Борис Гринштейн - ЗЕМЛЯ ЗА ОКЕАНОМ
Правда, и в Советской России, а до этого и в Русской Америке, политаризм утвердился не сразу, элементы капиталистического уклада продолжали сохраняться еще некоторое время. В СССР они были полностью ликвидированы к концу 1920-х гг. в период свертывания НЭПа и проведения сплошной коллективизации. А в Русской Америке остатки капиталистических отношений окончательно отошли на второй план в 1818 г., когда все русские промышленники были переведены на фиксированную заработную плату (350 руб. ас. в год) и продуктовый паек (1,5 пуда муки в месяц). До этого времени большая часть их состояла на "полупаях". Суть полупаевой системы состояла в регулярном разделе (раз в 4 года) всей добытой РАК пушнины на две равные доли (пая): одна из них шла компании, а другую получали "работные". Такая система была пережитком раннекапиталистических отношений вольного найма и участия простых промышленников в общих прибылях компаний, занимавшихся добычей пушнины на Алеутских островах во второй половине XVIII в. Полупаевая система обеспечивала относительную заинтересованность работника в результатах своего труда, а сам он имел некоторую экономическую самостоятельность. С переходом же на фиксированное жалованье промышленники превратились в простых наемных рабочих, призванных безропотно служить единому монопольному работодателю - Российско-Американской компании, точно так же, как позднее труженики СССР вынуждены были работать на благо "социалистического" государства.
Таким образом, в Колониях, а позднее и в СССР, сложилась сходная экономическая основа: верховная собственность государства на землю, средства производства и трудовые ресурсы. Причем в Рус-Ам государство просто делегировало часть своих полномочий РАК, монополизировав ее деятельность. Это имело далеко идущие экономические и социальные последствия. Благодаря почти тотальной монополии в Колониях, а позднее СССР, в качестве ведущих утвердились распределительные, а не рыночные отношения (для развития последних необходимо наличие самостоятельных собственников). Перераспределение произведенного продукта и в том, и в другом случае носило строго централизованный характер в виде обязательной сдачи всей добытой пушнины РАК (в СССР металла или зерна в "закрома родины") и возмещения в виде продуктов, одежды, средств производства и т.д. со стороны монопольного собственника-распорядителя.
Любопытно отметить, что перераспределительная система политарного общества каждый раз порождала совершенно искаженные представления о реальной экономической взаимозависимости: не простые труженики содержали бюрократическую машину, а, наоборот, она выступал как "кормилец" народа. В СССР эту роль стала играть "родная партия", благодаря "заботам" которой народ и существовал. То же наблюдалось в Русской Америке - не Колонии поставляя меха, обеспечивали доходы акционерам РАК, а наоборот. Считалось, что Главное Правление "содержало" колонии, направляя туда необходимые товары и припасы. Подобные метаморфозы сознания были вызваны, видимо, абсолютной зависимостью работников от единственного и всесильного собственника - государства (или РАК в его лице).
Перераспределение прибавочного продукта в политарных системах всегда осуществлялось через властно-распорядительный центр, где значительная часть его и оседала. Поэтому снабжение и уровень жизни колониальной, а позднее и советской столицы, были заметно лучше, чем в остальной стране. Следствием была глухая зависть и недовольство периферии по отношению к более зажиточному паразитическому центру. Централизация распределения вела к централизации управления. В СССР была хорошо известна гипертрофированная роль Москвы в деле принятия решений буквально по всем вопросам жизни общества. Что касается РАК, то тут дело было немного сложнее: главный центр принятия решений располагался, естественно, в Петербурге в Главном правлении, а все текущие вопросы находились в компетенции Правителя колоний.
Неизбежным следствием монополизации собственности и управления было всеобщее директивное планирование, достигшее невиданных масштабов в СССР. В Русской Америке оно было представлено более скромно, поскольку основной сектор экономики - промысел пушнины зависел не столько от директив властей, сколько от погодных условий, миграций животных и других природных факторов. Тем не менее, и в Колониях Правитель (после согласования с ГП), периодически назначал так называемые "запуски" - запреты на охоту в течение нескольких лет на определенной территории с целью восстановления популяции пушных зверей. Ежегодно планировалась летняя навигация колониальной флотилии РАК, отправление охотничьих партий, их маршрут и т.п. Все это отражалось в инструкциях, наставлениях и предписаниях колониальной администрации. В них до мельчайших деталей определялся каждый шаг подчиненных. Доходило до смешного. Так, в своем "отношении" Атхинской конторе РАК от 12 апреля 1835 г. за N 47 главный правитель писал: "В разрешение донесения Конторы за N 51, касательно 3-х чернобурых лисиц, доставленных Тоеном Дедюхиным с острова Амли и убившихся сами собою при падении с утесов. - Поручаю Конторе полагать одинаковую плату за упавших с утесов зверей, как и за прочих, иначе добываемых". Сама контора была не вправе решить столь "сложный" вопрос. Широко распространенный в колониях бюрократизм, был не только следствием господства чиновничьего класса как в колониях, так и в метрополии, а логически вытекал из самой природы экономических отношений политаризма. Естественно, по тем же причинам бюрократизм был присущ и советской системе, где процветали те же командно-административные методы управления экономикой. Важной функцией бюрократии, как коллективного собственника-распорядителя при политаризме, был постоянный учет и контроль: в Колониях - "компанейского имущества и капиталов", в СССР - "социалистической собственности", о чем еще на заре ее становления писал вождь "пролетарской революции". Бюрократизм ярко отражался даже в названиях и структуре управленческих органов: обширными административными территориями Русской Америки, которых символически именовали отделами распоряжались конторы Российско-Американской компании, а в СССР реальная власть сосредотачивалась в руках политбюро, секретариате ЦК КПСС и его генерального секретаря.
При отсутствии рынка и независимой судебной власти, которые выступают важнейшими регуляторами экономических отношений в обществах с господством частно-личной собственности, при политаризме их функцию выполняют жалобы, прошения и доносы. О.Э. Бессонова, обратившая внимание на этот феномен, отмечает, что жалобы представляли собой заметное явление российской и советской культуры и в раздаточной системе (как она именует политаризм) играли важную роль обратной связи. Это был сигнальный и корректирующий механизм российской экономики: жалобы исходили от всех слоев населения и со всех уровней управления. "А их минимизация была критерием поведения управляющих раздаточной системы. Она могла достигаться за счет изменения норм раздач, выделения ресурсов, смены руководства и раздачи обещаний." Так было в императорской России и СССР. Так было и в Русской Америке. Немало управляющих промысловыми артелями и даже целыми отделами лишились своих постов из-за жалоб подчиненных. Например, в 1845 г. вследствие многочисленных жалоб эскимосов чугачей был смещен начальник Константиновского редута Наумов.
Тотальный монополизм, т.е. отсутствие конкуренции самостоятельных товаропроизводителей, с неизбежностью порождал низкое качество продукции. Это наглядно проявлялось при сравнении большинства изделий советской промышленности (за исключением военной техники) с западными аналогами. То же самое наблюдалась и в российских колониях. Их основная продукция - пушнина - при исходном высоком качестве теряла его в процессе неумелой, торопливой и небрежной обработки, что было следствием незаинтересованности работников в результатах своего труда, упора на количественные показатели, отсутствия конкуренции. Поэтому основными рынками сбыта мехов РАК были Китай и Россия, где потребители не предъявляли высоких претензий к качеству продукции. При выходе же на европейский рынок, Компания постоянно сталкивалась с жалобами и рекламациями ее торговых контрагентов на плохое качество обработки шкур. Отмечены случаи, когда чиновники РАК списывали с баланса и уничтожали тысячи испорченных при сушке котиковых шкур, которые не брали даже в Китае.
Вследствие низкой конкурентоспособности продукции и распределительного характера экономики политарным системам присуще стремление к автаркии и самоизоляции, что легко прослеживается на примере Русской Америки и СССР. Дело в том, что внешняя открытость, взаимодействие с рыночными системами способны привести политарные структуры к кризису и гибели. В связи с этим становится понятно то поистине маниакальное упорство, с которым администрация Колоний пыталась насадить сельскохозяйственное производство на Аляске и Алеутских островах, не считаясь ни с субарктической природой, ни с отсутствием соответствующих трудовых навыков у туземцев, ни с крупными расходами по поддержанию абсолютно нерентабельного хозяйства. К сожалению, это обстоятельство обычно совершенно не учитывают некоторые отечественные исследователи, которые, указывая на развитие в Русской Америке земледелия и скотоводства, любят порассуждать об особой "прогрессивности" российской колонизации."
