По шумама и горама (1942) (СИ) - Соболев Николай "Д. Н. Замполит"

Три здоровенные поляны, пять, девять и двадцать гектаров. Точнее, не поляны, а вырубки: лес расчищен, остались отдельные деревья, между ними главная дорога, от нее ветвятся дорожки до каждой из девяти больших и двух десятков маленьких вышек.

Нет, не таких, как любили показывать в программе «Время», скорее, как на фотографиях Баку начала ХХ века — деревянные, невысокие. Рядом с каждой — емкости под дневную выработку, а в самом Гойлице большие резервуары. С четырех ближних больших вышек идут трубы, остальное доставляют цистернами. Потом нефть вывозят в Сисак на переработку. Нефтепровод? Нет, не слышали. Тут все очень-очень простенько, даром что не ведрами черпают. И это очень усложняет нашу задачу. Стояла бы одна большущая вышка, одна насосная станция, да нефтепровод в одну нитку — вот их и валить, а так… Распределенная структура. Если ограничится поджогом больших резервуаров, останутся целыми малые, просто прибавится хлопот по вывозу.

А еще днем вокруг этого великолепия возятся сотни две рабочих, живущих рядом с казармой охраны, а на ночь остается дежурить аварийная бригада.

— Сейчас подойдут еще роты, — Демоня опустил бинокль и выдал свой план — вечером, после ужина, можем атаковать казармы вот отсюда и вот отсюда, а на дорогах выставим засады, чтобы никто на помощь не подоспел.

Вполне рабочий план, но тогда нахрена нас сюда притащили?

— Домобраны с немцами немедленно закроются в казарме, и как ты их выкуришь?

— Пролезем вон там, забросаем гранатами…

— Не, — потер я наросшую за последние дни щетину, — атакующий несет потери втрое больше. Давай мы перевернем ситуацию, пусть они атакуют.

— Да как ты их заставишь?

— Пусть думают, что тут малая группа, человек двадцать. Смотри, собак у них по счастью нет, патрули ходят не то чтобы часто, то есть ночью подобраться к дальним насосам можно вообще незаметно.

— Там проволока.

— С электричеством?

— Нет, обычная.

— Тогда режем две нижние струны и вперед. Закладываем пять-шесть зарядов, на рассвете дожидаемся патруля и рвем один насос. А как они всполошатся, пусть их человек десять из леса обстреляют.

— И они пошлют усиление на помощь! — подхватил Демоня. — И мы их по частям!

— Эт точно. А как перебьем охрану промысла, рвем все остальное.

— А если не получится первый насос подорвать?

— Тогда как ты предлагал, атакуем и жжем.

Подошедшие роты отправились в засады на дорогах — отсечь возможные подкрепления из Кутины и Бановой Яруги, еще один отряд по согласованию с нами предпринял диверсию на железной дороге в Поповаче и нападение на жандармский пост в Горной Еленске.

Минерами назначили троих — меня, Бранко и Рудольфа, Марко рвался повторить свой белградский подвиг, но его оставили вторым номером при Небоше. Главный наш снайпер, кстати, отказался от глушителя — метров двести пуля летела нормально, а потом начинала чудить, и его позицию пришлось делать подальше, на дороге. А вот девчонок выдвинули почти на кромку леса, для чего мы отдали им оба костюма-гилли, а сами отправились на дело в немецкой форме. Если нас обнаружат — то несколько секунд недоумения, прежде чем сообразят кто мы, совсем не помешают. Главное, чтобы свои в суматохе не подстрелили, надежда лишь на оговоренные белые повязки на рукавах.

Проволочку нам прорезали заранее и даже сцепили обратно, придав вид целой. Тройка протопала мимо, даже не заметив в еле забрезживших предрассветных сумерках две скрутки на нижних струнах колючки. Еще через две минуты мы скользнули в открытый проход и метнулись к ближайшей вышке.

— Заряд.

Бранко вытащил из рюкзака скрутку толовых шашек. Я ощупал опору, вспомнил наставления Руса и пристроил ее к металлу.

— Ленту.

Пахнущая резиной и канифолью тканевая изолента надежно прихватила взрывчатку.

— Детонатор. Отставить. Лежим.

Мы прижались к земле за станиной насоса и боковым зрением, чтобы патруль не почувствовал взгляда, проводили очередную тройку за поворот.

— Детонатор.

Запал с заранее обжатым в нем огнепроводным шнуром устроился в отверстии одной из шашек. Теперь только чиркнуть…

Я отсигналил фонариком за проволоку, оттуда качнули ветками.

— Оружие к бою.

Мы бросили рюкзаки и взялись за рубчатые рукоятки пистолетов с навернутыми на стволы глушителями. Все, ждем следующий патруль.

Стереотипы — страшное дело. Они никак не предполагали нападения изнутри периметра и тупо нас прошляпили — два моих выстрела, два Бранко и один Руди. И если парные выстрелы свалили патрульных наповал, то одиночный только ранил, пришлось мне контролить. Но каков Франьо, каков мастер! За шумом нефтяной машинерии глухие шлепки выстрелов вообще не слышны!

От деревьев к проволоке метнулись несколько теней, утащили тела под колючку и дальше в лес.

— На позиции.

И мы разошлись в три стороны, к следующим вышкам и насосам

Небо над горами заметно посерело, когда я прикручивал свой второй заряд и подходило время сгинувшему на маршруте патрулю объявиться в караулке. У первого заминированного насоса мелькнула фигура партизана, чуть-чуть осветила лицо прикрытая ладонями спичка, взвился почти незаметный легкий дымок…

Из-за поворота вывернул очередной патруль.

Партизан рыбкой нырнул в дренажную канаву, патрульные притормозили, вглядываясь в нескошенную траву.

Хлоп! Почти неслышно ударила винтовка Али. Хлоп! Догнала ее Живка.

Ба-бах!!! Свалил третьего Небош.

И тут грохнул взрыв, над насосом встало оранжевое пламя, со свистом пролетела железяка, а из караулки, несмотря на расстояние, донесслись крики «Алярм! Алярм!».

На удивление, все шло по плану — рабочие утренней смены благоразумно не высовывались наружу, патрули бежали ровно туда, где их ждали. Даже несколько выстрелов вдоль дороги, разделявшей домики охраны и периметр, были сделаны вовремя — дежурная смена открыла бешеный огонь в направлении леса, давая время очухатся и похватать оружие спящей смене.

— Погнали! — свистнул я своим.

Мы зажгли запалы, бегом рванули к следующим точкам подрыва уже не прячась, и залегли в ожидании взрывов. Вздрогнула земля, и как только выпали градом комья земли и детали трех насосов, мы взялись за следующие заряды.

Караул тем временем развернулся в цепь, выдвинул вперед пулемет и атаковал опушку леса, откуда изредка постреливали полтора дестка человек.

Грохнул последний заряд, пришла пора закладывать новые. Я встал, отряхиваясь и краем глаза заметил движение там, где его быть не должно — от караулки к горящей вышке бежали четыре или пять человек.

Вот как ни планируй, как ни проигрывай все возможные варианты, все равно всего предусмотреть невозможно. Ну кто мог предположить, что начальник караула пошлет людей туда, где все горит и взрывается? И, главное, зачем?

Бросив рюкзак, я схватился за пистолет, выщелкнул полупустой и воткнул полный магазин. Черт, как нездорово одному против пятерых, Небош, конечно, должен увидеть, да и девчонки тоже, но вокруг уже от горящих скважин, превращая рассвет в ночь, поднимался жирный нефтяной дым. Вот сквозь него я и пытался разглядеть приближающуюся опасность.

Впереди топал сапогами оберефрейтор Мартин, бок о бок с ним, хлопая голенищами по тощим икрам, полубежал Ганс, у них за спинами пучили от ужаса глаза два домобрана. Я уже собрался отползти в сторонку и убраться с глаз долой, но они же бегут туда, где Бранко и Руди! А если таких групп послали не одну? А если они прижмут ребят?

А, черт с ними, четверо — не пятеро, и я вскочил, держа руку с пистолетом за спиной:

— Хальт! Мартин!

Они так резко остановились, что один домобран налетел на второго, но тут же ощетинившись в мою сторону стволами.

— Герр оберефрейтор! Ганс!

— Вальдемар? — слегка опустил шмайсер Мартин.

Вот эта секундная оторопь — все, что мне дано, чтобы выжить и я использовал ее по полной. Вытаращив глаза я ткнул свободной рукой в заднего домобрана и что есть силы заорал: