Ревизор: возвращение в СССР 42 (СИ) - Винтеркей Серж

***

Москва, блок Либкиндов в военном общежитии

Эмма сильно волновалась.

После того как согласовала с Павлом Ивлевым, как именно изменить обе свои статьи, и переделала их, она во вторник отдала всё заместителю главного редактора «Красной звезды» полковнику Баулову Юрию Максимовичу. Пока что он ее курировал, что вызывало у нее немалое удивление. Это же заместитель главного редактора! Пашу Ивлева, вон, курирует какая-то Вера Ганина, невелика птица… А ведь он уже матерый, можно сказать, журналист… Как бы не оказалось, что так сложилось потому, что ей не доверяют, и поэтому и пригляд на таком высоком уровне, аж сам заместитель главного редактора за ней смотрит…

Вот уже почти неделя прошла, а в ответ ни слуху, ни духу. Она, естественно, покупала и просматривала каждый номер «Красной звезды», оформила уже и подписку со следующего месяца на неё. Думала, мало ли просто молча напечатают статьи, ей ни слова не сказав. Армия, все же, не та организация, чтобы цацкаться с ней, сообщая о каждом шаге начальства. Но ни одной из её статей так и не вышло.

Она уже так измучилась, что не знала, что ей делать. Неужели обе её статьи так бездарны, что абсолютно редакции «Красной звезды» не пригодились?

Поверить в это было трудно. Всё же она с Павлом Ивлевым советовалась, да и в целом столько сил вложила. И Павел всё же уже достаточно опытный журналист. Сколько у него этих статей вышло, да ещё в одной из самых лучших газет Советского Союза – «Труде». По идее, не мог он ошибиться…

Или, продолжала она мучить себя, он просто не смог ей сказать, что статьи сделаны так паршиво, потому что не хотел её обидеть? Всё же она – девушка его лучшего друга детства Славки.

В общем, Эмме было очень муторно, она не знала уже, что ей делать.

Позвонить заместителю главного редактора, напомнить о себе?

Он, конечно, человек занятой, неудобно. И не мог же целый полковник потерять две её статьи и забыть о них напрочь. Как бы не вышло так, что своим звонком она вызовет только раздражение у него. Может, он как раз сидит, мучается, как переделать её бездарные статьи так, чтобы всё-таки можно было принять их в работу, а тут она позвонит: «Почему мои статьи не опубликованы?»

Подумает ещё, что она давит на него или претензию какую-то ему предъявляет, и всё, разозлится, пойдёт к начальству.

А начальство? Там уже не полковник, а целый генерал сидит главным редактором… Позвонит генералу Ветрову в Министерство обороны и скажет, что статьи она им пишет совершенно никудышные, и всё это была большая ошибка.

А дальше её попросят немедленно освободить общежитие. А ведь дом она ни один так ещё не продала, ни в Святославле, ни в Брянске, и покупать ей в Москве решительно нечего, и не на что.

Потом она было решила сходить позвонить Павлу Ивлеву, посоветоваться, но потом всё же передумала. Паша же тоже занятой.

Да ещё она кое-что помнила из того, что Славка рассказывал ей из тех лекций, которые Паша читал ему, когда они ещё в школе учились. О том, как себя нужно вести для того, чтобы карьеру сделать.

И вот она точно помнила о том, что Ивлев говорил, что нельзя никогда никого привлекать, чтобы на свое начальство давить – это будет воспринято очень негативно и начальник потом непременно на тебе отыграется.

И что может получиться?

Она позвонит Павлу, Павел позвонит заместителю главного редактора «Красной звезды». А он для него вообще никто, журналист из другой газеты.

И что тогда полковник подумает об Эмме, о своём собственном журналисте «Красной звезды»? Что она на него натравливает журналистов другой газеты, чтобы он в результате статьи её бездарные опубликовал?

Нет, это тоже решительно нехорошо, так тоже не годится.

Уже и бабушка заметила, какая она смурная ходит. Начала к ней приставать с вопросами: «Что не так, внучка?» Но как же Кларе Васильевне, которая периодически за сердце держится и корвалол пьёт, такое вот рассказывать? Она же переживать начнёт, так что у неё сердце снова прихватит.

Пришлось ей срочно внешне, для вида, встряхнуться и сказать бабушке, что она по Славке очень сильно соскучилась, вот и переживает. Это бабушка понимала и не сильно к тому же расстраивалась из-за этих ее переживаний. Начала тут же ей рассказывать, утешая, что уже зимой, скорее всего в декабре, как и забрали два года назад, Славку демобилизуют. И нечего ей расстраиваться по пустякам, не так уж долго осталось его ждать. Лучше бы взяла и написала новую статью для «Красной звезды»…

Услышав про новую статью, когда она не знает, что со старыми произошло, Эмма тут же едва снова в апатию не впала. Но всё же смогла как-то вымученно улыбнуться бабушке так, чтобы она не заподозрила, что причина её волнения вовсе не в Славке и его отсутствии около нее.

Глава 16

***

Москва, квартира Ивлевых

Только приехали из деревни, как Галия развила бурную активность по подготовке к приему гостей. Мне были вручены мальчишки с наказом развлекать их и не давать шалить, а жена умчалась на кухню. Мои уверения, что немцы имеют достаточно скромные ожидания в плане похода в гости и у себя на родине вообще готовят достаточно символически, были Галией категорически отвергнуты. «Как это гости придут, а у нас есть нечего толком?» – возмущенно ответила жена, надевая передник…

– Ну что ж, парни, будем знакомить сегодня Мартина с Луизой с настоящим советским гостеприимством, – с улыбкой сказал я мальчишкам.

– Угу, – кивнул Андрюшка.

– Мама, ага, – подтвердил Руслан.

Пока он еще меня и маму путает, когда именует…

Часа полтора провозился с парнями, играя в гостиной. К моему удивлению играть в активные игры они не захотели, достаточно вяло реагируя на мои и Тузика попытки их расшевелить. Так что занялись мы сначала строительством форта для солдат из кубиков, а потом книжку «читали» про Айболита, где я не столько читал им, сколько рассказывал обо всем, что на картинках было нарисовано. Внимали мне дети с нескрываемым интересом. Чудесный возраст у них начинается, когда всю информацию, как губка впитывают.

Ближе часам к пяти заметил, что мальчишки начали клевать носами. Затащил обоих в кроватки, «дочитав» книжку уже в спальне, где они благополучно и засопели минут через пять.

– Дети, как всегда, засыпают аккурат перед приходом гостей, – с улыбкой сообщил жене, зайдя на кухню. – Как чувствуют.

– Странно, что они раньше не свалились, нагулялись ведь в деревне, – ответила Галия, нарезая колбаску.

– Ну, они вообще вялыми мне показались, – сообщил жене задумчиво, – обычно они активней. Так что умотались на свежем воздухе, не сомневайся. Но понаблюдать надо. Надеюсь, не заболели.

– Не должны были, – пожала плечами Галия. – Да и нет ни насморка, ничего другого, даже не чихнули ни разу.

– Значит, отоспятся сейчас и в норму придут, – кивнул я.

Ближе часам к шести приоткрыл входную дверь, оставив щелку, чтобы Мартин с Луизой не звонили в дверь и не будили детей.

Немцы появились точно к шести, хоть часы сверяй. Вот же педантичная нация. Сияющий Мартин аккуратно пропустил в прихожую Луизу и помог ей раздеться. Луиза выглядела вполне свежей и цветущей, и не скажешь даже по виду, что из больницы только недавно выписалась. Разве что похудела немного, но совсем чуть-чуть, едва заметно. Порадовался, что похоже, восстановилась она после пневмонии нормально.

Поздоровались с гостями, выдали тапки и пригласили на кухню, предупредив, что дети пока спят, поэтому посидим там в тесном кругу.

Галия тут же принялась угощать гостей, предлагая им отведать одно блюдо за другим. Перед приходом гостей она успела переодеться и прихорошиться, так что сейчас блистала, с удовольствием выполняя роль радушной хозяйки. Сидел и любовался женой, предоставив ей возможность играть первую скрипку, общаясь с гостями.

Мартин, к моему легкому удивлению, тоже не отставал от Галии. Обычно тихий и скромный немец, предпочитающий слушать окружающих, сейчас был прямо душой компании. Улыбался, шутил и с увлечением рассказывал сначала о том, где они с Луизой успели побывать в Москве сначала до, а потом после больницы, а потом с энтузиазмом нахваливал подругу, старательно вовлекая ту в разговор.