Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ
Вследствие низкой конкурентоспособности продукции и распределительного характера экономики политарным системам присуще стремление к автаркии и самоизоляции, что легко прослеживается на примере Русской Америки и СССР. Дело в том, что внешняя открытость, взаимодействие с рыночными системами способны привести политарные структуры к кризису и гибели. В связи с этим становится понятно то поистине маниакальное упорство, с которым администрация Колоний пыталась насадить сельскохозяйственное производство на Аляске и Алеутских островах, не считаясь ни с субарктической природой, ни с отсутствием соответствующих трудовых навыков у туземцев, ни с крупными расходами по поддержанию абсолютно нерентабельного хозяйства. К сожалению, это обстоятельство обычно совершенно не учитывают некоторые отечественные исследователи, которые, указывая на развитие в Русской Америке земледелия и скотоводства, любят порассуждать об особой "прогрессивности" российской колонизации."
…С этой точки зрения, насаждение сельскохозяйственного производства в Русской Америке было вызвано стремлением колониального начальства создать замкнутое самообеспечивающееся хозяйство, чтобы тратить как можно меньше средств на ее снабжение продовольствием (это была одна из наиболее болезненных проблем) и свести к минимуму контакты с иностранными торговцами. При этом нельзя не учитывать и бюрократическую психологию руководства РАК, бодро рапортуя "вышняму начальству" об успехах земледелия и скотоводства в колониях, оно могло рассчитывать на его (начальства) благосклонность и награды за рачительное отношение к вверенной территории, а в будущем и на продление монопольных прав компании на новый 20-летний срок. Последнее обстоятельство уже было отмечено А.А. Истоминым, при объяснении причин "патерналистского" отношения колониального начальства к зависимому туземному населению.
Что касается методов насаждения новых отраслей хозяйства, то они на протяжении нескольких десятилетий принимали форму принудительного труда зависимых американцев (с 1820-х гг. за символическую плату) на компанейских огородах или при заготовке сена для скота, принадлежавшего РАК. Доходило до того, что по свидетельству очевидцев, в начале XIX в. на острове Кадьяк распашка земли осуществлялась с помощью местных эскимосов, впряженных, вместо скота, в соху! Не менее варварскими способами проводилась и сталинская индустриализация.
Поскольку РАК в Колониях, а в СССР непосредственно государство, были единственными собственниками и распорядителями основных средств производства и, соответственно, произведенного продукта, они же монопольно назначали его цену. В результате и в Русской Америке, и в СССР получила развитие двойная система цен - одна компанейская/государственная приемочная на произведенный продукт и совсем другая - отпускная на распределяемый/продаваемый от лица компании/государства… Естественно, что сдаточные цены были существенно занижены, а отпускные, наоборот, завышены. Так, в начале XIX в. алеуты получали от РАК за шкуру калана товаров на 8-10 руб. по твердой таксе, а компания затем перепродавала ее китайским купцам по цене 100-300 руб. С другой стороны, ковры, стоившие в Тюмени 2-3 руб., поставлялись в колонии по 10-15 руб. за штуку. Позднее аналогичная система цен сложилась, например, в колхозном секторе советской экономики. Таким образом, фактически речь шла о косвенном налоге, который представлял собой целенаправленное изъятие прибавочного продукта при помощи ножниц монопольно устанавливаемых цен. К началу 50-х гг. РАК полностью восполняла свои расходы по снабжению Колоний за счет так называемой "приценки", т.е. торгового процента, налагавшегося почти на все привозные. В среднем приценка составляла 77% к первоначальной цене товара, в том числе 28% составляли затраты на фрахт по доставке грузов, а 49% - чистая прибыль Компании.
Но манипуляции с ценами были не единственными способами изъятия прибавочного продукта в Русской Америке и СССР. Еще одним финансовым методом было введение платежных средств с директивно поддерживаемым курсом. В колониях это были в ходу банкноты РАБанка, а в СССР - всем известный "деревянный" советский рубль с искусственным курсом 6 руб. за 1 доллар СШ. Поскольку такие платежные средства были неконвертируемыми, то в финансовой сфере они автоматически "отгораживали" население от контактов с иностранцами, обслуживая замкнутую хозяйственную систему, поддерживая ее самоизоляцию, автаркию. Преимущество использования банкнот РАК (до реформы С.Вульфа 1850г.) и рублей СССР заключалось для компании и советского государства в их собственных эмиссионных возможностях, что приносило дополнительный доход. А так как товарная масса в российских колониях, а позднее в СССР, ни количеством (в сторону дефицита), ни качеством не соответствовала наличным денежным средствам, то банкноты РАК и советский рубль имели постоянного конкурента в виде продукта, не подверженного инфляции и пользующегося неизменным спросом у населения. Таким традиционным продуктом в обоих случаях выступала опять же водка как своеобразный аналог "твердой" валюты. С ее помощью и в Русской Америке, и в СССР можно было легко (хотя и нелегально) нанять работника, приобрести путем обмена недорогую вещь или продукты.
В сфере труда и людских ресурсов монопольное положение РАК в колониях (а в СССР - государства) сводило к минимуму права и возможности наемных работников и позволяло максимально занижать стоимость рабочей силы. Особенно это касалось некоторых групп туземного населения Русской Америки (так называемых "каюров"), которые фактически находились на положении рабов Российско-Американской компании (в СССР аналогичный статус имели заключенные). Остальные туземцы, хотя и считались формально "вольными", однако обязаны были трудиться на компанию, промышляя для нее каланов в составе специально создаваемых байдарочных флотилий. Их принудительный наем весьма напоминал по своей сути обязательный труд в СССР. В обеих экономических системах также широко использовался женский труд, объективно еще более усиливая эксплуатацию зависимого населения. Ничего удивительного, что туземные работники в Русской Америке, получая мизерную плату произвольно поставляемыми товарами, практически не имели стимулов к добросовестной и качественной работе (аналогичная картина наблюдалась и в СССР). Постоянные ссылки в документах РАК на феноменальную леность алеутов могут быть объяснены в значительной степени элементарным отсутствием мотивации к труду. Несколько лучше в этом плане было положение русских промышленников, но и их заработная плата также была невелика, носила повременной характер, да и та обычно не выдавалась в полном объеме: подавляющая часть выходцев из метрополии были должниками РАК, а потому компания ежегодно отчисляла 1/3 часть их жалованья в счет погашения долга. Ревизоры деятельности РАК отмечали: "За исключением Главного Правителя и важнейших чинов центрального управления, Компания вообще платит своим агентам денежное жалованье слишком умеренное, вознаграждая их выдачею припасов и разного содержания натурою". Все это, разумеется, не могло стимулировать ни активного отношения к труду, ни повышения его производительности. Схожие проблемы имели место и в СССР.
Так как отношение к собственности в политарном обществе определялось через государство (как верховного собственника), то, соответственно, принцип распределения полученного в этом обществе продукта осуществлялся в строгом соответствии со ступенькой в иерархии управленческого аппарата государства, т.е. в соответствии с должностью. Русская Америка и СССР не составляли в этом плане исключения. Например, в конце 1820-х гг. жалованье простого русского рабочего в колониях составляло 350 руб., приказчики и чиновники получали от 600 до 3000 руб., морские офицеры - по 5000, а главный правитель - 30000 руб. В СССР по идеологическим соображениям "вилка" официальных должностных окладов была не всегда столь ярко выражена в денежном исчислении. Однако она дополнялась системой выдач различных дефицитных продуктов, товаров и услуг представителям господствующей номенклатуры. Впрочем, и в Русской Америке дефицитное свежее мясо диких баранов и оленей поставлялось регулярно только на стол колониальной администрации, а простые промышленники обычно вынуждены были довольствоваться несвежей солониной…
Как в Русской Америке, так и в СССР социальная мобильность (и горизонтальная, и вертикальная) строго контролировалась начальством…
Для усиления социального контроля со стороны государства простой труженик был закреплен за постоянным местом жительства. Институт прописки советского периода восходит еще к временам императорской России, когда все население (и сельское и городское), было приписано к определенному "обществу". Покидать его самовольно, без разрешения чиновника (как представителя государства), было строго запрещено. Это очень затрудняло для РАК наем рабочей силы в метрополии, так как правительство соглашалось выдавать паспорта "работным" сроком только на 7 лет. После этого русские промышленники должны были возвращаться обратно из колоний в свои "общества" (за время пребывания в Америке выплату всех государственных податей брала на себя Компания). И хотя в дальнейшем РАК удалось добиться права продления действия паспортов для своих рабочих, это практически не помогло увеличить число постоянных жителей российских колоний. Что же касается зависимого туземного населения колоний, то оно было юридически закрепощено после принятия новых "Правил" (устава) РАК в 1821 г., когда политаризм в колониях окончательно утвердился как ведущий экономический уклад. Анализируя особенности социально-экономических отношений в СССР В.В. Радаев и О.И. Шкаратан справедливо отмечали: "Характерной чертой системы была экономия средств на воспроизводство и развитие человека". При этом через подконтрольные государству средства массовой информации в широких масштабах велась пропаганда скромного образа жизни, обличалось мещанство, стяжание богатств. В Русской Америке подобные установки были закреплены юридически. В ј 176 Устава РАК 1844 г. главному правителю было предписано "наблюдать, чтобы в колониях не ввелась роскошь". Суть подобных распоряжений состояла в стремлении советского и компанейского руководства минимизировать затраты на рабочую силу и увеличить тем самым объем прибавочного продукта.
