказав Смелому следить за лагерем, скоро покинем его, побежал вглубь леса. Я знал, где можно найти немцев, оба раза я их встретил в том районе, где стоял лагерем отряд Шевченко, наверняка это место обнаружено, вот и рыскают патрули во все стороны, пытаясь найти хоть какой-то след. Может, и найдут. Лошади своими копытами в мягкой почве целую тропу оставили, странно, что на нее еще не вышли.
Бежал я около часа, внимательно слушая лес. Очень внимательно слушая. Однако удача сегодня была не на моей стороне, в лесу стояла полная тишина, и тем неожиданней был крик:
— Хальт!
Почти сразу раздался выстрел, и пуля отбила щепу от дерева, но меня уже там не было, я перекатом ушел в сторону, успев оценить ситуацию, в которую попал. Визуально я засек трех немцев, но судя по шуршанию левее, в кустах их было куда больше. Обкладывали, гады, поэтому нужно было действовать быстро.
Мгновенно сняв карабин, приготовил его к бою и поморщился, когда посыпалась на голову труха. Огнем давили, не давая высунуться. Перекатился в сторону, во время переката выстрелил навскидку, и тут же раздался хлопок и вой сгорающего живьем человека, рядом заголосило еще несколько, а со стороны немцев начал разрастаться черный столб дыма и запахло жареной человечиной. Да, я засек в кустах огнеметчика. Причем был он там не один, и выстрелом пробило ему оба баллона на спине, отчего, похоже, брызги зацепили еще несколько человек. Пользуясь тем, что у егерей на миг возник переполох и потеря командования, я вскочил на ноги и, прячась за деревья, произвел четыре выстрела. Отшвырнув от себя карабин — патронов все равно не было, на разовое дело шел, рванул бегом подальше от этих живчиков, бормоча себе под нос:
— Пять выстрелов — пять трупов и сколько-то обгоревших, это я удачно сходил на охоту.
Держась за бок — пуля прошла вскользь, слегка зацепив, немцы тоже по движущимся целям стрелять умели, хотя тут им и не сильно повезло, — я уводил погоню за собой, подальше от лагеря, не нужно им о нем знать. Достав из кармана трофейный медпакет, рванул зубами обертку и, задрав рубаху, стал на ходу делать перевязку. Ничего, дело привычное, рана пустяковая, выберемся. Рану, конечно, я не планировал получать, но к счастью, она не такая и тяжелая. Подумаешь, кожу поцарапало, с одной стороны дыра и почти сразу рядом выходное отверстие.
— М-да, а егеря — парни серьезные, следующий раз подумаю, прежде чем к ним лезть. Какой теперь «язык», самому бы ноги унести, — пробормотал я, прислонившись к дереву и заканчивая завязывать узел бинта. Команды и крики уже были слышны близко, нужно поторопиться и оторваться от них. Через час стемнеет, так что у меня все шансы.
— Загоняют, сволочи, — пробормотал я, остановившись и прислушавшись. Момент, когда из ведущего превратился в загоняемую дичь, я как-то пропустил, но быстро сообразил, что чутко реагирую на крики и выстрелы и бегу туда, куда нужно немцам, а не мне. Это уже начало бесить, я реально нарвался на зубров. Ладно, хоть от поляны, где стоял самолет, мы ушли километров на двадцать, и похоже, со всего леса сюда стягивались отряды егерей и охотников. Их радости не было предела, нашли того, кого искали. Только они еще не знали, что рано радовались.
— Ладно, уроды, поиграем, сами напросились, — зло прошипел я и оскалился. — Я вам покажу, что такое спецназ из будущего.
Мгновенно взлетев на верхушку густой кроны высокого дуба, я притаился на ветке, внимательно поглядывая, как внизу сперва проходят тройки егерей, а за ними цепь из солдат СС, они-то и шумели, а егеря, похоже, контролировали меня, но тут упустили, я смог на миг оторваться и избавиться от их контроля.
Как только цепь прошла, за нею в прямой видимости вышагивал офицер, я так же быстро спустился и догнал немцев, всадив в затылок немчика пулю. Хлопок глушителя не привлек ничьего внимания, сами шумели, я стал прореживать цепь, кусты и бурелом помогали мне в этом. Вот шел один солдат в цепи, нырнул в кустарник и не вынырнул. Так же я отработал одну тройку егерей, что мне попалась. Загонщики, превратившиеся в дичь, сообразили, что что-то не так, только минуты через четыре, когда потеряли двух офицеров, пять унтеров, двенадцать солдат и трех егерей, причем часть трупов я успел заминировать. Да и боезапас пополнил, патроны-то те же, «парабеллумные».
