Несознательный 3 (СИ) - Каталкин Василий

- Вот и хорошо, что у него свое представление, - поддакнул министр вооружения, - главное, что против его кандидатуры у вас возражений нет.

- Но мы же не знаем, согласиться ли он заняться этой работой, - весьма правдоподобно начинает разыгрывать спектакль "Последней надежды" Челомей.

- Это уже наша проблема, - поставил точку в совещании довольный Устинов.

-

Ну и как тебе это? – Кивнул Дмитрий Федорович вслед вышедшим представителям ОКБ, обращаясь к Неделину.

- Не хотят они, чтобы Янгель за производство их ракет взялся, - подтвердил догадки Устинова генерал, - боятся, что секреты их технологий станут известны Королеву.

- Вот именно, - нахмурился министр вооружения, - они ведь значительно опередили НИИ-88, а те не могут воспользоваться информацией от них в полной мере.

- То есть как это "не могут", - удивился Митрофан Иванович, - вроде бы все чертежи должны быть предоставлены по первому требованию НИИ-88.

- Эх, если бы это было все так просто, - махнул рукой министр, - изделия получаются очень сложными, к чертежам нужно расчеты и описание происходящих процессов прилагать. А в них разобраться… легче что-то по своим наработкам делать, чем в чужих разбираться. Вот и получается, формально ОКБ вроде бы секретов не держит, а результат один хрен отрицательный. Вон с двигателями для ракет что получается? Запросили чертежи на двигатели, из ОКБ их предоставили, но толку от этого оказалось мало. Только несколько идей от туда подчерпнули, а так ни проверенных методик расчета, ни работ по исследованиям ОКБ не проводил, не понадобилось, видите ли, все у них с первого раза получилось. Но ведь откуда-то же взялись все эти методики, по которым они обсчет вели.

- Так если работает, чего тогда исследованиями заниматься? - Не понял Неделин.

- Как зачем? – Вскинулся Устинов. – Не дело это когда только один коллектив может разработкой двигателей заниматься.

На этот пассаж, генерал-полковнику только и осталось пожать плечами, порой он не мог понять хода мыслей министра, если есть тот, у кого получается делать лучше, зачем огород городить и тратить лишние ресурсы.

*

- Ну что, там? – В который раз за сегодняшний день меня спрашивает Челомей.

Все дело в том, что сегодня пятое декабря 1952-го года, во-первых: это день окончания Великой Отечественной войны, в этой реальности, а во-вторых: на ракетном полигоне должно стартовать наше изделие 412 из пусковой установки шахтного типа. Напряжение растет, по графику старт ракеты-носителя должен был состояться еще два часа назад, но что-то там произошло с коммуникациями и старт переносится уже четвертый раз. Если в ближайший час его опять перенесут, то придется старт отложить на завтра, не будут искать "боеголовку" в темноте на Камчатке. Неприятно, но не смертельно, по регламенту, в заправленном виде носитель может находиться до десяти дней. Честно говоря, этот срок взят с потолка, на самом деле, готовность к старту может исчисляться месяцами, но это уже будут решать в будущем, здесь и сейчас даже такой срок считается достижением. Тут в другом проблема, каждый раз приходится перезапускать систему управления, с обязательной процедурой самодиагностики, что требует предварительной дозаправки расходуемого хладагента системы охлаждения. Так-то тоже ничего страшного, но лишний холостой прогон - снижение надежности аппаратуры, не предусматривали мы такого режима работы.

- Снова будут пытаться стартовать через сорок минут, - сообщаю я последние полученные данные по связи. В следующий раз надо будет на телефон кого-нибудь посадить, не дело это, половину рабочего дня у аппарата сидеть.

- И что там может быть? – Удивляется Главный. - Неужели так трудно найти неконтакт в коммуникациях?

- Если просто отсутствие контакта, то ничего страшного, должны найти быстро, - вздыхая, поясняю я, - а вот если где-то пробой между линиями, то все сразу становится гораздо сложнее.

- Плохо, вот так в неизвестности сидеть, - вдруг начинает мне жаловаться Владимир Николаевич, - и работа стоит, ни одна мысль в голову не идет. Вот бы сделать так, чтобы постоянно быть в курсе?

- Следующей весной связисты должны отдельный тридцати парный кабель до полигона прокинуть, с промежуточными точками усиления сигнала, - напоминаю ему наши планы, - так что будет у вас персональная система телекоммуникации, не придется постоянно каналы в ВЧ выбивать.

- Да на черта мне эта система, - отмахнулся Главный, - не буду же я весь день сидеть с телефонной трубкой у уха.

- Зачем сидеть с трубкой? – Удивляюсь я. – Достаточно сделать дублирование переговоров диспетчера по громкой связи.

- Что за "громкая" связь? – Тут же заинтересовался Челомей.

Вот гадость, это уже я расслабился, на сегодня такой системы как "громкая связь" не существует, есть система оповещения, а связи, где используются динамики, нет, не придумали еще, как блокировать микрофон во время разговора. А ведь фильтрацию звука с микрофона сделать очень не просто, там ведь не только эффективный полосовой фильтр нужен, но и еще требуется подавление эха, которое легко реализуется в цифровых системах, ну и с некоторым трудом в аналоговых схемах. Кстати, дело нужное и позволит проводить совещание удаленно, не отвлекая людей от работы надолго. Решено, на днях займусь этим делом, самому интересно, что из этого получится.

- И что, можно говорить и слышать собеседника одновременно, как при обычном разговоре? – Удивился Владимир Николаевич, когда я ему озвучил идею. – Что-то не верится.

- Тут еще хорошо бы телефонных линий добавить, чтобы конференцсвязь организовать, когда сразу несколько телефонных абонентов можно будет на один аппарат завести.

- Ну, это уже совсем у тебя фантазии разыгрались, - покачал головой Главный, - ты бы умерил свои изобретательские порывы, а то смотрю, они уже во вред идут.

Да уж, опять недоверие, тут можно только делом доказать… но не в ближайшее время. Дальше мы перешли на обсуждение будущих планов, надо приступать к проектированию разведывательного спутника, который сможет сделать полтысячи снимков земной поверхности и с помощью четырех капсул вернуть их на землю. Особое внимание уделили методам стабилизации изображений земной поверхности, от придания вращения самому спутнику в точке съёмки, до поворотного зеркала, которое будет успевать вернуться в исходное положение до следующего снимка. В момент очередного мозгового штурма, наконец-то раздался звонок с полигона, оператор доложился, что старт изделия был произведен, все системы отработали без ошибок. Кстати, на этот раз использовать кодовую таблицу не пришлось, все это было передано по ВЧ связи, которую считали не прослушиваемой. Наивные.

- Ну что ж, ждем сообщения с камчатского полигона? – Спросил повеселевший Владимир Николаевич, и мы продолжили обсуждение будущих проектов с новыми силами.

- По весу не пройдем, мы явно за полторы тонны выходим, - пришлось мне подвести неутешительные итоги наших посиделок, - тут надо либо уменьшать вес оптики, либо ограничивать время жизни спутника.

- Если еще снизить орбиту? – Тут же реагирует Главный.

- Мы и так на пределе расчетного времени существования спутника идем…

- Кстати, - перебивает меня Владимир Николаевич, - откуда вообще эти расчеты взялись? Что-то я не припомню, чтобы их кто-то выводил.

- Гольная теория, подтвержденная практикой, - отметаю "надуманные" претензии, - атмосфера земли должна вносить свои коррективы в движение спутников до двух тысяч километров. Так что придется нам все же думать за счет чего можно облегчить вес. Сразу скажу, за счет инерциальной системы ориентации не получится, и так уже срезали все что можно.

- А что там с солнечными батареями? – Поинтересовался Челомей. – Ты как-то сообщал, что у американцев есть какие-то разработки, не получится в ближайший год сделать?