Марик Лернер - Цель неизвестна
Вот кто были остальные трое — достаточно интересный вопрос. От этого могло многое зависеть, да поразмышлять мне не дали.
— Удачно подъехали, — произнесла царица с приятной улыбкой. — Не идет карта, так развлечемся.
Симпатичная грудастая девка с блестящими золотыми волосами, глянувшая участливо, может оказаться Елизаветой. А может, какой фрейлиной. Во всяком случае, я не люблю фразы «хорошего человека должно быть много». А здесь все к месту, хоть парочка лишних килограммов имеется. Зато нос курносый, ямочки на пухлых щеках замечательные. Приятная во всех отношениях девица. За такой и приударить не грех.
— Кафтан у тебя неплох, — сказала между тем рябая баба добродушно, — видать, не бедствуешь.
— Под твоей властью живем, благоденствуя, — бормочу в некоторой растерянности, спиной чуя волчью ухмылку приведшего сюда дедушки. Уж коли начальник Тайной канцелярии заинтересовался, наверняка о доходах все выяснил, — ваше величество.
Всякого ожидал, но такого…
— Без докторского диплома людей взялся лечить, — наябедничал из-за моей спины дедуля с орденом. — Университета не кончал, одна Спасская школа, да и ту не гораздо посещает.
— То мы ведаем, Андрей Иванович, — согласилась царица величественно.
Эге, как бы не сам Ушаков, начальник Тайной канцелярии. Ну странно было бы, приведи меня на посиделки к императрице мелкий служащий. Одна награда на груди с небольшую тарелку. И почти наверняка брильянты с золотом. В теперешние времена дешевок от царской милости не подсовывали.
— К пользе российской старался, — говорю, судорожно пытаясь вспомнить основные тезисы двухсотстраничного конспекта по риторике. Это же хуже любого экзамена! Там пусть приблизительно представляешь, о чем пойдет речь и с кем имеешь дело. — Во всех обстоятельствах уменьшение смертности и увеличение количества подданных на пользу государства идет.
Царица задумчиво кивнула.
— Проявляя ревность к России и пытаясь рачительно увеличить ее силу, — радостно продолжаю, — а также оставить о себе длительную добрую память в потомках…
— Правда, что ли, себя заражал для проверки? — очень по-бабьи потребовала изумленно.
— Истинно так. Не мог я пытаться людей лечить без убежденности в отсутствии вреда. Не помощь то, а шарлатанство и шулерство выходят. Токмо в убеждении неминуемой пользы и без опасения причинить вред можно делать вакцинацию. Иначе никак. Посему на себе все сделал на глазах и доктора Бидлоо, и под евонным контролем.
Не сдаю я его. Все и так прекрасно знают о нашей совместной деятельности. И как над душой первоначально стоял. И что сегодня он требует от учеников мыть инструменты врачебные и кипятить, да и про руки не забывает. И ведь реально помогло! Смертность в госпитале в четыре раза меньше. Нельзя не заметить. Я уже подкатился с предложением написать совместную статью об антисептике и не был послан.
Правда, доктор от меня потребовал выяснить сначала разницу между асептикой и антисептикой, однако это уже мелочь и дело житейское. Вторая действительно удачная идея ко всеобщей пользе скоро оформится в статью и появится в «Ведомостях Академии наук» с приложением статистических данных и авторитетным мнением хорошо известного человека, а не мужика из поморов.
Честное слово, не жалко поделиться кусочком славы. Трезво оценивая собственные отрывочные школьные знания, совсем недурно людям реальную помощь и облегчение организовать. А то ведь сам видел, роженицы мрут как мухи от заразы, занесенной врачами. Не зря шарахаются и не к закончившим университеты, а к обычным бабкам-акушеркам норовят обратиться.
— Замечательный у нас народ, — сказала Анна Иоанновна с милой, меняющей ее лицо к лучшему улыбкой. — Каких людей производит. Нельзя оставить полезное начинание без внимания.
Я покосился на грудастую.
— Елизавета оспой болела, — отмахнулась государыня, правильно поняв.
Что любопытно, в голосе прозвучало сожаление. Видимо, она бы легко поменялась с красоткой своими излишне заметными следами на лице. У той прошло в легкой форме, и последствия не наблюдаются. Что опять же гробит мою вторую версию по поводу приглашения на корню.
— Зато моя племянница Елизавета-Екатерина-Христина, — явно подчеркнуто, чтобы отличить от сидящей здесь, — нет.
Есть! Лихорадочно соображая и продолжая стоять с полным вниманием на физиономии, обрадовался. Все же по профилю вызвали, как и рассчитывал.
А что я, собственно, знаю про данную девицу? Дочь мекленбургского герцога Карла-Леопольда и царевны Екатерины Ивановны, родной сестры нынешней царицы. Еще одно последствие петровской европейской политики. Несколько лет назад перебралась из Еермании в Россию. Ей лет пятнадцать сейчас. Возраст нормальный, вряд ли в плохом состоянии. Уж с питанием должно быть все в полном порядке.
— Я вижу ее своей наследницей…
Ого, а старшую Елизавету куда, и при ней не стесняясь?
— И желаю обеспечить будущность.
— Счастлив услужить государыне делом! — вскричал я, получив еле заметную паузу, рушась на колени. — Жизнь отдам за слово ласковое из ваших уст.
Не испортить бы все кривлянием. Только как себя правильно вести в подобной ситуации, информация отсутствует. Никто мне заранее советов не давал по поводу личного приема у царицы. Нет у меня таких продвинутых знакомых.
— Заслужишь — и награду получишь соответствующую, — закончила царица, милостиво позволяя поцеловать свою ручку.
До сего дня подобный опыт у меня отсутствовал. Пальчики у девушек разве в постели приходилось облизывать. А с дамами среднего возраста не пробовал. Попутно очень занимало, что же она имеет в виду. Если спросит, что отвечать и просить?
У меня вообще-то большие сомнения насчет ее щедрости. Помогших сохранить самодержавие не шибко осчастливила. Майоры гвардии получили от пятидесяти до ста душ, капитаны — по сорок, капитан-поручики — по тридцать, поручики — по двадцать пять, подпоручики и прапорщики — по двадцать.
И ведь не краснея просили люди с громкими фамилиями, подавая прошения: генерал-майор Алексей Шаховской, статский советник Василий Татищев и кавалергардский капрал Иван Пашков, сенатор Василий Новосильцев, Юсуповы, Никита Трубецкой, и многие другие офицеры и унтер-офицеры били челом о «дворах» из числа конфискованных имений Меншикова. Одни были бы счастливы получить хоть крохотную «деревнишку», другие просили даже о конкретных.
Такие вещи очень быстро становятся известны на Москве. Я тоже не прочь приподняться, но лучше бы золотом и не писать про «рабски припадая к стопам Вашего императорского величества…» в челобитных. Как-то у меня не согласуется все это с гордостью дворянской. Хотя гасконец в «Трех мушкетерах» брал запросто у кого попало. Наверное, я еще не вжился окончательно в представления из других веков.
— Девочка любит читать, — в голосе проскользнуло неподдельное чувство, — вы споетесь. Ты же умеешь. Вон как басню зарядил, — она хихикнула, — про лебедя, рака и щуку. Прям верховники наши.
— Каждый греб под себя, — пробурчал на немецком мужчина с неприятным взглядом. Такой зарежет и глазом не моргнет. Нешто Бирон?
И чего только люди не умудряются вычитывать в простеньких виршах. Еще и намеренно намеки ищут. Тот князь, а этот боярин, и интересы их не сходятся кардинально. Мораль же прямо на виду: «Когда в товарищах согласья нет…» Но занятно, данную басню я же в печать не пускал. Людям читал, но в качестве нотации. А пошло далеко и высоко. Какая скотина настучала?
— Для подданных гораздо полезнее, когда процветает все государство в целом, а не когда отдельные лица преуспевают, — подтверждаю вроде бы правильную царскую мысль.
Точно Бирон. Берет за руку, она тоже постоянно касается. Натурально голубки влюбленные. Видел я однажды очень похожее, но тем лет по семнадцать было. А эти же взрослые люди. На четвертый десяток перевалило. Забавно. Оказывается, есть в народных слухах увесистое зерно истины. Оберкамергер не зря недалече от государыни живет. Нет, я бы не смог ни за какие деньги. Страшная очень и старая. Я бы на такую и не посмотрел, разве на необитаемом острове. Мяса надолго бы хватило.
— А про волка подозрительно звучит, — высказался неожиданно мой проводник из пыточной канцелярии, припомнив про ягненка.
— А господин Ломоносов не прост, — сказал Бирон нехорошим тоном, с ударением на «господин». — Волк — про обладающего силой и пользующегося своим положением, но, если подумать, не ровен час, отыщется сила повыше и с ним поступят так же. Острая сказочка от высокого ума.
Я с опозданием испугался, что он мог принять басню на свой счет. Для не владеющего русским языком и вынужденного искать компромисса с вельможами, пока не утвердится окончательно, могло прозвучать намеком. Причем неизвестно, приятным ли. Смотря как перевели…
