Андрей Матвеенко - Сны Великого князя. Дилогия (СИ)
Работы на германской верфи велись весьма быстро, в частности, стапельный период составил всего семь месяцев. Однако ввод корабля в строй несколько задержался по вине фирмы, которая столь торопилась сдать корабль заказчику, что не стала проводить прогрессивных испытаний механизмов, а в первом же выходе в море разогнала крейсер до 23 узлов. Итогом этого опрометчивого шага стал целый ряд поломок машин и винтов. Поломки исправили, но на очередных пробегах было выявлено «значительное движение корпуса в горизонтальной плоскости около середины длины судна, то есть около помещения бортовых машин». Для его устранения завод перебрал механизмы, уравнял число оборотов средней и бортовых машин, изменил параметры винтов.* Последующие выходы в море подтвердили правильность предпринятых шагов, а, кроме того, позволили реализовать аналогичные меры в ходе достройки российских крейсеров этого типа, строительство которых велось с некоторым отставанием от германского.
*Справочно:
Описанная ситуация в абсолютно идентичном виде имела место в нашей истории при строительстве фирмой «Шихау» крейсера «Новик».
«Яхонт» после всех переделок был окончательно сдан заказчику в середине ноября 1901 года, «Алмаз» — в мае 1902. Срок ввода в строй «Жемчуга» и «Изумруда» пришелся соответственно на октябрь и сентябрь 1903 года, не позволив им, в отличие от двух головных кораблей серии, пополнить Тихоокеанскую эскадру до начала войны.
Помимо длительности постройки, крейсера Невского завода, впервые сооружавшего корабли такого класса, да к тому же с отступлением от первоначального проекта, отличились и значительной перегрузкой — около 250 тонн на каждый (у «Алмаза» она, к примеру, не превышала 25 тонн, а «Яхонт» верфь «Шихау» умудрилась примерно на столько же недогрузить), несколько меньше оказалась у них и мощность машин. Видимо, все это вместе взятое и стало причиной недостижения ими контрактной скорости — выданный «Жемчугом» и «Изумрудом» максимум составил 23,59 и 23,42 узла соответственно. «Алмаз» развил 24,31 узла, выполнив проектное задание. Но самым быстрым стал построенный в Германии родоначальник серии, лаг которого на мерной миле (хотя и не во время положенных по контракту шестичасовых испытаний) показал 24,7 узла — отличное значение для крейсера!*
*Техническая информация:
«Яхонт», «Алмаз» («замещают» «реальноисторические» «Новик», «Боярин»): постройка — 1899–1900/1901-1902 годы, Германия («Яхонт»), Россия («Алмаз»), Тихоокеанская эскадра, бронепалубный крейсер 2-го ранга, 3 вала, 3 трубы, 3125/3375 т, 108,98/110,2/12,61/5,23 м, 17000 л.с., 24,5 уз, 375/625 т угля, 4500 миль на 10 узлах, броня хромоникелевая (палуба) и Круппа, палуба (карапасная со скосами) — 51 мм (скосы, карапасы, гласис машинного отделения)/38 мм (плоская часть), боевая рубка — 51 мм (бок)/25 мм (крыша), коммуникационная труба — 25 мм, элеваторы боезапаса 120-мм орудий — 25 мм, дымоходы (от броневой до батарейной палубы) — 19, щиты 120-мм орудий — 25 мм, 8-120х45, 6-47, 2-37, 1-63,5-мм десантная, 2 пулемета, 4-381-мм т.а. (надводные, 8 торпед).
«Жемчуг», «Изумруд» («замещают» «реальноисторические» «Жемчуг», «Изумруд»): постройка — 1900/1903 годы, Россия, Балтийский флот, бронепалубный крейсер 2-го ранга, 3 вала, 3 трубы, 3375/3625 т, 108,98/110,2/12,61/5,38 м, 16000 л.с., 23,5 уз, 375/625 т угля, 4500 миль на 10 узлах, броня хромоникелевая (палуба) и Круппа, палуба (карапасная со скосами) — 51 мм (скосы, карапасы, гласис машинного отделения)/38 мм (плоская часть), боевая рубка — 51 мм (бок)/25 мм (крыша), коммуникационная труба — 25 мм, элеваторы боезапаса 120-мм орудий — 25 мм, дымоходы (от броневой до батарейной палубы) — 19, щиты 120-мм орудий — 25 мм, 8-120х45, 6-47, 2-37, 1-63,5-мм десантная, 2 пулемета, 4-381-мм т.а. (надводные, 8 торпед).
«Яхонт» и «Алмаз» в ходе войны проявили себя как хорошие лидеры легких сил, возглавляя благодаря высокой скорости атаки русских миноносцев и оттягивая на себя огонь японских крейсеров-одноклассников.
В обиходе корабли серии ласково именовались «камушками».
Стоимость каждого корабля — около 3,375 млн. руб.
ї 8. Русские «горынычи» с французскими корнями
Еще до того, как приступили к строительству крейсеров по программе 1897 года, начал решаться вопрос с постройкой на Балтике очередной серии броненосцев. Номинально данные корабли должны были строиться уже непосредственно для Балтийского флота, в противовес закладывавшимся примерно в этот же период германским броненосцам типа «Виттельсбах», хотя не исключалось их использование при необходимости и на дальневосточном театре.
Корни у этих броненосцев были иностранными, но на этот раз не американскими, а французскими. Первоначальный их проект представил в МТК еще в январе 1898 года Амбаль Лагань, директор фирмы «Форж э Шантье де ля Медитерране». Разумеется, этот проект представлял собой типичный образец французской школы кораблестроения, имея высокие заваленные внутрь борта, сравнительно узкий полный броневой пояс по ватерлинии и аналогичный верхний пояс, а также полностью размещенное в двухорудийных башнях вооружение главного и среднего калибра. Но наиболее интересной его чертой стала предназначенная для защиты от взрыва «подводной самодвижущейся мины» продольная переборка длиной более двух третей корпуса, образованная загибающейся вниз и примыкающей к днищу корпуса нижней броневой палубой и отстоящая примерно на 2 м от наружной обшивки.
Проект произвел определенное впечатление на руководство Морского ведомства, однако же И.Ф.Лихачев и его специалисты нашли в нем и немало недостатков. Кроме того, подключившиеся к выбору проекта нового броненосца отечественные заводчики вносили свои проектные предложения — и особую активность в этом процессе проявил Балтийский завод, представивший в МТК сразу четыре проекта своих инженеров. Причем после ознакомления с эскизом иностранного конкурента управляющий Балтийским заводом К.К.Ратник заявил о возможности постройки его предприятием броненосца как минимум не хуже, чем предлагал француз, выражая готовность вносить в проект практически любые правки, какие только потребуются МТК.
Сложность была еще и в том, что номинально по броненосцам программа усиления Тихоокеанской эскадры была практически выполнена — два (если пожертвовать интересами Балтийского флота, то и все четыре) корабля «святой» серии уже имелись в наличии, а четыре броненосца «богатырской» серии и два «победной» (которые также могли превратиться в четыре, что в итоге и произошло) уже строились. Поэтому как таковой острой надобности в заказе очередных кораблей на текущем этапе, в условиях относительно спокойной обстановки на Балтике, не имелось — она возникала позже, примерно с конца 1899 года, когда на петербургских предприятиях должны были начать освобождаться занятые стапели и нужно было вновь загружать их работой.
Все это давало и проектантам, и заказчику определенное время для более тщательной отработки проектных предложений в целях максимального удовлетворения требований последнего.
Лагань приложил немало усилий для того, чтобы учесть пожелания МТК, в том числе и те, которые исключали чисто французские черты проекта. Так, например, он согласился удалить 12-дюймовые башни от оконечностей «для облегчения килевой качки», а также заменить все еще применяемую во Франции броню Гарвея на крупповскую.
Но ряд оставшихся неизменными особенностей конструкции броненосца в ее французском представлении продолжал вызывать сомнения у высших чинов Морского ведомства. Так, в отличие от уже заказанных в Америке «Ретвизана» и «Победы», у Лаганя вся 75-мм артиллерия устанавливалась без броневой защиты, а восемь 75-мм орудий помещались в центральной батарее, расположенной слишком близко к воде. Не гарантировался, несмотря на сложную конфигурацию небронированного борта в средней части корпуса, продольный огонь обеих средних 152-мм башен. Для русских корабелов, привыкших бороться за сокращение верхнего веса, диковато выглядели весьма громоздкие двухъярусные боевые марсы с 47-мм и 37-мм пушками.
В результате, хотя предложенные к тому времени российскими заводами проекты и уступали, по мнению МТК, проекту А.Лаганя, работа над определением облика будущих броненосцев была продолжена. При этом с учетом мнения таких авторитетных кораблестроителей, как Н.Е.Кутейников и Э.Е.Гуляев, сомневавшихся в возможности простого повторения французского прототипа на отечественных верфях, МТК 7 апреля 1898 года поручил представителям Адмиралтейского и Балтийского заводов составить свои проекты, «придерживаясь идеи эскизного проекта г. Лагань и сохранив скорость хода, осадку, артиллерию, бронирование и запас топлива…», «причем допустить некоторое увеличение водоизмещения».*
