Константин Костинов - Джип, ноутбук, прошлое
По спине капитана пробежал холодок. Как все пилоты, он не боялся смерти и, как все пилоты, был суеверен.
Странная женщина, жена странного американца, была серьезна.
– Я погибну? – Навряд ли она прибежала для того, чтобы сообщить, что он умрет в девяносто пять лет в постели, окруженный внуками и правнуками.
– Да, – просто сказала Юля, – ваш самолет рассыплется, вы выпадете и разобьетесь.
– А премьер тут при чем?
– Вы покатаете его – и через три дня погибнете. Нет, сам Столыпин тут ни при чем, и если вы откажетесь его возить – погибнете все равно. Он не причина, а всего лишь отметка срока, которую увидел мой муж.
Мациевич вспомнил. Вчера. Американец уже уходил, как вдруг вздрогнул и оглянулся с оч-чень странным выражением лица. Уж не тогда ли и случился его приступ?
– Как я должен поступить?
Юля развела руками:
– Это ваша жизнь. Можете отказаться от полетов, можете быть внимательнее и осторожнее, тщательнее проверяйте свою технику. Вам решать.
Она развернулась и торопливо зашагала к лотку, возле которого оставила дочку.
Мациевич задумчиво смотрел ей вслед.
Угроза? Были, были люди, которые могли бы ему угрожать… Но не так… Нет, не так.
Сумасшедшая? Безумцы часто бывают убедительны. Вот именно, убедительны. Сложно представить безумца, который настолько безразлично отнесется к собственным откровениям. Они, скорее, навязчивы и требуют обратить внимание на свои слова. А тут: «Это ваша жизнь».
Капитан думал, уже зная, что не сможет не обратить внимания на слова американки.
– Прошу прощения, мадемуазель.
Юлю чуть не сбил с ног молодой человек в военной форме: мундир с золотистыми погонами, синие шаровары, желтая фуражка, шашка на боку. Черные сапоги с розетками на краю голенища.
– Между прочим, мадам, – хихикнула Юля.
– Не может быть! – засветились лукавством глаза офицера. – Такая юная девушка – и уже замужем! Жестокие родители!
– Увы, увы…
– Если позволите. – Офицер демонстративно схватился за шашку. – Я сражу вашего мужа, этого, без сомнения, толстого, мерзкого старикашку, и освобожу вас для жизни!
Юля пробежала взглядом по офицеру. Молодой, на вид лет двадцати, на погонах три звездочки и цифры «13». «Старший лейтенант, мальчик молодой…»
– И, может быть, после этого подвига, – «мальчик молодой» подкрутил усы, и без того залихватски торчащие, – юная дева подарит рыцарю невинный поцелуй…
– А вам не кажется, безымянный рыцарь, что вы торопитесь?
– Мэа кульпа, мэа кульпа![5] Это проклятие нашего рода! Позвольте представиться: поручик Торопецкий, Тринадцатый гусарский Нарвский, его императорского королевского величества императора германского короля прусского Вильгельма Второго полк!
– Кха…
Для Юли гусарский полк имени германского императора накануне войны с немцами звучал так же, как, скажем, танковая бригада имени Адольфа Гитлера в СССР 1937 года.
– Позволено ли мне будет узнать имя прелестной незнакомки?
– Юлия Лазаревич, жена Руслана Лазаревича, торговца мебелью из Нью-Йорка, ныне – инженера автомобильной фабрики Фрезе.
– Вы американка? – Упоминание о муже лихой гусар проигнорировал.
– Совершенно верно. Поэтому нам нужно прекратить разговор, прежде чем мой муж найдет свой верный кольт.
– Могу ли я надеяться увидеть вас еще раз?
– Почему нет? – Юля улыбнулась. – Если вы настоящий гусар, вы сможете меня найти.
– Позвольте вас оставить. Но обещаю – я вернусь!
Осчастливленный гусар зашагал прочь, напевая: «Околыш желтый, голубая тулья и долман голубой…»
Лимонад был вкусным. На самом деле – лимонным: приятно кисловатым, освежающим, в нем не было приторной сиропности современных лимонадов.
– Спасибо. – Аня поставила стакан на лоток.
– Угощайся, деточка. А ты что, тоже лимонада хочешь?
Аня посмотрела вбок. У лотка стоял, с тоской глядя на искрящийся напиток, мальчишка примерно ее лет. В потертой, но чистой одежде, ботинках, в черной фуражке. Первое, что бросалось в глаза, – это замечательно длинный нос, торчащий вперед как румпель. Или бушприт? Что там у кораблей торчит спереди?
– Денег нет, – басом сказал мальчишка.
И сглотнул.
– Хочешь, я тебя угощу?
– А я тебе за это что?
– Ничего. Просто так.
Мальчишка пожал плечами. Аня заплатила за два стакана, потом посмотрела на горящие глаза и взяла еще один.
Они уселись на лавочке возле лотка.
– Спасибо, – сказал мальчишка, допив первый стакан. – Селедки наелся, пить захотелось – страх!
Он вынул из кармана бумажный сверток, из которого торчали три головы копченых селедок.
– Меня зовут Аня. А тебя?
Мальчишка подавился лимонадом:
– В… Володя.
Аня протянула ему руку. Володя с сомнением посмотрел на нее, потом на свои ладошки, но пожал.
– Ты где живешь? – спросил он.
– В гостинице.
– А… ты не местная.
– Нет, я из М… этой… из Америки.
– Правда? – Глаза Володи загорелись. – На корабле сюда плыли? Здорово, наверное? А я вот моряком хочу быть… – А как тебе здесь, у нас?
– Нравится, – хмуро сказала Аня. – Очень.
Они сидели, болтали о разных пустяках, выпили еще лимонада. В конце концов, когда за Аней пришли, Володя тихо смылся, но перед этим они договорились, что встретятся в следующее воскресенье. Обязательно.
Глава 8
Праздник воздухоплавания закончился, начались трудовые будни. Руслан со вздохом принял от служанки чашку утреннего кофе и открыл газету. Что там интересного пишут в «Новом времени»?..
Среда, тринадцатое сентября. Все того же 1910 года. Сегодня Руслан с женой и дочкой переехал из гостиницы на съемную квартиру, в доходном доме на Гороховой улице.
Квартира принадлежала одному давнему знакомому господина Фрезе, поэтому обошлась в половину суммы: всего-навсего пятьдесят рублей в месяц. Учитывая, что зарплату ему фабрикант положил в сто рублей за месяц, он, Руслан, будет отдавать ежемесячно половину зарплаты. И это еще очень повезло: средняя цена пятикомнатной квартиры – две спальни, гостиная, столовая, кабинет, кухня, комната прислуги – в столице от восьмидесяти до ста рублей. А меньше никак: иначе уважать не будут. Здесь в скромной квартирке не поселишься: никто руки не подаст.
План у Фрезе с Русланом был таков: патенты регистрируются в России, Франции, Германии и по возможности в США, после чего ведутся переговоры с представителями автомобильных компаний о продаже лицензий, а если предложат хорошую цену – и самих патентов. Но для этого нужен сам изобретатель, причем желательно американец: деловитый, хваткий, этакая акула бизнеса. Чтобы не возникло желания обмануть. Мол, американцы – они своей выгоды не упустят, это вам не русский Ванька, которому пряник дай, водки налей – так он и на пятак серебра согласится. Известно же, что русские – народ щедрый, им своего не жалко.
Пришлось поселиться на квартире.
Соседи в принципе были неплохи. Познакомиться с ними Руслан пока еще не успел, кроме одного, жившего в дешевой квартирке двумя этажами выше. Цирковой фокусник, ровесник Руслана, что-то не поделивший с владельцами цирка и сидящий без работы. Из-за несколько неумеренного потребления алкоголя фокусник выглядел даже старше Лазаревича.
Помимо жертвы произвола в подъезде жили: адвокат, судя по квартире – не самый неудачливый, владелец боен где-то под Питером и чиновник министерства внутренних дел. В этом месте сердце Руслана екнуло, но попозже выяснилось, что ни к полиции, ни к сыску их сосед отношения не имеет. Вообще МВД в Российской империи занималось черт-те чем, даже губернаторы числились в МВД – в его ведении не находился разве что ассенизационный обоз столицы.
Все это Руслану выдал бесценный источник информации, именуемый Танюшей. Это была молодая женщина, служанка при съемной квартире – хозяева решили, что проще нанять ее один раз, чем по квартире будут отираться разные проходимки. Милая пухлая девушка, у которой было только два недостатка: рассказывая, она не могла сосредоточиться на чем-то одном и постоянно уплывала мыслью в сторону, а еще – она боялась Руслана.
Познакомившись с ней и привлеченный аппетитной попкой, Руслан хотел было игриво хлопнуть ее чуть пониже талии, но сдержался. Лицо девушки застыло – судя по всему, она стерпела бы такое проявление дружелюбия, но именно что стерпела. Никакого удовольствия Танюша не получила бы. А с другой стороны, кто сказал, что служанки непременно должны быть легкомысленными особами, которые на лапанье только жеманно хихикают и призывно стреляют глазками?
Руслан задумчиво проводил глазами девушку, наткнулся на заинтересованный взгляд Юли – мол, и что это, интересно, ты там такое рассматриваешь, – невинно захлопал ресницами и продолжил чтение газеты.
В Берлине столкновения бастующих с полицейскими.
В Сербии арестованы австрийские шпионы.
