Петров, к доске! Книга вторая (СИ) - Ларин Павел
Я послушно подошел к дивану с деревянными подлокотниками, плюхнулся на него и с ожиданием уставился на отца Никиты. Скажу честно, то, как развивался наш диалог очень даже радовало. Ромов-старший вел себя со мной на равных. Будто перед ним — взрослый человек, а не подросток. В интонациях товарища инженера не было насмешки или чего-то подобного. Он серьезно отнесся ко всему происходящему. Я даже начал испытывать к этому высокому, статному мужчине некую симпатию.
Он тоже сел, но в кресло. Думаю, чтоб хорошо меня видеть. Ну или чтоб не мы оба не чувствовали себя глупо, сидя плечо к плечу.
— Слушаю тебя. — Ромов внешне оставался спокойным и мне даже показалось, излишне спокойный.
Такое чувство, будто его состояние напоминает равнодушие, которое появляется после осознания, что изменить ты ничего не можешь.
— Сегодня в школу приходили двое мужчин. Директриса приняла их за журналистов, планирующих написать статью о том случае с аварией. Помните?
— Помню, конечно. К счастью, все закончилось хорошо. Благодаря тебе. Девочка… — Товарищ инженер запнулся. Наверное, решил, странно называть девочкой особу, которая в данный момент в твоей кухне с твоим сыном мутит чай. Поэтому сразу исправился. — Наташа… Она цела, чувствует себя хорошо. Со старшим я провел серьёзную беседу и пока он не научится корректно вести себя на дороге, никаких покатушек ему не светит.
— Да… — Я вдруг завис на этой информации. — У вас же есть старший сын…А сколько ему?
Отчего-то наличие еще одного Ромова вылетело из моей головы.
— Ему двадцать один год. Он от первого брака. Вернее… От первого брака, в который я потом снова вернулся. Но мне кажется, эта тема точно не имеет отношения к тебе.
Я уставился на мужчину, сидевшего напротив меня, как дурачок. Первый брак? Был еще второй? И что значит, вернулся? Хотя, с другой стороны, отец Никиты прав. Какая мне разница сколько раз он женился. Речь вообще не об этом. В данную минуту я о другом должен думать. Нужно воспользоваться сложившимися обстоятельствами и узнать все, что можно, о фото.
— Да…Вы абсолютно верно говорите. Просто к слову пришлось. Так вот…По поводу журналистов и школы. Могу ошибаться, но все же думаю, мои подозрения верны. Это были совсем не журналисты. Там вышла путаница и они приняли за меня трудовика…
— Прости, кого они приняли за тебя? — Перебил мой рассказ Ромов.
У него даже выражение лица изменилось. Мелькнуло легкое недоумение. Очевидно, отец Никиты мало мог себе представить, как взрослые люди перепутали тринадцатилетнего подростка с учителем труда.
— Ну да… Глупо конечно, — Усмехнулся я. — Но тем не менее. Дело не в этом. Они задавали трудовику вопросы о вас. И суть этих вопросов сводилась к тому, какую конкретно роль главный инженер сыграл в аварии. Такое чувство, будто эти люди собирают всякую информацию не очень хорошего характера. Компромат, одним словом. Любую мелочь, любой факт, который можно использовать. Я подумал, это — важно.
— Хм… — Отец Ромова встал с кресла, подошел к окну, отодвинул шторку и уставился на улицу.
Естественно, ничего интересного он там увидеть не рассчитывал, это было сделано машинально, на автомате. Он просто осмыслял услышанное.
Что интересно, реакции недоверия я не увидел. Впрочем, как и насмешки или иронии. Мало ли, какую чушь плетёт подросток. Привиделось ему что-то. Но нет. Товарищ инженер вообще ни капли не усомнился в моем рассказе. Более того, он отнесся к этому рассказу вполне серьёзно.
— Люди в одинаковых темных костюмах, с одинаковой непроницаемыми лицами. — Спросил он, не отрываясь от окна.
Ко мне Ромов стоял полубоком, поэтому с одной стороны не было необходимости поворачиваться лицом, вполне понятно, с кем ведётся диалог, с другой, я не видел полностью его физиономию, а значит не мог оценить эмоции.
Но вообще, если честно, вопрос не звучал как вопрос. Это было похоже на утверждение.
— Да… — Ответил я, пытаясь понять, а чего это товарищ инженер так спокоен?
Непонятное поведение. Я бы на его месте слегка занервничал. Если им интересуется Контора, как в прошлой жизни мы любовно называли чекистов, там точно можно напрягаться. Даже нужно.
— Началось…А я все думал, ну когда же? Когда? Не могло все благополучно закончится. — Хмыкнул Ромов и покачал головой, словно недоумевая от своего же пофигизма, а затем повернулся ко мне, отлепившись наконец от окна. — Что ты хотел получить взамен? Какую информацию?
— И все? — Вышло у меня это как-то даже обиженно.
Просто… Реально — и все? Дополнительных вопросов, уточнений не будет? Вообще-то только что я сообщил ему пренеприятнейшее известие. К нам не просто едет ревизор, тут фигурируют гораздо более серьезные люди. Но товарищ инженер повел себя так, будто он совсем не удивлён. Будто он этого даже ждал.
— Да. Спасибо за то, что рассказал. Я благодарен. Это действительно важно.
Ромов пожал плечами. Мол, круто все, конечно, но толку-то от этого рассказа…
— Хорошо. — Мне хотелось еще много чего сказать по поводу реакции Ромова-старшего, но думаю, излишнее любопытство будет ни к чему. В конце концов, кто предупреждён, тот вооружен. Пусть теперь сам думает, как действовать дальше. — Хочу спросить вас вот об этом.
Я встал с дивана, подошел к шкафу, открыл дверцу, взял фото, скромно лежавшее изображением вниз, затем повернулся к отцу Никиты, демонстрируя снимок.
— Что вас связывает? Вас всех. Какое прошлое объединяет людей, изображённых на фотографии. Ну а потом, конечно, хотелось бы понять, почему моя мать, Наташкина… кто? Тоже мать? Я, видите ли, в данном моменте не очень уверен, но думаю, это — родительница Деевой. Почему вы делаете вид, будто не знаете друг друга. Ну… По крайней мере, точно могу сказать за свою матушку. Она вообще никак не отреагировала на ваш приезд. Вы же из Москвы сюда перевелись? А по идее, должна бы. Здесь…
Я повернул фото к себе, посмотрел на улыбающихся людей.
— Здесь — моя мать, отец, вы, Наташкина мать и еще двое, их я не знаю. Не похоже, будто фотограф запечатлел случайных прохожих. А вот встреча друзей — очень даже. Матушка у меня женщина, конечно, взрослая, однако для деменции еще рановато. С чего бы ей так внезапно «забывать» вас? И отец… В общем, я хочу, чтоб вы все рассказали.
Отец Никиты молчал. Просто молчал и смотрел на меня. Прямо в глаза. Судя по напряжённому лицу, он думал, осмыслял. По идее, мужик дал слово, значит должен его исполнить. Но при этом, где-то в глубине его взгляда я видел нечто очень подозрительно напоминающее боль. Боль от тяжёлых воспоминаний, которые очень хотелось бы забыть.
— Вы же понимаете, я узнал мать с отцом. Было бы странно допустить другое. Да, отца давно нет с нами… В том смысле… Он куда-то смылся. Исчез. Мать говорит, что он был героем, который служил своей Родине. Типа, погиб. Но я всю жизнь знал, это неправда. Думал, он просто сбежал. Бросил семью. И вдруг вот это. Еще тут девушка очень похожая на Наташку. Ту самую, которая сейчас в вашей кухне помогает Никите наводить чай. Двоих, к сожалению не знаю. Шестой на снимке — вы. Неожиданная комбинация. Уж извините, что повторяюсь. Просто хочу, чтоб вы поняли мой настрой. Не планирую отступать.
В общем-то, я решил не ходить кругами, а рубануть в лоб. Тут ситуация сильно отличается от той, что сложилась с родительницей. Матери мне предъявить нечего, нет конкретная фактов. Не воровать же снимок у Ромовых. Да и что это даст? Фото. Всего лишь старое фото.
Она мне поведает какую-нибудь сказочную историю. Мол, дружили, потом разошлись, как в море корабли. А теперь уже и ни к чему ворошить прошлое. Ромов вон, главный инженер. Зачем ему старые товарищи?
Но совсем иначе все выглядит с отцом Никиты. Ему я могу сунуть под нос пусть слабенькое, но хоть какое-то доказательство связи между людьми, которые сейчас упорно делают вид, будто ничего нет.
— Хорошо… — Ромов-старший решительно тряхнул головой, отгоняя сомнения. — Я отвечу. В любом случае, если мной заинтересовались, велика вероятность, что очень скоро тайное превратится в явное… Да, мы знакомы, это правда. На фотографии Галя и Ваня, твои родители. Рая… Это действительно мама Наташи. Парень, который тебе незнаком, ее брат. А третья девушка…Её уже нет в живых. Поэтому, неважно, кто она. Мы дружили когда-то. Девчонки учились в университете. На физмате. Ну, это ты знаешь. Галина сейчас в отделе главного технолога работает. Рая тоже. Иван и Андрей… Мы знакомы были с детства. Жили в одном дворе. Только я поступил в авиационный техникум, потом в Политех. Хотел стать инженером. А они… Твоя мать не соврала тебе. И никогда не врала. Иван — лётчик-испытатель. Все верно. И он действительно погиб. Очень… глупо погиб.
