Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — король
Глава 7
Он повел более коротким путем, гвардейцы вздрагивали и вытягивались у дверей, словно я напрямую из канцелярии по проверке деятельности королей.
У одной из боковых дверей Глен сделал знак придворному огромного роста, что застыл в оцепенении. Тот вздрогнул, посмотрел на меня дикими глазами.
— Его светлость, — проревел он оглушительным голосом, — эрбпринц Ричард Завоеватель!
Народу в зале не так уж много, хоть и не мало, все солидные и богато одетые, король мелочь не принимает, в нашу сторону начали поворачиваться медленно и заторможенно, придворный этикет никогда не нарушается вот так грубо и неожиданно.
На троне Ричмонд Драгсхолм, огромный, рыхлый, довольный, олицетворение монарха, у которого все идет не просто хорошо, а даже прекрасно. После того как его наследник Клавель в порыве стыда и раскаяния покончил с собой, корона эрбпринца перешла ко мне, как спасшего королевство от начинающейся гражданской войны, а место казненной королевы заняла женщина, любившая короля всю жизнь, он за это время стал еще толще и благодушнее, во всяком случае с виду.
Сейчас вытаращил глаза, даже начал приподниматься на троне, но я вскинул руки успокаивающим жестом.
— Это напрасно, — сказал я громко, — я всего лишь тоже на прием к его величеству!.. Ваше величество, умоляю вас, не прерывайте ради меня прием... Хотя, разумеется, не буду против, если удостоите меня аудиенции вне очереди.
Он опустился на трон и плотно взялся за подлокотники, словно я сейчас начну его оттуда сволакивать, всматривается с напряжением, стараясь понять, что у меня за игра.
Весь зал замер, придворные и королевские гости вытянули шеи и затаили дыхание, что же такое происходит, а Драгсхолм наконец проговорил медленно:
— Ваше высочество, приветствуем вас в нашем королевстве... Надеюсь, вы захватили с собой хорошие новости?
Я воскликнул:
— Разумеется!..
Он сказал с чувством:
— Как я люблю хорошие новости...
— Вам шлют заверения, — объявил я громко, чтобы услышало как можно больше народу в зале, — в преданности и совершеннейшем почтении фрейграф Виллебуа-де-Марейль, граф Аскланд, граф Каундифепбирф... и многие другие герои Бриттии, заслужившие уважение участников похода против узурпатора и попирателя христианских ценностей Мунтвига!
Все слушали внимательно, но я краем глаза увидел недоумение на лицах как в зале, так и ближайших придворных, выстроившихся справа и слева от трона.
Король всмотрелся в меня и спросил в лоб:
— Насколько я помню, Виллебуа-де-Марейль просто граф... как и Аскланд всего лишь барон?
Я воскликнул громко, стараясь, чтобы услышали даже в дальнем конце зала:
— Ваше величество! Как такие герои могли остаться с теми же титулами? Граф Виллебуа-де-Марейль, насколько я помню, первым получил высокий титул и огромные земли с замком, городами, лесами и озерами в бывшем королевстве Эбберт, которое теперь ликвидировано.
В зале зашумели, но сдержанно, а еще всюду шикают друг на друга, чтобы не мешали слушать их эрб-принца.
Король переспросил:
— Королевство Эбберт... больше не существует?
— Увы, — согласился я. — Там не нашлось и десяти праведников, как потребовал Господь на просьбу Авраама пощадить Содом и Гоморру. По правде говоря, нашлась только одна, да и то женщина... Хотя вообще-то я и не искал, но это неважно.
— А что, — спросил он в мертвой тишине зала, — там теперь?
— К примеру, — ответил я, — там барон Аскланд, что теперь граф, получил следующим после графа Виллебуа-де-Марейля обширные земельные угодья... как вы понимаете, земли королевства нужно было отнять и поделить, что мы и сделали. Добавлю разве что, все бриттские воины, даже незнатные, что пошли с моим войском, получили крупные награды!
В зале начался шум, король зыркнул в одну сторону, другую, похлопал ладонью по подлокотнику, кивком подозвал Глена Вудруфа.
Тот, даже не советуясь с королем, приподнялся на цыпочки, стараясь стать выше ростом, и прокричал:
— Прием на сегодня окончен!.. Прием окончен!.. Его величество удаляется для государственных переговоров с эрбпринцем Ричардом. Всем спасибо!
Вельможи не спешили покидать зал, поговорить теперь есть о чем, а мы с Ричмондом вышли через заднюю дверь за троном, прошли по узкому коридорчику с гвардейцами на каждом шагу, и вошли в его личный кабинет.
— Прошу вас, принц, — сказал он, указывая на роскошное кресло. — Вы ведь для этого заявления так поспешно, пренебрегая величавостью, прибежали в зал приемов?
— Простите, ваше величество, — сказал я с широкой улыбкой, — я не мог упустить случай сделать вам такую рекламу!
— Гм, — проговорил он. — Мне?
— Заодно и себе, — уточнил я. — Но разве плохо, что ваши лорды получают огромные земельные угодья на свободных территориях?
Он сказал сварливо:
— Это себе вы сделали рекламу. Дескать, кто идет с вами, возвращается с богатой добычей, титулами и, подумать только, пожалованными замками!
— Не без того, — согласился я. — Ну, спрашивайте... я же вижу.
Он прямо посмотрел мне в глаза.
— Скажите честно... что с моей дочерью? Как вы понимаете, я не могу не спросить...
— Отвечу честно, — сказал я, — даже положив руку на Библию, если в вашем королевстве такая книга найдется. Ваша дочь пошла целиком в отца. Она умна, отважна, быстро и точно соображает, дает ценные советы, а как женщина уже вскружила головы нашим принцам... куда там графу Сноррику!.. У меня с полсотни герцогов в армии, но им к Лиутгарде не протолкнуться, там принцы чуть не дерутся за право провести вашу дочь на пиру к ее креслу.
Он всматривался в мое лицо, взгляд недоверчивый, наконец засопел и откинулся на спинку кресла.
— Вижу, не врете. Но все равно, ваше высочество, вынужден вам попенять. Было рискованно брать ее с собой. Мое родительское сердце обливается кровью.
Я развел руками.
— Мы уходили быстрым маршем, как вы помните. Уже поздно было ее хватать, связывать и везти обратно в Квинтелард. Зато в нашей армии она окружена таким почетом, какого никогда не видела и не сможет увидеть в королевском дворце. Ей уже стихи сочиняют, в ее честь обеты дают! Боюсь, ваше величество...
Он напрягся, снова впился в мое лицо взглядом.
— Чего?
— Она сама отыщет себе жениха, — объяснил я. — У нее ваш неукротимый характер. Она сильная, волевая, решительная и очень самостоятельная. Как и вы.
Он вздохнул.
— Увы, все верно. Даже не знаю, плакать или радоваться. А еще не знаю, как жене сказать...
— Лионетте? — спросил я осторожно. — Надеюсь...
— Да, — ответил он. — Мы вступили с нею в брак.
— Поздравляю, — сказал я искренне. — Ваше величество, это достойная женщина. Она сделает вас счастливым!
— Уже сделала, — ответил он со слабой улыбкой, затем с усилием вернул себе строгость и серьезность. — Ваше высочество, вы так много для нас сделали...
Я отмахнулся.
— Это не только для Бриттии, дорогой друг. Нужно, чтоб и сама Бриттия не нападала на соседей.
Он заулыбался так, словно услышал самую диковинную шутку на свете.
— Бриттия?.. Да мы все живем с мечтой, чтобы нас не трогали!.. А то все соседи такие воинственные.
— Соседи могут поглядывать и на вас с опаской, — сказал я. — Да-да, вы живете мирно, потому накопили огромную мощь в виде избытка молодых сильных мужчин. А еще у вас хорошая промышленность, можете в любое время поставить под копье такую армию, какую не наберут в соседнем Варт Генце, что побольше вас по территории, или в Гиксии, где свои проблемы.
Он перекрестился.
— Мы? Да ни за что! И никогда!
— За этим я и приехал, — сказал я серьезно. — Дорогой друг, я придумал и разработал в деталях некую систему безопасности в регионе. К вам я первому, вы человек мирный и точно ее поддержите, в то время как остальных придется уговаривать, уламывать, что-то обещать.
Он насторожился, даже мирный человек не захочет поступаться чем-то важным, спросил опасливо:
— Что за система?
— Если вкратце, — сказал я, — то все короли этого региона дают клятву и подписывают документ, что будут жить в мире и поддерживать справедливость в своих королевствах. Как вы понимаете, под этим охотно подпишется каждый король. Кто не считает себя справедливым? А из этого пункта вытекает второй: жить и развиваться в своих границах, не нападать на соседей.
Он слушал внимательно, кивнул.
— И этот подпишут, хоть и со скрипом. Потому что всегда можно найти оправдание, дескать, он напал первым, спровоцировал... даже просто оскорбил! Этого достаточно для войны.
— Верно, — согласился я. — Дальше следует третий пункт, он же последний.
— Да, ваше высочество?
— Все королевства, — сказал я, — подписавшие этот договор, обязаны немедленно прийти на помощь тому, на кого напали. Сперва прислать предупреждение агрессору, чтобы отозвал войска и оплатил нанесенный ущерб, а если этого не сделает...
